Сергей Тармашев - Древний. Предыстория. Книга пятая. Время сильных духом [litres]

Юный Мастер устремился в атаку, и от прилива энтузиазма его энергоконтур испытал очередной всплеск. Горыня наносил удары непрерывно, но дотянуться до Гьярдара никак не выходило. В самый последний миг могучий Харрийский воин оказывался либо на какой-то сантиметр дальше, чем имитационные клинки юного Гармоничного, либо вообще где-нибудь сбоку от линии атаки, откуда быстро и до обидного точно наносил короткие хлёсткие удары левой рукой по нервным узлам. Через получетверть часа из-за отбитых нервов руки начали отказываться работать, и Горыня остановился, тяжело дыша.

– Я не могу поразить тебя, могучий Гьярдар, – расстроился юный Мастер, потирая саднящие болью ушибы. – Не понимаю, почему так! Я отлично вижу все твои действия, но всё равно не успеваю! Что бы я ни делал, вечно какого-то мига не хватает!

– Тебе не хватает подвижности суставов, – ответил Харрийский воин. – Это свойство дети воинской касты развивают с четвёртого месяца жизни, посему достичь аналогичных показателей ты не сможешь. Но в бою с более сильным противником обучение проходит с максимальной эффективностью, так что уроки пойдут тебе на пользу. Твои родичи, рождённые в Священное Лето, весьма прилежно постигают ратный удел, но в силу огромной разницы в мощи личных энергопотоков сражаться с ними тебе слишком легко. Поэтому твоим спарринг-партнёром буду я. Позже, когда придёт черёд обучению ведению боя в космосе, я помогу тебе управляться со всплесками личного энергопотока. Их можно своевременно перенаправлять на Кристаллы корабля, увеличивая тем самым эффективность оборудования.

Гармоничный Харрийский инструктор обернулся к кипящей учебной сече и зычно объявил:

– Перерыв на четыре части! Смена рубящихся кругов! Подобрать мячики!

– Летать мне нравится, – оживился юный Мастер. – Но до совершеннолетия Наставники не пускали меня управлять судном. Потому что я постоянно набирал слишком резкие ускорения. Я не специально, просто так получалось – всплеск потока происходил неожиданно. – Он вновь расстроился: – У меня из-за этого не ладятся занятия по кастовому уделу. Вечно случается всплеск в самое неподходящее время! Идёт синтез сложного Кристалла, мне необходимо плавно довести расплав материала до необходимой температуры, а тут всплеск! – Горыня недовольно поморщился: – И я начинаю подавать на Кристалл Плавления слишком много энергии, скорость расплава растёт быстрее положенного, межмолекулярные связи вещества резко удлиняются, и Кристалл выходит с некондиционными параметрами.

– Зато ты точно знаешь, как именно ведёт себя вещество при превышении воздействия, – возразил Гьярдар. – На собственном опыте обучаешься тому, где, как и до какой степени можно рискнуть перегреть тот или иной Кристалл. Не знаю, как для удела Мастера, но для удела воина подобный опыт бесценен! В сражении боец должен чувствовать свои Боевые Кристаллы как самого себя. Превысил предельный порог устойчивости Кристалла – он взорвался вместе с тобой. Вышел из боя слишком рано – враги могут одержать победу или уйти безнаказанными. Умение чувствовать вверенное тебе оружие вплоть до каждого атома есть великое искусство.

– Вот и Наставники так же говорят, – подтвердил Горыня. – Если Мастер не чувствует своё изделие вплоть до каждой субатомной частицы, то изделие в лучшем случае выйдет хорошим, но никогда не получится истинного шедевра. Я люблю создавать вещи! Особенно космические корабли! Хочу стать корабелом, но с моими всплесками пока получается не очень… – Он понурился.

– Не переживай, братец, вскоре твой поток закончит формирование, и ты сможешь овладеть им в совершенстве, – добродушно успокоил его Харрийский воин. – Все Гармоничные проходят через эту стадию, и самая пыточная её фаза уже позади. В своё время у меня вообще разные Кристаллы ломались сотнями! Я столько всего переломал – сотни единиц оборудования, иногда очень даже ценного. Было жутко обидно! Я же не специально! Утешало лишь то, что Кристаллы хотя бы не взрываются у меня в руках, как бывало в детстве Торбранда Смертоносного.

– Да уж, – согласился юный Мастер. – Тринадцатому точно не позавидуешь! Вот кому досталось – так досталось! Я вообще не представляю, как такое можно вынести!

– Тебе знакома легенда о Торбранде Смертоносном? – удивился могучий Харриец. – Признаюсь, я не ожидал… Супруга Торбранда Смертоносного, Гармоничная Валькирия Адельхейд, происходила из Рода Небесной Лазури, но это было четыре с половиной тысячи лет назад, и не здесь, а на Руте и на Арктиде.

– В Роду Небесной Лазури нет представителей воинской касты. – Горыня кивнул в знак понимания. – В нашей родовой ветви, проживающей на Орее, почитается множество легенд об известных на всю галактику великих Предках, блиставших талантами Мастеров и Венедов. У нас и сейчас имеются сотни высококлассных специалистов, есть даже Асы. Но легенду о Торбранде и Адельхейд любит сестра Молчана. Она знает её наизусть с точностью до руны, как запечатлено в архивных Скрижалях. Когда я был мал и сильно переживал из-за всплесков и провалов в личном энергопотоке, она часто рассказывала мне былины о детстве Торбранда Смертоносного, когда он ещё был Тринадцатым. Эти былины мне помогали.

– Мне тоже, – улыбнулся Гьярдар. – Я вырос на этой легенде. Когда у меня что-то не ладилось из-за всплесков, а случалось это раз двадцать в сутки, я вспоминал о бедах Тринадцатого и о том, каким великим бойцом он стал. И сразу возникало упорство преодолеть все трудности во Вселенной, сколько бы их ни оказалось.

– Ты тоже ходил на медведя с голыми руками?! – ужаснулся Горыня. – Тебе его не жалко? Он же не виноват в том, что он медведь!

– На медведя я не ходил, – вновь улыбнулся могучий Харриец. – Дома, на Арисе, в Галактике Харра, откуда я родом, не было совсем уж диких медведей. Род Эгвид славится разведением боевых грифонов, наша порода является одной из наиболее эффективных в сегменте грифонов-тяжеловесов в Галактике Харра, и Медвежий Угол у нас невелик. Все косолапые, которые живут в угодьях нашего родового замка, с рождения знают отличительные особенности энергетики представителей Рода Эгвид и не нападают, даже будучи неприручёнными. Они предпочитают уклониться от схватки, а атаковать Хозяина Леса, не проявляющего агрессии, суть позор для воина. Так что моё взросление обошлось без настолько болезненных обид!

– Это хорошо, – оценил юный Мастер. – А то мне в этой легенде медведя всегда жаль. Очень здорово, что его спас многомудрый Ас Светодар!

– Этот урок выучил не только Торбранд Смертоносный. – Гьярдар окинул взглядом сменившие друг друга ученические круги. – Подозреваю, что если послать запросы во все Рода воинской касты, то обязательно выяснится, что его легенда спасла от мучений множество медведей. – Он повысил голос: – Свежим кругам начать сечу! Отдыхающим кругам приступить к метанию! Рубимся два часа, потом перемещаемся на песчаный полигон!