Вячеслав Соколов - Прокачаться до сотки

Зачем я бросался со скалы стараясь выиграть время? Если всё это может быть похерено, потому что кое-кто считает, что всё не так, как она желает? Она одна правильная, а все остальные трусы. Это Вовка и Витька трусы? Делаю решительный шаг вперёд.

А эта язва с фиолетовыми волосами, тут же повернулась ко мне спиной и, слегка оттопырив попку, томным голоском поинтересовалась:

— Юбку снимать? — смотрит через плечо, облизнув губы, тянет юбочку вверх, так что из-под края появились приятные взгляду округлости. И вильнув попкой, улыбается. — Или лучше задрать?

— Да пошла ты. Всё тебе шуточки. Не видела ты настоящей смерти, когда невыполнение приказа грозит гибелью всем. Не знаешь, как это уходить от окружающих тебя боевиков, неся с собой погибшего товарища, чтоб над его телом не надругались, — сглатываю. И покрутив головой, продолжаю: — И этот погибший уже не возродится, он мёртв, мёртв по-настоящему. А позади, двое отличных парней остались прикрывать отход группы, которая ведёт гражданских, которых надо спасти. Ты можешь представить как это, уходить, уставляя за спиной, на верную смерть, своих друзей? Знаешь, какие чувства бушуют в груди? Нет, ты не знаешь… Откуда… — руки опускаются, как будто уз меня выдернули стержень.

— Это, наверное, тяжело, — локисса больше не стоит в провоцирующей позе. Повернулась лицом и, изображая пай девочку, теребит подол юбки.

— Думаю, да, — вздыхаю. — Слава богу, мне не довелось, этого пережить. Это было до того, как я попал к Коршунам. Хотя Коршунами мы стали позднее. А вот Балагур и Тихоня всё это пережили. А ты их трусами назвала…

— Ну прости, — выкрикивает Лиза, разводя руками. — Я боялась потерять тебя!

— Я здесь бессмертный! — взрыкиваю.

— Олежа, миленький, — хватается руками за моё лицо. — Я люблю тебя. Я как представила, что ты там один против всех, так сознание помутилось.

Беру её руки в свои и отодвигаю девушку от себя. Слышали мы эти песни. Любит она. Что-то не заметно чтоб ты милая девочка «сверкала». Не надо вдувать мне в уши. Видел я эту любовь. Как жёны мужьям рога наставляют, как любимая замуж бежит, стоит парню примерить сапоги и пойти служить.

— Помутилось, говоришь? — зло скалюсь. — Значит, будем прояснять.

Щелчок ремнём.

— Не надо, — в глазах девушки появляются слёзы. — Я буду слушаться…

— Свежо предание, — качаю головой. — Сколько раз ты уже обещала?

— Но теперь точно, — прижимает руки груди. — Я для тебя всё сделаю.

— Нет тебе доверия, — цежу сквозь зубы. — У тебя два выхода, либо ты не ходишь с нами в бой, а ждёшь на базе… Либо… — замолкаю.

— Что? — хлопает большими, красивыми глазками. — Либо что? Ну? Говори.

— Руки на кровать, — киваю в нужную сторону, — юбку вверх, — щёлкаю ремнём.

— Будешь бить? — настороженно смотрит на ремень.

— Наказывать, как завещал Великий Джинн, не понимаешь через уши, придётся через зад. Десять секунд на размышление и я ухожу, — указываю на дверь.

Тяжело вздохнув, подходит к кровати, задирает юбку, под которой оказываются трусики прикрывающие попку примерно до середины ягодиц, как такие называются, без понятия. Факт что на земле девахи в более открытых шортиках бегают. Хм. Локи пошёл на компромисс, не стал одевать на своих летающих локис стринги. Иначе вид снизу был бы, хоть не летай… Но в то же время, и из-под края юбки ничего не торчит.

Лиза касается края трусиков:

— Снимать? — девушка больше не кривляется. Просто, обречённо, интересуется.

Вот что ответить, когда девушка спрашивает, снимать ли ей трусы? В другой ситуации не знаю. А сейчас:

— Не надо…

Облегчённый вздох, и руки упираются в кровать. Ну что ж, Лиза, ты сама приняла решение.

— Подумай, может всё-таки лучше второй вариант, — пытаюсь оттянуть то, что мне предстоит делать, потому что не хочу, — в городе есть чем заняться…

— Заткнись уже, а… — Лизка, поворачивает ко мне голову. — Я сделала свой выбор, моё место радом с тобой. Бей! — и вдруг слегка всхлипнув, спросила: — Сколько ударов?

— Десять! — замахиваюсь…

Вы изучили умение «Порка» для владельцев умения «Суровый воспитатель».

Добавьте ума через задние врата. Урон 0%. Боль 100% за первый удар. И плюс 10 % за каждый последующий, но не более 10 ударов. Дебаф «Пышные булочки». Болевые ощущения в размере 30 % от первого удара на срок равный 3 минуты, за каждый удар. И 70 % от первоначального если сесть.

Дополнительный эффект 1: «Боль души» если применяется к союзникам. Вы понимаете необходимость жёстких мер, но при этом не испытываете радости от этого. Боль в размере 50% от первого удара, за каждый удар. Дебаф не накладывается.

Дополнительный эффект 2: «Добросердечие». Если применяется к врагу, нет отката болевых ощущений. Нельзя использовать для пыток.

Бил сильно, так чтоб запомнилось навсегда и не пришлось повторять, а то приходилось слышать про извращенцев, которым травится такое. Моя порка никому не понравится. Вот и сейчас после десятого удара, ноги Лизы подогнулись, и она рухнула на колени, выплёвывая изо рта куски покрывала, из которого выгрызла приличный кусок. Заодно добавила парочку матерных слов.

Делаю шаг к ней, чтоб помочь подняться. Сердце сковал лёд. Так как понимаю, что скорее всего она оттолкнёт мою руку. И приходит понимание, что я потерял её… надо было просто оставить в городе и всё.

Не дури, Олежа. Разве не понимаешь, что она бы просто свалила из города и увязалась за вами? И к чему бы это привело? Всё понимаю… Но всё равно жаль. Привык уже к тому, что они постоянно радом и крутит хвостом и мне это нравилось. Ведь нравилось же? Признайся самому себе.

— Ты как? — опускаюсь на колени, при этом не решаясь дотронуться до девушки.

— Больно, — шипит сквозь зубы. — Если бы знала раньше, что это так больно… — замолкает, смаргивая слёзы.

— Отказалась бы? — грустно улыбаюсь, касаясь кончиками пальцев её руки. Девушка вздрагивает, а я отдёргиваю руку. Стылая стужа заполняет сердце.

— А вот хрен тебе, — смотрит на меня злыми глазами. — А вот нарушать дисциплину уже не хочется, — пытается встать, опираясь на кровать. Бросаюсь на помощь, и лишь подхватив на руки, вспоминаю, как она вздрогнула от моего прикосновения. Но вместо того чтоб вырваться или попытать оттолкнуть меня. Локисса прижимается к груди и обхватывает шею руками. — Ну, зачем ты меня мучаешь? — шепчет в ухо.

— Так ты же сама сделала выбор, — недоумеваю, прижимая к себе совсем не тяжёлую девушку.

— Скажи, я красивая? — непоследовательно задаёт вопрос.

— Очень, — киваю. — Дурная только, — вздыхаю.

— А если не буду дурной, ты сможешь полюбить меня?

— Ну, вот опять, — начинаю злиться и поэтому ставлю её на ноги. — Что ты от меня хочешь? Чего издеваешься?