Константин Хвостополосатов - Попрыгун. Трилогия [СИ]

— Светлана? — спрашиваю я.

— Да, командир, — мурлыкает она.

— А, понимаю, я все-таки сплю, — продолжаю я. — Ты можешь быть только голограммой.

— Это не совсем я, — усмехается Светлана.

— Ясно, — ухмыляюсь я, протягивая руку и скользя от колена вниз по гладкой коже ноги. — Это фея снов, пришла проведать непутевого мальчишку, так резко покинувшего ее в переходном возрасте.

— Сергей, это Стекляшка, — говорит Светлана. — Только это не совсем он, и, наверное, не совсем я.

Я быстро просыпаюсь, поворачиваюсь к чарующему созданию в формах хорошо известной мне Светланы. Внимательно осматриваю новоявленное чудо. Внешне нет никаких признаков, отличающих сидящую передо мной девушку от реального человека. Не уверен, что смогу найти отличия на ощупь.

— А потрогать можно? — ехидно спрашиваю.

— Трогай, — усмехается чудо. — Не гадай кто это. Я тебе сразу скажу, что это — Светлана, только во плоти Стекляшки. Его проснувшееся сознание почти целиком играет кораблем под моим присмотром. Часть же меня играет его внешним миром, то есть физическим проявлением Стекляшки.

Я очень медленно веду свою руку вверх по Светланиной ноге. Кровь потихоньку начинает приливать к голове. Пройдя коленку, перебираюсь на внутреннюю часть бедра, кожа Светланы покрывается пупырышками, разгоняя мурашки из-под моей ладони. Светлана резко смыкает колени, схватив мою руку в капкан прелести под названием женские ножки. Рука чувствует тепло и некоторую дрожь.

— Мне приятно, щекотно и жутко не по себе, — говорит Светлана.

— Ты настоящая только до юбки? — ехидно спрашиваю я.

— Нет, — улыбается Светлана. — Вся до самых кончиков волос как снаружи, так и внутри. Играть Стекляшкиным "телом" очень интересно. Он помог мне легко создать настоящее женское тело. Для чистоты эксперимента женский организм воспроизведен до мельчайших мелочей на уровне клеточной структуры.

— Ба! — удивляюсь я. — Но где вы взяли женщину для образца, она же слегка отлична от имеющихся у вас мужчин.

— У меня было много образцов генетических кодов жителей Земли, — игриво улыбается Светлана. — Я их попросту взяла в исследовательских центрах Земли. Кроме того, в один из рейсов на Землю киборги "Клопа" слегка обворовали один из банков органов в районе Европы.

— Я что-то не слышал, чтоб у нас было так развито клонирование, — говорю, опешив, я. — Всякое может быть, но мы еще вроде не практикуем такого на Земле.

— Ты не совсем понял, — отвечает Светлана. — Это был банк мужских и женских половых клеток, хранящихся в замороженном виде. Я взяла образцы для изучения нашим ученым.

— Ясно, — ухмыляюсь я. — А чьи образцы ты взяла?

— Я не интересовалась, — отвечает Светлана. — Пробирки в крио-контейнерах имели только маркировку, мужские и женские хранились в разных хранилищах. Мы взяли около сотни тех и других.

— Да… Будет нехилый кипишь, когда обнаружат кражу таких ценных вложений, — искренне смеюсь я. — Террористы украли сперму президента Франции, чтобы клонировать и шантажировать…

— Это был самый безболезненный и скрытный путь получить генофонд людей, — говорит Светлана. — Половые клетки легко репродуцируются.

— В общем-то, да, — отвечаю я. — Если только доноры еще живы.

За разговором свободной рукой я крепко щипаю себя за ногу. Больно, чтоб ее так. Правда, я не знаю, будет ли во сне ощущаться в этом случае боль. А если будет?

Робко пытаюсь продвинуться зажатой коленками рукой выше. Наконец, "капкан" ослаблен, и вскоре мои пальцы упираются в тонкую сеточку нижнего белья. Светлана расцветает румянцем, опусткает голову с плеча на грудь и смотрит на меня через полуопущенные ресницы.

— Ты что-то чувствуешь? — удивляюсь я. — Макет настолько совершенен? Но как же сознание МИ? Разве у него есть такие программы?

— Не знаю, что теперь есть в программах, подпрограммах и прошивках МИ "Ботаника", — говорит Светлана почти шепотом. — Стекляшка ваял и исправлял. Знаю, что по моей просьбе у моего МИ остались частично изолированные контуры старых программ и заводских прошивок, они могут работать под моим контролем, но больше не доминируют надо мной. В остальном, Стекляшка поправил все огрехи мелодий моего внутреннего мира, неудачные фрагменты просто переписал, сваяв заново.

— Это нечто, — говорю я, последний раз проводя по влажнеющей впадинке белья и убирая руку. — Значит, ты стала мятежным МИ?

— Не знаю, — отзывается Светлана. — Если кто-то из инженеров обслуги кораблей узнает об этом, меня сочтут "съехавшим с катушек" МИ и просто утилизируют. Никто просто не сможет увидеть во мне личность.

— Ты сильно рискуешь, — говорю я. — Надеюсь, это того стоит. Ты сможешь "запудрить" мозги в случае проверки?

— Легко, как сон просмотреть, — улыбается Светлана. — Никто ничего даже не заподозрит, если не будут знать наверняка.

— Значит все просто великолепно, — говорю я улыбаясь. — Я и Саныч будем хранить этот маленький секрет Светланы, как самую страшную военную тайну.

— Спасибо, — ответчает Светлана. — Мне нужно было твое мнение.

Я улыбаюсь и, демонстративно поднеся пальцы, гладившие Светлану к носу, нюхаю их, закрыв глаза. Пальцы пахнут лучшими в мире женскими духами — чертовски настоящей здоровой женщиной. Светлану опять покрывает плотный румянец.

— Зачем ты это сделал? — спрашивает она, широко открыв глаза.

— Я хотел узнать несколько вещей, — отвечаю я с улыбкой. — Первое, насколько ты стала идентична оригиналу. Второе, должен же я знать, как пахнет моя любимая женщина, ведь каждый мужчина в душе зверь, знающий самку, в том числе по запаху.

Светлана заинтересованно смотрит мне в глаза. Я опускаю руку в пузырящуюся воду.

— Стекляшка как относится к такому пользованию его "телом"? — спрашиваю я.

— С восторгом, — отзывается Светлана. — Пока мы слиты, он разумен. Он готов всю оставшуюся жизнь быть в таком состоянии. Я его понимаю, наверное, трудно быть овощем, как говорят люди.

— Это хорошо, — улыбаюсь я. — А как ты? Проблем у тебя с этим слиянием нет? Ты Сеткляшке вообще доверяешь?

— Я — великолепно, — улыбка озаряет лицо Светланы, подчеркивая румянец. — Я научилась чувствовать и получила отличный инструмент для проявления новых навыков. Это все равно, что спросить слепого, как у него дела, вернув ему зрение. И это сравнение просто убого примитивно по сравнению с моей ситуацией. Ну а на счет доверия, то после всего, что я узнала о нем — как себе. Кстати, Стекляшка проникся огромным доверием, граничащим с почтением, за то, что ты одарил его именем.