Вячеслав Соколов - Прокачаться до сотки 2

Эх… Жаль, что на Джина рассчитывать не приходится. А Степаныч? А? Где он? Позвал ли его с собой Мажор? Если позвал, тот, наверняка же, всё бросил и рванул к нам.

Так что не знаю я, кто там прибыл. С наибольшей долей уверенности могу сказать только за Мажора, Хана, Листика и Пепла. И что они там вчетвером собираются воевать?

Вон даже Балагур нервничает, потому что мы все пришли к таким же выводам.

Однако отвлёкся. Важнее вопрос, как Эдем допустил попадание взрывчатки в этот мир? Даже Листик не смог бы в кратчайшие сроки изготовить из местных ингредиентов, что-то взрывоопасное. Тем более в таких количествах…

После взрыва башни и скидывания вниз часовых со второй скалы, прогремело ещё три взрыва. Один из них проделал дыру в стене.

Ждать было больше нечего, и мы организованной толпой рванули в бой. Я, Балагур, Тихоня и Пума ворвались в пролом, размахивая копьями, а локисы устремились через верх. Чтоб помочь одинокой фигурке в голубом берете, ловко сражающейся сразу с двумя бандитами.

И собственно всё. Ярким финалом боя стало падение со стены, одного из посредников прямо нам под ноги. Этакий «шмяк» и тишина.

Внимание!

Вы сняли осаду с города-храма. Бонусы перестают действовать. Ограничения сняты.

И только задумчивый Мажор, в неизменных камуфляжных штанах и кожаной куртке, видимо, тоже снятой с кого-то из бандитов, стоит над двумя тушками бронированных врагов. Чуть дальше, виднеется не менее десятка трупов. А в руках у него очень знакомый топорик…

— Кто спёр мой топор?! — раздаётся громовой рык Локи, откуда-то со стороны храма.

Егор, дёрнувшись, озирается по сторонам и, наклонившись, вкладывает секиру в руки лежащего у его ног трупа и со счастливой улыбкой бросается к нам обниматься:

— Братишки! Ритка! Я так рад вас видеть!

Налетев ураганом, Егор, первым делом, сгрёб в охапку Балагура, стиснув так крепко, как будто, боялся вновь потерять. Вовка не отставал, в своём стремлении переломать другу кости, а из глаз бегут слёзы радости.

— Братишка… — слышится яростный шёпот. — Братишка, живой…

Резко оттолкнув от себя Вовку, Мажор сгребает в охапку Тихоню:

— Жив, бродяга, жив!

Вот даже обидно. Почему меня в последнюю очередь? Если ещё и Пуму раньше будет тискать…

Но тут наш старшина оказался возле меня и, состроив умильную мордаху, выпалил:

— Олежа, на ручки, — и заржав, гладя на мою обалдевшую морду лица, с ногами запрыгивает на меня, обхватив ими поясницу. — Олежка! Какой же ты здоровый! Братка! — крепко стискивает. Кажется, что-то хрустнуло…

Стою и пускаю совсем не скупую мужскую слезу. То ли от радости, то ли потому, что на мне повисло, уже двое. Это Саня-Лаки свалился со стены и, последовав примеру Мажора, запрыгнул на меня, с диким повизгиванием:

— Вали, эту тушку!

Тут же, со смехом к этим двум неадекватам, присоединились Балагур и Тихоня. Так что не устоял могучий Молот. Рухнул на бок, под гнётом приятной тяжести друзей. Прямо на Балагура… А вот нечего на мне виснуть.

— Ну вы как дети малые, — фыркает Пума.

А бедные локисы стоят, разинув рты, и не могут понять, что происходят? То ли дерутся, то ли обнимаются. Хорошо хоть Лизка визжать не начала, решив, что на меня напали, а то конфуз бы мог получиться.

А нет, это Пума её остановила, точно. Откуда бедной локисе знать, что такое суровая мужская дружба?

