Александр Шапочкин - Варлок. Книга шестая [СИ]

И уж конечно Сафронов забыл сообщить о том, что у меня уже год как есть свой кабинет. Из очень даже непыльного дельца работа секретного агента ректората с каждой подобной новостью превращалась в довольно обременительную рутину! Ну а, если меня ещё заставят писать рапорты, я вообще взвою! Пусть даже и немного обучен этой нудной бюрократии лично Гремом Фишшином.

— Непременно появлюсь в ближайшее время, — закончил я, мысленно добавив: «Как только вообще выясню, где именно находится ваше учреждение!»

— Чем очень нас порадуете, господин Неуловимый Капитан! — с подколкой в голосе ответила мне девушка. — Думаю, вам будет интересно услышать, что в прошлом году все представления нашего начальства, взбешённого вашим систематическим непосещением рабочего места, о вашем немедленном исключении и административном взыскании разбивались о барьеры, возводимые ректоратом и кабинетом самой госпожи Председателя. Мы долго гадали, по какой причине это происходит, до тех пор пока не появились новости о вашем героизме из Османской Империи. А сейчас мы узнали о ваших последних реальных подвигах из летней прессы и теперь буквально жаждем познакомиться с вами, секретный агент. Тем более что нам есть, что обсудить касательно безопасности нового факультета нашего колледжа.

— Скажите, а вот связаться как-нибудь со мной лично вам что? Целый год религия не позволяла? — вернул я собеседнице шпильку, а внимательно прислушивавшаяся к нашему разговору Иви звонко фыркнула. — Я вроде бы ни от кого не прятался! Далеко не весь учебный год болтался незнамо где, и вообще, вёл вполне публичную жизнь, не раз и не два появляясь на страницах полисных газет! Я, простите, даже в тюрьме и на исправительных работах в местной зоне успел почалиться!

— Да об этом прискорбном факте нам также известно, — голос в трубке звучал не очень довольно. — По этому поводу нами было проведено отдельное расследование, и несколько чиновников Дисциплинарной Комиссии получили административные взыскания и записи в личное дело.

— Это всё замечательно, — продолжил я переть буром. — Но если вам так срочно нужно было связаться со мной, есть просто телефон! Ок, я даже могу предположить, что «такой» организации, как ваша, не удалось за полгода раздобыть мой личный номер… Но ведь существует кампусная почта, а у меня, как и у любого студента, имеется ученический планшет!

— Господин Ефимов, ну право слово, что вы хотите от мен услышать? — устало произнесла игрушечный полковник, тяжело вздохнув в трубку. — Я сама, признаюсь, удивлена. И не могу знать о мотивах, которыми руководствовался ваш бывший руководитель Игорь Побежайло. В этом году он закончил своё обучение и больше у нас не работает, а я абсолютно уверена, что ваш новый начальник…

В этот момент планшет, про который я только что говорил, болтавшийся у меня на поясе в специальном противоударном чехле, издал звуковую трель, и я, прижав ПМК плечом уху, достав, активировал экран.

— Елена Апина, я так понимаю? — спросил я, быстро прочитав сообщение. — Подполковник КБК.

— Да, это она, — немного удивлённо ответила собеседница. — А вы, простите, знакомы с Алёной?

— Не доводилось, — усмехнулся я. — Но она только что прислала мне приказ явиться сегодня к шести вечера к ней на ковёр.

— Ну, вот видите, как оперативно работает ваша новая начальница! — обрадовалась Ксения. — Возможно, там и увидимся, у нас сегодня вечером совещание у руководства КБК, посвящённое началу нового игрового года. Так что я там буду, господин Неуловимый Капитан.

— Как мы уже выяснили, — буркнул я, — эта кличка сродни Неуловимому Джо. Никто меня не ловил, потому как я, судя по всему, нахрен никому там у вас не сдался!

— Оставим эту тему, если вы не против, — засмеялась девушка в трубке. — Итак, могу ли я поинтересоваться, какие такие вопросы у представителя нашего ведомства к моему временному подчинённому с далеко не самым лучшим послужным списком и репутацией? Или это дела личного характера?

— Ну, за исключением того, что он мой официальный вассал…

— Мои соболезнования!

— Спасибо. Так вот, признаться, мне всё равно, кто предоставит информацию, — продолжил я. — Вы или Валентин… Меня интересуют результаты полицейской операции в Строгино. Проводившейся в ноябре-декабре прошлого года нашими учащимися из Дисциплинарной Комиссии совместно с добровольцами от местного населения. По запросу то ли городских властей, то ли органов правопорядка — я, честно говоря, не в курсе. Ребята тогда усилили безоружные отряды местной самообороны, и они совместно патрулировали район из-за угрозы нападения какого-то маньяка-кровопийцы. И на это дело, как я понял Валентина, у нас наложен гриф секретности.

— По правилам, у нас любые дела, связанные с участием силовых подразделений кадетов и студентов вне участия в «Большой Игре», в обязательном порядке засекречиваются, — пояснила Ксения и добавила: — Но для вас я не вижу особой проблемы. Пошлите в Комиссию официальный запрос от нашего ведомства, и вам предоставят материалы…

— Графиня, тут такое дело, это вопрос не праздного любопытства, — сказал я, поморщившись из-за упоминания необходимости в очередной раз заполнять какие-то бумаги.

«В конце концов, я даже не знаю, как вообще подаётся этот „запрос“! Но вам лучше не знать, что крутой Джеймс Бонд нашего колледжа — полный профан в подобных делах», — подумал я, заодно решая непростой вопрос: можно ли разглашать имеющуюся у меня информацию или нет.

Господин ректор как фигура государственного масштаба в очередной раз, похоже, просто не обратил внимания на некоторые, скорее всего, несущественные, с его точки зрения, детали. Например, такие, как: являются ли случившиеся нападения тайной, или данный факт не скрывается? Всё-таки подобные новости вполне могут вызвать панику среди обычных учащихся, и ничего хорошего из этого не выйдет.

Конечно, Сафронов сказал, что полиция этим занимается, вот только забыл уточнить — какую именно «полицию», имел в виду. Однако я всё же сомневался, что подобное дело поручили именно Дисциплинарной Комиссии. Наконец, решив, что, не будет особой проблемы в том, что ребята, занимающиеся пусть «игровыми», но при этом достаточно реальными вопросами безопасности нашего кампуса, окажутся в курсе происходящего, продолжил:

— Ситуация опять выходит за рамки «Большой игры», — сказал я, оглядываясь по сторонам.

Ву Шу, видимо, догадавшись о том, что я высматриваю, не подслушивает ли кто, достав из-за пазухи какую-то бумажку, видимо, амулет, быстрым движением надорвала её. Нас троих тут же окружила полупрозрачная, едва заметная усечённая сфера. Мобильный сигнал мгновенно ухудшился, однако на качестве связи этого не сказалось, и я, с благодарностью кивнув своей лаоши, вернулся к разговору.