Вячеслав Соколов - Прокачаться до сотки 3 (СИ)

— Ай, ты же на крыле лежишь, — возмущается та.

— Так вы и есть голые! — Изи в смущении прикрывается крыльями.

— Ну и как тебе наш командир? — Мальвина же подхватив Настю под ручку, шлёпает ту по попе. — Как говорит мой Олежа: «Десант не опозорил»?

— Едва выжила, — жалуется поднятая, но не разбуженная красотка. — Запытал.

— Во! — вскидывает указательный палец Мальвина. — Значит под угрозой повторения, мы тебя и окрасим.

— М-м-м… — Настя оборачивается ко мне. — А я бы повторила, но только не сегодня. Сил нету.

— Ну значит под угрозой не повторения, — не сдаётся Мальвина.

— Короче, хватит меня смущать, девчонки, идите… — зеваю.

— Тебя? — в голос вопрошают локиссы.

— Меня, меня, — чешу грудь. — Идите, красьте подружку. А ты, Настя, если что, просто перескажи Локи, как тебя пытали. Надеюсь оценит. Хе-хе. И не сваливай сразу, я письмо для него напишу. Только не потеряй, иначе не отмажешься.

Ох уж эти женщины. Настя послала воздушный поцелуй, Изи вышла так и не опустив крылья — смущалась, а Мальвина… Эта шебутная девица перед уходом показала большой палец. Одобрям-с в общем. Так и живём…

Однако вернёмся к миномёту. Или вы думали, что это тоже шутка? Так вот нет. Эти два мастера-ломастера, соорудили бандуру калибром миллиметров сто двадцать. Как они сделали ствол, не берусь сказать. Но Молот заверил, что пушка надёжная. Дескать, использовали медь из песочницы. А олово нашлось в крепости. Видимо из разграбленного каравана.

Но скажу вам так. Я горжусь Молотом. Вот гений, хотя и с Форином нам повезло, что уж тут скрывать. Я конечно в механизмах не большой спец, но понимаю, что соорудить орудийный ствол, это не просто. Не говоря уже про саму конструкцию.

Работало всё следующим образом. Снаряд, предварительно смазанный маслом, загружался в миномёт, затем на паровой машине дёргался рычаг. И пар по тонкой трубе направлялся к станку оружия. Там в расширителе накапливалось давление, и когда оно через три-пять секунд достигало определённого предела, срабатывал замок. Выстрел.

Как выразился Олежа:

— Это если для гуманитариев пояснять.

Этим словом он обозвал всех присутствующих, естественно, кроме Форина. Но никто и не обиделся. Разве что Витя Тихоня полез задавать какие-то вопросы. Но очень быстро сдулся… Сразу после того, как Молот рявкнул:

— Сглазишь, прибью!

Честно я напрягся. Витя так-то частенько по делу говорит. Но Молот, рубанув рукой, отрезал все возражения:

— Эта бронза покруче стали будет, в некоторых смыслах. Забыли, где находимся? Всё будет, хоккей.

— А я стесняюсь спросить, — подлез Листик, — а когда настоящей гранатой бахнем?

Народ испуганно заозирался. Одно, стрелять болванкой из обожжённой глины. Другое, ей же, но с взрывчаткой. Кто даст гарантию, что снаряд не повредится прямо в стволе? Антошка там конечно хитрую конструкцию соорудил. Да и вообще с этими снарядами целая эпопея была.

Он же сперва пытался бутылки взрыв-алхима покрыть глиной по размеру ствола. Потом это дело посушить возле печи, которую соорудил с помощью наших охотников. Очень аккуратно и с соблюдением техники безопасности. Так что голову ему оторвало, когда он ставил вторую гранату, а не сразу.

После воскрешения Листик выдал мысль:

— А мне говорили, что сапёр ошибается всего раз в своей жизни, — и, заржав, поднял руку с растопыренной пятернёй. — Раз, — загибает указательный палец.

— Два, — бью ему с правой по довольной харе, так что, лязгнув зубами, отправляется в полёт.

— Три, — глубокомысленно изрекает Балагур, встречая летящую тушку ударом ноги в корпус. С вертухана.

— Четыре, — не остаётся в стороне Лаки, не давая упасть другу на землю.

— Пять, — пробивает пенальти почти у самой земли Хан.

— Что вы делаете!? — кричит Вера, которой явно не по душе то, что её мужа превратили в мяч.

— Шесть, — принимает подачу Тихоня.

— Учим жизни, дочка, — ловит девушку, рванувшую на помощь супругу, Степаныч.

— Семь, — сердобольный Пьеро ловит побитую тушку сапёра и достаёт зелье здоровья.

— Эй, я тоже пнуть хочу, — возмущается Пума.

— Пума, ты что, страх потеряла? — прищуриваюсь.

— Извини, — шаркает ножкой. — Но ведь этот паразит, мало того что сам угробился, а с ним ещё двое, так ещё и Хаски руку почти оторвало.

— Ничего, Хан, ему уже пробил за неё.

— Я бы ещё добавил, — хмурится Марат, — но Верку жалко, — кивает на рыдающую девушку возле, хоть и побитого, но всё так же любящегося Листика.

— Да не должно было рвануть, не та температура, — долбит свободной рукой себя в грудь этот маньяк, второй же гладит жену по волосам. — Хотя, термометра то нету…

— Листик, ну вот серьёзно, ты же нас всех рано или поздно угробишь! И ладно здесь, воскресить можно, а вернёмся домой и что? Оставишь жену вдовой?

— Да не фигня… Ай! Ай! Ты чего дерёшься?

— Верка, в нос бей, — тут же подсказывает Пума. — Дайте ей кто-нибудь кастет!

— Оттаяла девчушка то! — пихает меня в бок Степаныч.

А Листик в это время, ловко справился со своей, женой прижав её к груди. И принялся гладить по волосам, обещая, что больше такого не повторится. Что теперь он будет очень осторожным.

Мдя-я-я… Что любовь с людьми делает. Уговорил, паразит такой, свою красавицу. Вот только, как мне кажется, никто кроме Веры ему не поверил. Это же Листик. Увидит новую взрывающуюся игрушку и опять полезет. Расслабил его Эдем. И бессмертие это.

Надо что-то делать. Может стройку какую-нибудь замутить? И пусть там потрудится. После того, как гранаты сделает, конечно.

И ведь сделал, паразит такой. Запряг местных плести ему корзиночки круглые из веток. Потом всё это обмазывал глиной и пихал в какие-то формы. Как я понял, каркас позволял немного ошибиться с количеством материалов — деформировался при обжатии. Потом это дело подсушивалось и обжигалось.

И после всего этого, в полость внутри, уже заливалась взрывчатка. Дело долгое и муторное. Поэтому гранат у нас пока пять штук всего.

И тут вот какое дело. С одной стороны, вроде как, и нормально сделано. Очень Изи помогла, сделала какое-то зелье, которое должно укрепить глину. Но что-то страхово пробовать.

— Блин, Мажор, что-то очково мне, — хмурится Молот. — А если рванёт? Тут же и миномёту хана, и, самое страшное, паровик может пострадать.

— Так ты, вроде, именно для этого его на пять метров отодвинул. С трубой подающей вон сколько с Форином возились. Стену из брёвен сложили, опять же.

— А если снесёт стену?

— Не снесёт, — тут же вмешивается Листик.

— Ты лучше молчи, — стискивает кулаки Олег.

— Да успокойся, я по норме заливал взрывчатку и испытания провёл. Гарантию, что гранату не разорвёт в стволе не дам. Не моя тема. Но в случае взрыва паровик не пострадает.