Майкл Гир - Испепеляющий разум II

«Все сходится». Капитан напрягся.

— Оборудование для добычи угля? Наконец-то, я начал что-то понимать, Спикер. Я не очень-то верил в эту конференцию. Мы разыскиваем какой-то объект?

— Я не врал вам, когда говорил, что Конфедерация может претерпеть изменения. Мы можем переписать Конституцию. Это является нашей прерогативой. Кто будет ратифицировать ее?.. Зависит от тех мужчин и женщин, которые находятся на борту корабля.

— Вы скрывали от них правду в прошлом, Спикер. Поверят ли они вам на этот раз?

— Но вы, капитан, являетесь единственным человеком, полностью не доверяющим мне. — Арчон рассмеялся. — О, нельзя винить вас за это. На вашем месте я вел бы себя подобным образом. — Взгляд его стал колючим. — Мы должны крайне серьезно относиться к нашей миссии! Тут нет места эмоциям, капитан… У меня не хватало времени поговорить с вами об этом, но я заметил ваш интерес к моей дочери.

Сол замер.

— Она — привлекательная женщина, Спикер. Но могу заверить вас, что между нами ничего нет.

Взгляд Арчона на минуту смягчился, голос стал тише.

— Вы неправильно поняли меня, Соломон… Я хотел бы видеть вас вместе. Но, в случае необходимости, можете пожертвовать мной, Конни и всем населением планеты ради того, чтобы довести это дело до конца.

Капитан скептически посмотрел на него: «Пожертвовать целой планетой? Арчон, наверное, сошел с ума! Этому нет никакого оправдания». Холодок пробежал у него по спине.

Арчон, казалось, погрузился в свои мысли.

— В настоящий момент, капитан, в наших руках находится судьба всего человечества. С тех пор, как первобытный человек впервые поднял камень, чтобы бросить его в дикого зверя, людям еще не грозила б о льшая опасность! Уже сказано: Конфедерация находится под угрозой развала. Я тогда сказал вам не всю правду — на кон поставлена судьба всего человечества! — Он поднял взгляд на Сола, глаза его сверкали. Спикер продолжал говорить резким голосом. — Мы ведем игру с самим Богом.

— Может быть, лучше оставить этот объект в покое?

— Нет! — крикнул Арчон. — То, что обнаружил я, могут обнаружить и другие! Мы должны заняться этим немедленно!

Сол отвечал с улыбкой и уверенностью в голосе, хотя…

— Ну и займемся…

— Да, мы просто обязаны сделать это. — Арчон закрыл глаза и откинулся в кресле, стараясь глубоко дышать, чтобы успокоиться. — Я — обыкновенный человек, капитан. А сейчас мне приходится играть роль супермена, так как не могу позволить эмоциям влиять на мои решения. Может быть, для этого судьбоносного предприятия лучше подошел бы какой-нибудь другой человек.

Сол напряженно ждал, что еще скажет Арчон.

— Скоро, капитан, мы будем на Звездном Отдыхе, и тогда вам придется разделить со мной ношу, которую я несу на свои плечах. — Он закрыл глаза. — А пока я буду держать ее, подобно Атласу. — Грустные нотки зазвучали в голосе Спикера. — Но я не рожден быть титаном.

— Мало кто из людей рожден для этой цели.

— Но нам выпала такая судьба… Храни нас Господь, если нам не удастся достичь нашей цели. — Он отвел взгляд. — Да… Храни нас Господь.

— Вы будете указывать, куда перемещать мою станцию? — Голос Никиты был подобен раскатам грома, он размахивал своим огромным кулаком у лица Фана Джордана. Они находились в банкетном зале и вели обычный послеобеденный разговор. Джордан выглядел необычно угрюмым, как будто что-то очень разозлило его.

— Если это будет в интересах королевства, я сделаю это. — Джордан сложил руки на груди и вздернул подбородок. — Индивидуум должен подчиняться государству!

— Капитан! — крикнул Малаков, обращаясь к Солу. — Этот маньяк хочет, чтобы я признал его короля Верховным Правителем всего человечества! Террористы, коммунисты и демократы — это бродильные грибки, способствующие развитию человечества. Но короли!.. Монархия — злокачественная опухоль в организме людского рода! Джордан заявляет, что он — помазанник Божий!

— Это не пройдет, — сказал Сол спокойно. Рядом с ним стоял Тайаш Нитер, опершись на свою трость, в задумчивости теребя свою козлиную бородку.

— Но почему же? — спросил Джордан, разгневанно поворачиваясь в сторону Сола. Взгляд его пылал гневом. — Люди скоро убедятся, что монархия — единственная разумная форма правления. Сектор подчинится нам после того, как на станциях произойдет реорганизация и производительность труда повысится. В итоге все так и произойдет. Это историческая необходимость.

Услышав слово «реорганизация», Никита издал приглушенный стон, а Тайаш едко заметил:

— Мы не собираемся реорганизовываться, как какой-нибудь сброд, каким вы нас считаете! Мы — такие же люди, как и все остальные; ничем не хуже, чем обитатели Нью-Мейна. Мы счастливы и продуктивны. Благодарим вас!

Никита бросил на Карраско хитрый взгляд. «Интересно, как капитан Братства относится к этому? Может быть, теперь он снимет маску и покажет свое настоящее лицо?»

Карраско с любопытством посмотрел на герцога.

— Каким образом вы намереваетесь посадить в клетку этих львов, Фан?

— Перекроем поставки товаров и продовольствия на Гулаг, тогда они сразу начнут себя хорошо вести. — Взгляд, которым Джордан пронзил Карраско, мог бы расплавить сталь. Фан крепко сжал губы, сузил свои карие глаза. — А то сейчас люди разучились хорошо себя вести и уже никого не уважают.

Выражение лица Сола стало жестким.

— Не могу согласиться с вами. — Они с ненавистью смотрели друг на друга.

— У нас есть свои продукты и товары, — с вызовом отвечал Джордану Малаков. — «Что это? Что произошло между Солом и Джорданом? Как это отразится на всех нас?»

— Мы всегда можем прибегнуть к силе! — сказал Джордан, самодовольно улыбаясь.

— Сколько у вас кораблей, Фан? — спросил его Сол. — Вам потребуется более тысячи боевых кораблей, чтобы они смогли патрулировать приграничные районы в течение ста лет. Станции Ленинского сектора могут переместиться в Московский сектор. Они также могут отойти к Гулагу или Амброзии.

— А где те народные массы, которые только и ждут, чтобы присоединиться к вашей идиотской утопической планете и служить таким маньякам, как вы? — задал вопрос Никита. — Что-то я не вижу очередей у ворот посольства Нью-Мейна.

— Такие кретины, как вы, внушают им всякую чушь относительно нашей планеты. Конфедерация и Братство промывают мозги народам и настраивают их против нас. Я спрашиваю вас, капитан, где предпочел бы жить нормальный человек — на Нью-Мейне или в этой крысиной норе, именуемой Гулагом?

Никита перебил его.

— Предпочитаю жить с крысами. Они не давят на меня, не говорят мне, что я должен делать, не диктуют мне свою волю. Вы думаете, что Нью-Мейн — такая великая и могущественная планета, которая может обращаться с нами, как со скотиной? Но даже у объединенной Конфедерации нет такой силы, тем более нет ее у вас!