И вот тут-то и пришла очередь Пумы. Мажор и Лаки, выбравшись из кучи-малы, радостно оскалившись и раскинул руки, бросились к ней:

— Ритка!

— Иди сюда, расцелую, — вторит Сашке Егор.

— Только если муж позволит, — девушка со смехом уворачивается и прячется за спину Тихони, который успел встать на ноги.

— Ты вышла замуж? — парни замирают в дурацких позах, вроде как их на ходу разбил паралич. Вообще это нормальное явление. Ага. В нашей компании вообще с адекватными людьми проблема.

— Да, — ехидно улыбается Ритка, при этом выглядывая из-за спины мужа, и некультурно тыкая пальцем на него.

— За Тихоню? — отмерев, парни переглядываются и разом выдают: — Ну ты даёшь!

Мажор, подмигивает Тихоне:

— Витёк, так как, насчёт, расцеловать твою жену?

— Э-э-э?.. — Витька неожиданно зависает, от такого предложения.

— Короче разрешил, — выносит вердикт Мажор. — Ритка иди обнимашки делать!

Клоуны. Вот как есть клоуны. В такие моменты начинаю понимать капитана Рогожина, который в своё время частенько задавал в небеса вопрос: «За что мне это всё?»

Блин… Надеюсь, Лизка опять не ударится в ревность и не начнёт чудить. Что значит почему? Ну, так ведь, все же полезли целовать Ритку, пока Тихоня разрешил. И Мажор, и Лаки, и Балагур, и естественно я. А ещё был Листик, который, как раз, выскочил из-за завала из брёвен, как раз со стороны рухнувшей башни.

— Не разбегаемся, я тоже-е-е… — со стороны одинокой скалы со стреломётами, планирует знакомая фигура Хана. Такое ощущение, что он летит на парашюте. Вот только над головой нет купола.

Встав на ноги, Марат недолго думая, сгребает в охапку Ритку и звонко чмокает её в щёку. Собственно, как и все до этого. Ну а вы что думали? Это же жена друга, только в щёчку не более того.

А затем, потерев руки, ехидно вопрошает:

— Олежа, на ручки?

— Да пошли вы лесом! — отпрыгиваю подальше, а братва радостно хохочет.

Проклятье, я сейчас снова расплачусь. Как же я счастлив видеть этих придурков.

— Дети, вот как есть дети! — раздаётся суровый голос из-за спины.

А это кто? Высокий и темноволосый мужчина, лет тридцати на вид. Да это же Степаныч! Молодой Степаныч! Вот она магия Эдема!

Чеканя шаг и с серьёзным выражением лица, подходит к нам и, хлопнув меня по плечу, выдаёт:

— Олежа, на ручки?

Я честно пытался сбежать. Мне это даже почти удалось, но нехороший человек по имени Балагур поставил подножку, и на меня сверху бухнулась куча-мала. Серьёзно? Ну почему я то крайний? Почему все хотят меня повалять, а не Балагура? Он же тоже здоровый!

— Потому, что меня ронять не надо, я сам отдамся, — ржёт Вовка.

Кажется, мой крик души был вслух?

А затем раздался голос моего лучшего друга — Петьки-Пьеро:

— А ну рассоситесь, дайте-ка и мне разок пробить! — и ржёт, паразит такой.

Вот я ему сейчас устрою:

— Петька! Ты что сеструху одну, что ли бросил? — сразу после объятий, начинаю наезжать.

— Почему одну? — удивляется Пьеро. — С ней Хаски и Лида с Верой.

— Кто? — выпучиваю глаза.

Тихоня и Балагур, тоже заинтересованно шевелят ушами.

— Она с нами прибыла, Олежа, — сзади на плечо ложится рука Мажора. — А ещё Хаски выскочила замуж за Хана, Листик женился на своей Джульетте по имени Вера, Сашкина Лида умерла на Земле и мы доставили её сюда в амулете, так что она снова с нами.

— Лаки? — удивлённо смотрю на друга.