Олег Дивов - Техподдержка. Мертвая зона. [калибрятина]

Пасечника впереди задержали; его поймал за жилетку секретарь Мишель, тоже крепкий и черный, просто еще по возрасту не такой широкий, как Дебанги, и Пасечник только-только раздраженно стряхнул его с себя. Поэтому к машине Элис они с Лехой подошли одновременно.

— Эй, блин! — предупреждающе крикнула Элис, заметив обвешанного камерами Леху.

Она по-прежнему стояла на башенном модуле, руки в боки, но уже не агрессивная, а задумчивая, поникшая, очевидно усталая.

— Все нормально! — Пасечник помахал ей. — Мы из Института Шрёдингера!

— Чё, блин?!

— Мы ученые! — заорал Пасечник, перекрывая шум. — Шрё-дин-ге-р Ин-сти-тут! Запись в строго научных целях! Конфиденциальность гарантирована!

— Нахер, — вяло сказала Элис и отвернулась.

Снизу вверх и со спины выглядела она божественно. Ничего лишнего: ни тебе недовольного лица, ни неестественно геометричного бюста.

— И между прочим, рассредоточить группу понятная идея, но напрасно волнуешься, обстрела не будет!

— Да пошел ты...

— Прости, здесь очень громко, я не слышу!

В аэропорту стало действительно шумновато, «Железным всадникам» не помешали бы глушители подороже, да и копытами они лязгали вовсю, а уж скрипели... Машины бодро избавлялись от прицепов и выстраивались в шахматном порядке; над крышей международного терминала уже вознеслась стрела подъемного крана; на ней висел парень в шортах и с большим серебристым чемоданом.

Пасечник медитировал на ягодицы Элис. Леха водил туда-сюда камерами, злился, хотел выпить, уже все равно чего, и совершить акт физического насилия, все равно уже над кем.

Ленивым прогулочным шагом их нагнал Смит.

— Иногда бывает жаль, что хорошо воспитан. А то бы спросил: ну, кто мечтал о больших сиськах?

— Мне ее жалко, — сказал Пасечник. — Она такая несчастная.

— Утешь девочку, не стесняйся. Это может оказаться полезно для нашей миссии. Положи свое либидо на алтарь науки.

— Циник ты, — сказал Пасечник.

Он теперь явно не понимал, как общаться с подполковником Смитом, а тот не горел желанием ему помогать.

Элис снова подобрала свой шлем и заговорила в него, подгоняя группу. Ей не нравилось соседство колонны нигерийских бронетранспортеров, и она передвинула несколько машин подальше от них; «принтер» (вероятно, ЗD-принтер для выпечки дронов) опять не туда засунули; «бензовоз» (две цистерны с дизельным топливом на одном прицепе) надо затолкать в дальний угол аэропорта и выставить охрану; контейнеры с диагностическим комплексом и полевой ремонтной базой все-таки имеет смысл задвинуть в выделенный от щедрот Дебанги ангар, так наверное лучше. И почему до сих пор не активна разведка, пятую минуту копаемся, что значит «мусор на крыше», ведь не скелеты там валяются... а даже если скелеты, Джонни, ты солдат или интеллигент сраный, короче, разверни уже разведку! Внимание, ребята, постройтесь наконец по-человечески, пора сводить комплексы активной защиты в схему! Что? Да какая тебе разница, будет разведка или нет, ты схему быстрее собирай, а данные с разведки потом на нее кинем. Пока наблюдаем тем, что есть на машинах. Главное направление — северо-восток. А разведка, знаешь... Может, она вообще не включится, я сегодня уже ничему не удивлюсь, и вообще мне та крыша не нравится, скорее бы Джонни слез оттуда и подъемный кран убрал, а то если кран подстрелят, как чиниться будем?.. Вот и я о чем. Последний раз мы согласились на машины клиента, слово даю. Никогда больше, только на своих...

Леха наблюдал эту обыденную солдатскую работу вполглаза, думая, что вот она, настоящая война. На девяносто процентов — из логистики, расстановки на местности и организации «повседневной службы войск» в невыносимом климате. Погодите, не дай бог харматан вспомнит, что ему полагается добивать аж до Гвинейского залива, и дунет в полную силу. У вас тогда не только фильтры забьются, а еще и психика.

Но стойко преодолевать тяготы и лишения — главная доблесть солдата. Остаться в живых до начала боевых действий. А то что за бардак: пора стрелять, а у нас все умерли. Так не годится. В любую погоду, на любой широте и долготе, в любое время, задача солдата — осмотреться, развернуться, оборудовать позиции, состряпать пообедать и выдумать, как поспать.

Это настоящая война. Какое было бы счастье, окажись она такая всегда, на полные сто процентов. Ролевая игра: кто первый развернулся, тому плюс двадцать к силе и меткости; кто грамотно наладил снабжение, тому плюс сто очков в карму; а теперь бросайте кости... Неспроста сказал Клаузевиц, что военное дело само по себе вполне доступно среднему уму, только воевать, блин, трудно. «Трудно» — это не про кости, это про фильтры. Это про организацию снабжения и борьбу с идиотизмом в условиях, максимально приближенных к боевым.

«И Элис в общем неплохо понимает свои задачи. Интересно, что в разговорах с подчиненными она даже не пытается ругаться и хамить. Совсем другой человек. Занятная девица. Сколько у нее лиц, вернее, масок? И сколько ей лет сейчас? Да, мы же ровесники, двадцать семь...»

— Привет, — сказал он.

Элис стояла рядом, небрежно поигрывая шлемом, она только что спустилась с машины, проделав это в неповторимом стиле опытного пилота, когда человек кубарем валится с шестиметровой высоты. Леха моргнуть не успел, просто рядом по бетонке стукнули кроссовки, и вот девушка здесь.

Она все еще слегка поблескивала, но на мокрой коже уже плотно осела мелкодисперсная пыль, и Леха подумал, что если это быстро не отмыть, скоро кому-то придется совсем не скучно.

— Я не так уж часто соглашаюсь с моим ученым коллегой Пасечником, но если кого-то интересует мнение эксперта... — неспешно говорил Смит. — Ждать удара из варзоны действительно не приходится. Теоретически, у местных хватит дури пальнуть в комиссара АТР, так сказать, шутки ради, просто чтобы посмотреть, как ему это понравится, но по рыцарю Мальтийского ордена они не рискнут отстреляться никогда. ООН всего лишь разбомбит остатки города, а Орден будет преследовать своего обидчика до адских врат и за ними тоже; у этих добрых маньяков есть соответствующие полномочия.

— Ну, мы на всякий случай готовы, — мило прощебетала Элис голосом, который Леха просто не узнал. — В конце концов, это стандартная процедура, и я помню, кто меня учил!

— Еще немного, и ученица превзойдет учителя, — Смит церемонно поклонился.

— Не льстите мне в день моего позора, мастер! От меня сбежали транспортники — раз; мы не проверили качество фильтров — два; и потеряли очень много времени, когда все перегрелось, и машины начали вставать... Но самое обидное, сейчас я понимаю, что это было запрограммировано, и винить некого кроме себя. Нельзя было соглашаться на машины клиента. И на его команду... Нет-нет, мастер, здесь моих только двое, разведчик и системотехник, я даже главмеха не смогла взять.