Гедеон - Ад идет с нами

Планета Идиллия. Военная база “Эсперо-1”

Работа в боксах шла днём и ночью. Правда, время суток здесь отмечали лишь по хронометру: после перехода на военное положение практически вся жизнь базы перешла под землю.

Брауни наблюдал за Дюраном. Верный своей привычке лейтенант в очередной раз возился на месте механика-водителя БРЭМ — бронированной ремонтно-эвакуационной машины, бывшей его личным транспортом. Выглядело так, словно усердный офицер не чурается марать руки вместе с рядовыми, но даже репликанты знали, что на самом деле Дюран искренне считает всех своих подчинённых никчемными идиотами, за которыми надо всё проверять.

Оглядевшись, Брауни вышел из тени и направился к машине Дюрана.

– Хрена надо, штамповка? – высунувшись из люка, заорал лейтенант, узрев приближающегося репликанта. – Заняться нечем?

– Никак нет, сэр! — Брауни замер рядом с машиной, вскинув ладонь к виску. — Согласно распорядка дня занимаюсь техобслуживанием техники, сэр. Разрешите взять два гаечных ключа, сэр?

В шуме ремонтных мастерских приходилось кричать, чтобы быть услышанным. Но в голосе репликанта не было злобы — Брауни на самом деле был спокоен. Он уже всё для себя решил, а эта бешеная дворняга… да пусть лает. Теперь не важно.

– Бери и проваливай, не отвлекай! — рявкнул Дюран, скрываясь в машине. — И не забудь вернуть, а то шкуру спущу!

– Спасибо, сэр! — проорал репликант, беря с верстака два длинных накидных ключа.

Быстро осмотревшись, Брауни убедился, что все ремонтники заняты своими делами и резким движением выбил ключом стопор распахнутого люка мехвода, удерживающий его от непроизвольного захлопывания. Обернулся и наткнулся на взгляд Драко — репликанта из третьего взвода их роты.

Мысль о том, что брат сейчас доложит о его поступке, вызвала в Брауни лишь горечь от разлуки со Схемой. Меньше всего он хотел причинить ей боль известием о своём списании.

Ни о чём другом Брауни не жалел.

Драко перевёл взгляд с Брауни на БРЭМ Дюрана, затем обратно, а потом отвернулся и спокойно занялся оружейным модулем своей машины.

Брауни удивлённо моргнул и пошёл к своему багги. Похоже, вечером он увидит Схему.

Репликант успел пару минут повозиться с ремонтом, когда за спиной засвистел запущенный двигатель БРЭМ. Репликант оглянулся и увидел, как Дюран, “по походному” высунув голову из люка, страгивает шестидесятитонную махину с места. БРЭМ выкатилась из бокса и лихо развернулась на месте.

На глазах у множества людей и репликантов лишённая стопора крышка люка захлопнулась и размозжила лейтенанту Дюрану голову.

Планета Идиллия. Три километра от Зелара, штаб генерала Прокофьева

Шеридан пребывал в бешенстве. Грёбаный китежский чистоплюй прислал откровенно издевательское уведомление о том, что трое солдат Шеридана пойманы на мародёрстве и будут вздёрнуты поутру “как Денни Дивер”. Почему-то отсылка к поэме древнего земного писателя взбесила полковника больше всего. Может потому, что никогда не интересовавшемуся художественной литературой Шеридану пришлось сначала искать это имя в рапортах и отчётах о смертных приговорах в Экспедиционном Корпусе, а потом — лезть в поисковик, чтобы узнать, кто такой этот самый Денни Дивер.

Поняв издёвку, Шеридан взбеленился окончательно. Первым его порывом было отправить дежурный взвод к комендатуре Зелара и забрать своих солдат силой, но здравомыслие взяло верх. Во-первых, это было бы откровенной уголовщиной, за которую запросто можно самому лишиться головы. А во-вторых — можно сыграть куда тоньше. И в этом в кои-то веки поможет этот чёртов белоручка Прокофьев.

Шеридан выпил стопку виски, чтобы успокоиться и, выждав некоторое время, набрал личный код генерала.

– Сэр, -- начал он, едва на экране появилось лицо Прокофьева. – Прошу прощения за беспокойство, но у меня сложилась неприятная ситуация с полковником Рамом. Видите ли, трое моих солдат, будучи в увольнении, немного не поняли текущую ситуацию и…

– Я ясно сказал чтобы ваши люди не смели трогать местных, – ледяным тоном отозвался генерал.

– Нет, сэр, местных они не тронули, – с честными глазами сообщил Шеридан. – Только их барахло. Но полковник Рам имеет на меня зуб после того… неприятного инцидента с местными. И вместо порки решил повесть моих солдат.

– И я его понимаю, – Прокофьев пригубил кофе. – Ваши висельники, полковник, понимают только подобные воспитательные меры.

– Не без того, сэр, – не стал отрицать очевидного Шеридан. – Но видите ли, среди наших… – он специально выделил слово “наших”, напоминая генералу, что тот тоже ставленник Консорциума, – … подразделений уже зреет недовольство. Части Союза занимают куда более привилегированное положение и даже наказания, которым их подвергают, куда мягче, чем по отношению к… нашему контингенту. И я могу смело утверждать, что смертная казнь за преступление, за которое союзовцы отделываются поркой, приведёт к бунту.

Прокофьев задумался.

– Хорошо, – сказал он минуту спустя. – Я прикажу полковнику Раму в этот раз заменить виселицу поркой. Но – только в этот.

И оборвал связь.

Шеридан удовлетворённо улыбнулся.

– Денни Дивер, говоришь? – прошипел он, наливая виски. – Ну, мы ещё посмотрим, кто кого, грёбаный мутант.

И, отсалютовав невидимому собеседнику, опрокинул рюмку в рот.

Планета Идиллия. Город Зелар, комендатура

Треугольники, кружки и квадраты на голограмме соединялись чёрточками, ведущими к вопросительному знаку. Грэм уже с час сидел и рисовал одну ему понятную схему, ломая голову над странностями, всплывшими при изучении дела об уничтоженном блокпосте.

Выглядело действительно странно: солдат, прослуживший со своими товарищами больше пяти лет, внезапно перебил их и сбежал, прихватив с собой всё, что может пригодиться дезертиру, вставшему на путь преступника. Дезертир доезжает до леса, зачем-то по пути обстреляв машину на дороге, а затем – работающих в поле фермеров. После чего бросает квадроцикл и убегает в лес.

Вполне объяснимая картина, если убийца находится под воздействием каких-либо препаратов, вызывающих вспышки насилия. Но дальше всё становится ещё страннее: поначалу убийца идёт по лесу, как и положено человеку, всю жизнь прожившему – и провоевавшему, – в городе. Ровно до того момента, когда достигает озера: по утверждениям тиаматцев, там беглец избавился от груза. А дальше Пака словно подменили. Штрафник, видевший лес лишь на учебных полигонах, внезапно превратился в мастера перемещения по лесистой местности. Тиаматцам стоило большого труда вновь напасть на его след. Чтобы окончательно потерять на трассе, к которой вышел беглец.