Кирилл Клеванский - Сердце дракона. Том 15 [СИ]

Они называли их, как излагал свиток, ступени Просвещения. Всего их было девять.

Ну и разумеется, перед тем, как взобраться на эту ступень развития, нужно было пройти испытание Небес и Земли, состоящие из пяти этапов, каждый из которых обладал просто невероятным, запредельным уровнем смертельной опасности.

Не даром говорят, что тех, кто стал Бессмертным среди Небесных Императоров так же много, как алмазов среди капель дождя. Это не говоря уже о теле, крепости Божественного Артефакта и непонятно формулировки в виде “кристаллизации духа”.

Когда Хаджар просил нейросеть расшифровать, то та отвечала привычным “недостаточно общих данных; недостаточно мета-даных”.

То есть ей даже данных о самих данных не хватало для подробного анализа.

Ну, все же, речь заходила о том, как адепт мог скинуть с себя оковы самого Времени и вознестись над бренным миром. Так что не удивительно, что сложность процесса попросту запредельна.

— Начал чтение, — ответил, наконец, Хаджар. — сложность свитка невероятна. Я никогда не встречал ничего подобного.

Паранойя… в скором времени Хаджар, как и Эйнен, не будет доверять даже собственной тени. Хотя в случае островитянина это было более чем оправданное поведение.

— Что же, тогда у меня есть для тебя хорошие новости, Хаджар.

Ну, лучше поздно, чем никогда.

— Можете поверить, Чин’Аме, — Хаджар сделал очередной ход в нападении на вражеского короля. — сейчас красивые паузы в диалогах это не то, что поможет нам пережить рассвет четвертого дня.

— Третьего, — напомнил Чин’Аме, указывая на вновь поднимавшееся на рассвет солнце. — С деревом ты провозился целые сутки.

Да, так оно и было, чтобы посадить дерево, как часть клятвы Травесу, Хаджар действительно потратил на это двадцать четыре часа. В итоге, учитывая семечко, опущенное в землю Императором, получилось два — но кто считает.

Почему Хаджар сделал это сейчас, а не после сражения.

Кто знает, сможет ли он его пережить, а так…

Можно было бы сказать, что так ему велела его честь, но он уже давно в неё не верил.

— Мы перейдем к сути? — Хаджар убрал с доски слона и продолжил свое нападение. Король противника все ближе и ближе к мату…

— Разумеется, Хаджар, — после чего Чин’Аме сделал всего один ход пешкой и Хаджар замер. Он посмотрел на доску… всего мгновением прежде он выигрывал не только качество и инициативу, но, казалось, всю партию разом, а теперь. Теперь, чтобы он не сделал, следующим ходом волшебник пробьет брешь в его обороне, а затем, опять же, чтобы Хаджар не делал, ему поставят мат. — Я все подготовил заранее.

Хаджар посмотрел в глаза волшебнику. Они показались ему острее, чем ножи и кинжалы Абрахама Шенси, где бы того не носило в данный момент.

Чин’Аме поднялся и подошел к дереву. Он провел по стволу рукой, будто прислушивался к чему-то внутри.

— Пытки, Хаджар, не так страшны, как страшно нечто иное. Когда тебя берут в плен более менее могущественные адепты, то по следам, оставляемым твоей душой, они могут найти любые предметы, которые когда-либо тебе принадлежали.

Хаджар что-то такое уже слышал, но только в рамках слухов и легенд. В Семи Империях не жило, во всяком случае — на всеобщем обозрении, настолько могущественных адептов, чтобы они могли отыскать след души — абсолютно эфемерную субстанцию.

— Все мои личные вещи, пространственные артефакты и, даже книги, находящиеся в Павильоне, были подвергнуты тщательнейшему обыску лучшими ищейками Императора, — Чин’Аме вытянул руку и в его раскрытую ладонь лег резной посох. — Даже эту шахматную доску, Хаджар, проверили с той самоотверженность, с которой не каждый день столкнешься.

Волшебник прикрыл глаза и что-то прошептал. Руны на его посохе вспыхнули, прошло мгновение и вот они уже, оживая, сошли с грани посоха и начали медленно танцевать вокруг ствола персикового дерева. Чин’Аме разжал ладонь и отпустил свой инструмент.

Посох стоял ровно — не падая и не дрожа. А затем, поднявшись в воздух, развернулся и коснулся древесного ствола, после чего, когда Хаджар моргнул, он уже не увидел артефакта — лишь новую персиковую ветку.

— Но ни один из ищеек не Глава Павильона Волшебного Рассвета и не сильнейший маг Страны Драконов, — с гордостью, но без лишней самовлюбленности, закончил Чин’Аме. Он расправил ладонь и произнес еще несколько слов.

Розовые лепетки цветов в кроне дерева вспыхнули синим пламенем. Оно все росло и увеличивалось, пока с очередной вспышкой не оставило на горе лишь горстку пепла.

Подул ветер. Он унес с собой черные искры.

Чин’Аме нагнулся и поднял небольшую янтарную шкатулку. Одного взгляда на сложную вязь рун и иероглифов, покрывавшую поверхность изделия, было достаточно, чтобы определить в ней пространственный артефакт невероятной силы.

— Пойдем, Хаджар, — Чин’Аме провел ногтем по крышке. — три дня нам вполне хватит, чтобы ты стал сильнее и мы получили шанс совершить возмездие и восстановить справедливость, вернув трон законному владельцу.

Хаджар уже бывал в таких пространственных зонах, но каждый раз он все равно чувствовал себя некомфортно. Когда ты привыкаешь к тому, что в пространственный артефакт можно максимум убрать телегу, то не особо осознаешь существование таких хранилищ, где поместиться целый город.

В данном случае — озеро.

Они с Чин’Аме стояли на берегу озера. Окруженного редким лесом, скованным куполом непроглядной, текучей черной субстанции. Границе реальности этого искусственного измерения, существующего лишь внутри шкатулки.

— Поторопимся, — Чин’Аме провел рукой по воздуху и перед ними материализовался плот.

Вместе они поднялись на него и тот, будто обладая собственной волей, повез их к центру озера. Там, на камнях, о которых бились волны, разлетаясь россыпями сверкающих брызг, стояло маленькое святилище.

Красного цвета, с колонами и красивой крышей, из-за пылающего под сводом огненного шара, святилище выглядело так, словно его сделали из чистого золота.

— Святилище Силы, — произнес Чин’Аме, первым сходя с плота на камни. — Ступай аккуратно, Хаджар, ибо это место великой силы и такой же опасности.

Хаджар ощущал это и сам. Он чувствовал, что любое неосторожное движение, слишком резкое использование энергии или воли и то пламя, что в данный момент мирно кружило под крышей, обрушится на него с невероятной силой.

— Сядем, — Чин’Аме взмахнул робами и опустился в позу лотоса с левой стороны триграммы, начертанной на полу. Хаджар опустился с противоположной. — Ты, наверное, хочешь знать, что это за место?

— Наверное… — уклончиво ответил Хаджар. Ему не привыкать к опасности, но лучше, когда эта знакомая или, хотя бы, понятная опасность. — У нас есть на это время?