Абра-кадабра - Инопланетянин не по своей воле или забросы судьбы [СИ]

— Вот, ты дрыхнешь, а я работаю — упрекнул я её, но учуяв зарождающееся возражение, продолжил — завтра рано утром трогаетесь в путь и к обеду прибываете в посёлок Трумба, там я жду вас, сразу грузитесь и отбываете назад. Что бы к вечеру быть на месте. Понятно? И не говори, что опять ничего не готово — прикрикнул на неё я.

— Всё готово, но люди устали от такой быстрой и интенсивной работы — начала прирекаться она.

— Можно подумать, что я один тут всё ем и пью, а вы все тут только на меня работаете, вот как соберусь и уйду от вас совсем — упрекнул и напугал я её.

— Не надо уходить, но и гнать нас так не надо — оправдывалась она.

— Ладно, хватит болтать, я спать хочу, да и ты иди, тебе завтра, а может быть уже сегодня, рано вставать — закончил беседу я. Она ушла к себе, а я, выспавшись более или менее, переместился к деду во двор около туалета и пошел в ту комнату, в которой ел у него.

Через некоторое время, когда соседки уже пришли, мыли, чистили и готовили на кухне, т. к. староста жил один, соседки взялись помогать старосте в уборке и готовке, в комнату ко мне спустились дед Кноп и Анлина. Оба были одеты, но как-то неряшливо и растрёпано, а у дамы на голове волосы были уложены и заплетены кое-как, чувствовалось, что собирались впопыхах.

— Здравствуй уважаемый староста и тебе Анлина не хворать — вежливо произнес я, привстав из-за стола.

— Здорово и тебе, Юрий-ца — произнёс дед зыркая глазами то на меня, то на Анлину, то в сторону кухни, то по комнате — давно они тут (это он о соседках).

— Да уж печь растопили и воду вскипятили — ответил я.

— Ты, это, не говори никому о нас, ладно? — попросил дед.

— Я то не скажу, а вот соседки поняли или нет я не знаю — заверил его я.

— Если будешь молчать, я хорошо заплачу, ладно — обнадёжил дед.

— А я тебя хотел обеспечить связью со мной — решил его морально добить.

Дед от моих слов чуть не свалился со стула.

— Для чего ты устроил тут это всё с выпивкой, а? Или не понял кто я, так я могу и повторить, а? — разозлился я. Взял под управление и её, и его и начал концерт по заявкам. Правда чьим заявкам, неважно, наверное их заявки были.

Тело деда встало, а тело этой толстой бабы, подбежав к нему, стало целовать и обнимать его.

— Ну, как? Интересно? — разошелся я.

А тела обнявшись и вцепившись друг в друга, поднялись, благо высота потолка позволяля, дом старосты всё-таки, и полетели по кругу в бешенном танце, крутясь и переворачиваясь, под потолком, но не касаясь стен и потолка. А из меня выходила вся негативная энергия, которая накопилась во мне за последнее время, и я постепенно успокаивался. Затем, успокоившись, я медленно опустил их и вернул управление их телами им. И только тут я заметил, что мы не одни, а в дверях стоят две соседки и ещё какой-то парень, это наверное сын одной из них. Концерт всё-таки состоялся, раз зрители подтянулись. Немая сцена, все молчали, соседки и парень в дверях, а дед и эта толстячка сидя за столом. Как они уселись, я не помню, то ли я их посадил, то ли сами сели от того, что ноги их не держали или ещё чего не важно. Дед раскрывал рот и, не произнеся ни звука, закрывал его. Баба просто сидела, раскрыв рот и выпучив глаза. Соседки и парень просто молча и тихо. И тут нарушил тишину пёс. Он каким-то образом отцепился или порвал привязь, наверно почуял что что-то с хозяином не то и прибежал в комнату. Всё тут же пришло в движение. Увидев пса, баба завизжала, дед цыкнул на пса, соседки стали гнать его во двор, паренёк ушел. Соседки, выгнав пса, тоже ушли на кухню. Все более-менее пришли в себя и я окончательно успокоился тоже.

— Я это устроил из-за того, что хотел иметь возможность связываться с тобой, а камни теперь не достать и я вот хотел тебя чем-нибудь привязать, а тут она мне встрелась и сказала, что ты ей нравишся и она хочет быть с тобой. А вона как вышло. И чаво теперя-то? — от волнения он стал коверкать слова.

— Ну теперь, как чесный человек, ты должен жениться на ней. Это во-первых, а во-вторых, если ты будешь помогать мне, то я, соответственно, помогу тебе, а мои возможности, поверь мне, очень большие, ты видел только малую часть их, например, с пауками я дружу и мы помогаем друг другу. И в третьих, где-то, после обеда прибудут мои люди на телегах за заработанными продуктами и им нужно помочь загрузить всё. Так как, твоё слово? — загрузил я его.

— Ну что я могу сказать, гм-кха-кха-х, ты во всём прав и я, конечно, женюсь на ней — кивок в её сторону. При этом она наигранно тотупила взор и даже изобразила лёгкое смущение.

— Далее, я хочу помогать тебе во всём, что в моих или наших силах, помогу с погрузкой и прочим, связанным с этим делом. А самое главное это связь с тобой, и далее я надеюсь, и с другими, такими же как я, что бы постепенно вернулись старые порядки и законы торговли, а не войны — выразил он свои надежды.

— Ты рассуждаешь не как староста посёлка, а как монарх какого-то государства. Браво. Молодец. Только методы твои смахивают не на старосту, а на главу бандитской шайки, а? — перекинул я на него ответственность за всё это.

— Ты опять прав. А какие времена, такие и методы работы, но теперь, с твоим приходом, я надесь, времена и методы изменятся — парировал он.

— Ладно, поверю тебе. У меня большие планы. С тобой или без тебя, тебе решать. А в качестве доброй воли и примерения хочу сделать тебе подарок. У тебя есть какая-нибудь вешь или предмет, которой ты дорожишь и не хочешь её или его терять? — спросил его я.

— Да, конечно, как и у всех есть. Вот, смотри — он снял с шеи, какой-то камушек с дырочкой, в которую была вставлен шпагат, который, в свою очередь, был надет на его шею.

— Это всё, что осталось от моей погибшей жены. У нас был страшный пожар и многие дома в посёлке сгорели, в том числе и мой. Меня дома не было, я уезжал по торговым делам, а когда приехал, то увидел эту страшную картину. Моя любимая хотела спасти какие-то вещи, но задохнулась в дыму и, затем, её тело ещё и обгорело. После похорон на могиле я случайно нашел этот камешек с дырочкой и понял, что это знак свыше. Продел шпагат и надел на шею. Я им очень дорожу. Зачем он тебе? — прослезился старик.

— Как я сказал, я хочу сделать тебе подарок. Дай его ненадолго мне, я его скоро тебе верну — попросил я его. Он, нехотя, отдал его мне, а я, взяв его в руки и начав переделывать его структуру, напитывая его пси энергией и привязывая его к старику, продолжал говорить.

— Мои люди, как я уже сказал, едут сюда и в этом караване старшей едет моя помошница и главная после меня. Её зовут Нола. Камешек этот я привязал к тебе, поэтому никто, кроме тебя, не сможет воспользоваться им. Это сделано для того, что не было интереса его украсть и продать. А ты представь себе женщину средних лет, небольшого роста и самое главное мою помошницу и начинай говорить с ней. Посмотрим, что получится — передал назад камешек ему. Надо сказать, что у Нолы была странная привычка: теребить гребешок для волос в руках, когда она волновалась и я, зная это, мысленно привязал её гребень к ней, как средство связи.