Гедеон - Когда устанет даже смерть

Чимбик ненадолго задумался. Он прекрасно помнил поведение Эйнджелы с момента их первой встречи. Любви ко всему человечеству эмпат не испытывала, насилие над другими людьми хоть и переносила тяжело, но тоже без особой жалости к пострадавшим. Но, с другой стороны, всё это являлось результатом многолетнего насилия над самой Эйнджелой. Неизвестно, как бы вели себя сёстры Лорэй, сложись их жизнь иначе. Например, продолжай они жить и путешествовать с родителями. Или если бы обосновались тут, на Идиллии.

— Они напишут что угодно, чтобы привлечь туристов и обогатиться, — ответил он Стилету. — Все дворняги лгут.

Особенно, если это приносит им выгоду.

— А Эйнджела… — осторожно, чтобы не бередить больную тему, спросил Стилет.

О случившемся во время судьбоносного задания Чимбик говорил только с ним и Блайзом. И Стилет старался не злоупотреблять вопросами.

Чимбик вздохнул и посмотрел в глаза собеседнику.

— Эйнджела меня этому и научила, — сказал он. — Всё, что пишут и показывают, — витрина. Приманка для туристов.

Нескончаемые праздники, красотки, радушие — всего лишь реклама. Заманить побольше дворняг и обобрать их карманы. Эмпатия, феромоны — кто вообще решил, что это гарантирует миролюбие? Всё это сказки, брат. Правду можно выяснить только самому.

Стилет, выслушав отповедь, огорчённо вздохнул и откупорил вторую упаковку сока.

— Жаль. Я бы хотел увидеть такой мир, о котором читал, — сказал он.

Чимбик кивнул. Планета интересовала и его. Из всех колоний, о которых он успел прочесть, Идиллия стала, пожалуй, самой необычной в истории человечества.

В период крупного конфликта Земли и Марса население целой лунной колонии снялось с насиженного места и улетело на срочно выкупленном корабле поколений, спасаясь от уничтожения. То был период между двумя волнами колонизаций, когда спал первый ажиотаж, а до открытия технологии Врат оставалось чуть больше столетия. К тому моменту люди уже научились с большей вероятностью определять пригодные для жизни системы с землеподобными планетами, так что колонисты летели с мечтами о создании нового, лучшего мира. Идиллии.

Вооружённые передовыми на тот момент технологиями, колонисты два поколения, что длился полёт ковчега, работали над созданием нового, идеального общества без болезней и конфликтов. Уровень развития генетики позволил исключить не только наследственные заболевания, но и вовсе избавить потомство от изъянов. Новое человечество в мечтах поселенцев должно было стать прекрасным и душами, и телами.

Многие верили в неизбежную гибель населения Солнечной системы в результате нескончаемых войн, а потому серьёзно подошли к вопросу возрождения человечества. Немало добровольцев пошли на генетическое вмешательство для увеличения либидо и фертильности, создавали внутри общины большие полигамные семьи. И без того мультикультурное общество колонистов как никакое другое подходило для смелого социального эксперимента.

Увы, людская природа брала своё. Несмотря на попытки создать новый мир без войн, конфликты вспыхивали с завидной регулярностью. Генетики не могли избавить от ревности, зависти, эгоизма и прочих людских пороков. И новый идеальный мир с новыми, лучшими людьми вряд ли бы состоялся, если бы не причудливый побочный эффект натурализации.

О природе феномена учёные спорили до сих пор, но уже на второй год пребывания на Идиллии у части колонистов проявился эмпатический дар. Помимо этого, у всех, прошедших процедуру стимуляции либидо, с годами развилась новая железа, способная вырабатывать сильнодействующие феромоны. На фоне этих перемен смену цвета кожи на лиловый, фиолетовый или амарантовый население восприняло довольно спокойно.

Каждый рождённый в новом мире ребёнок обладал эмпатическим даром. В результате смешанных браков уже к третьему поколению практически всё население колонии обладало и эмпатией, и способностью вырабатывать феромоны.

Это определило будущее планеты.

Обречённые на невольное сочувствие и разделение чужой боли идиллийцы быстро забыли о силовых конфликтах, агрессии и насильственных преступлениях. Да и лгать, живя в обществе эмпатов, оказалось затруднительно, так что криминальную сводку колонии составляли несчастные случаи да подростковые шалости.

К моменту контакта с Союзом и Доминионом на Идиллии уже не было ни армии, ни даже полиции. Общество эмпатов прочно встало на путь созидания. Ничего удивительного, что идиллийцы предпочли добровольно пойти под сильную руку Доминиона.

Метрополия, в свою очередь, в ускоренном порядке обеспечила новую колонию системами орбитальной защиты и расположила на поверхности Идиллии системы противокосмической обороны. С началом войны к дивизии ПКО добавились несколько новых воинских частей, одной из которых была бригада специального назначения с репликантами.

Искуственных бойцов в силу секретности расположили в чаще тропического леса, вдалеке от населённой зоны планеты. Снабжение и ротация производились по воздуху, силами полка армейской авиации, расквартированного вблизи Эсперо — столицы Идиллии.

— Господа сержанты, — из модуля вышел Блайз и отвесил шутовской поклон. — Дозвольте простолюдину…

— Блайз, заткнись! — рассмеявшись, хором отозвались «господа сержанты».

Согласно распорядка, Блайзу полагалось до подъёма находиться в своей койке, так что его появление вне казармы было нарушением. Но контрольные группы на Идиллии не работали, дворнягам на базе было глубоко наплевать на такие пустяки, а сам Чимбик с некоторых пор закрывал глаза на мелкие нарушения.

Он молча похлопал по лавочке рядом с собой, предлагая брату садиться.

— Слушаюсь и повинуюсь, — Блайз шмякнулся на предложенное место.

Сорвав крышечку с одноразового термостакана, он с наслаждением втянул ароматный пар.

— Ты бы хотел посмотреть на местных, Блайз? — поинтересовался Стилет.

— Конечно, — расплылся в улыбке Блайз. — Особенно на местных девчонок. Ри говорила, что никто во всей галактике не обучит искусству любви лучше идиллийцев. Эмпатия позволяет партнёрам чувствовать друг друга. Да, садж?

И подмигнул Чимбику. Тот на миг сжал челюсти, а потом процедил:

— Не знаю.

— А я хочу узнать, — Блайз поставил стаканчик на скамейку и закинул руки за голову. — Ри говорила, что тут есть специальные места для обучения тонкостям секса.

Стилет переглянулся с Чимбиком и спросил:

— Ты будешь изменять своей девушке?

— А с чего ты решил, что изменять? — удивился Блайз. — Я хочу научиться доставлять удовольствие своей девушке. И вообще, у идиллийцев нет понятия измены. Свитари на лайнере сама учила меня знакомиться с другими женщинами.