Игорь Андреев - Трансформация [СИ]

Теперь, когда со средством передвижения появилась какая-то определённость, можно возвращаться за моими товарищами. С пистолетом, оставшимся у Цыгана к машинам идти будет спокойней.

Возвращался быстрым шагом под защитой леса и только на подходе к нашей стоянке вышел осмотреться. До места где меня ждали Цыган с Оксаной оставалось не больше ста метров. Я устроился поудобнее у сосны, после интенсивной ходьбы смотреть в бинокль лучше если упереть его в твердую поверхность.

Сердце ухнуло куда-то вниз. Обзор местности я начал с того злополучного поля, по которому нам довелось только что пройти. От увиденной картины я испытал просто физическое недомогание, почти явственную боль — по нашим следам, растянувшись, трусила стая разномастных заражённых. Впереди, с большим отрывом три лотерейщика, за ними четвёрка бегунов. Если я сейчас рвану изо всех сил, из всех сухожилий, то имею шанс оказаться на поле боя одновременно с первыми нападающими, но надо ли мне это? Первый монстр уже явно перерос тех уродов, которых я валил до сих пор, здесь уже начинает появляться костяная броня, и с трясущимися после забега руками я просто не смогу попасть по месту. Цыган естественным образом начнёт палить в первого и самого опасного заражённого, даже если всадит в него всю обойму, то не факт что завалит. Я имел опыт расстрела гораздо менее развитого гада, по сути недолотерейщика, так половину магазина на него извёл. Даже если мы одолеем самого здорового, и пусть, дополнительно, ещё одного мутанта, что уже будет фантастическим результатом, то третий нас всё равно достанет… По крайней мере, одного из нас. Картина сражения пронеслась в сознании за секунду — шансы уцелеть минимальны. Находись я сейчас рядом с товарищами, то принял бы неизбежное, не бросил раненых. Но я здесь, не с ними, и бежать в самоубийственную атаку? Я развернулся и пошёл в глубь леса.

Стаб «Южный» представлял собой провинциальный городок, перенесшийся в Стикс в 60–70-ых годах двадцатого столетия. Отцы основатели, получив в распоряжение поселение, обустраиваться начали вокруг местной угольной электростанции. Спустя пятьдесят лет защитный периметр представлял собой квадрат со стороной равной одному километру, внутри которого из старых строений сохранились здания самой электростанции, механического цеха, общественной бани и школы, в настоящий момент используемой в качестве казармы. Остальная застройка это трех-, реже двухэтажные здания современного типа. Вся прилегающая к крепостной стене территория на удалении в восемьсот метров была расчищена от любых сооружений, мусора и растительности. По середине полосы отчуждения с интервалом в сто метров двумя рядами располагались противотанковые ежи с паутиной колючей проволоки между ними. Дорога ведущая ко въезду в город на финальных шестистах метрах оборудована мощным отбойником, что позволяет предположить минные поля защищающие подступы к городу.

На неискушенный взгляд гражданского человека все выглядит надёжно, солидно, можно сказать грозно. Секции бетонного забора, окружающего город, каждые сто метров чередуются массивными бастионами, выступающими за линию крепостной стены на четыре-пять метров. Высота защитных сооружений, учитывая насыпной вал, на котором они расположены примерно шесть метров на участках, защищенных бетонным забором и до восьми на участках бастионов.

Внутри периметра числится пять с половиной тысяч коренных жителей и до пяти сотен гостей. Подавляющее большинство «местных», то есть не менее четырех тысяч, это различного рода служащие. И если основная масса ничем не отличается от таких же «служивых» везде и во все времена, то несколько сотен «государевых людей» следует считать местной знатью с необременительным перечнем обязанностей и значительными привилегиями. Оказывается, что таким людям администрация стаба платит приличное жалование, гарантирует защиту, вплоть до выделения персональной охраны во время профилактических выездов на плэнэр. Попасть из первой группы во вторую, на самом деле, просто — развивай свой дар до уровня, на котором он станет востребован обществом. Ксеры, сенсы, знахари иные обладатели сверхспособностей должны отрабатывать повинность перед обществом, получая оплату, и при этом им не возбраняется иметь дополнительный заработок на обслуживании гостей стаба. Особое место занимает группа свободных граждан, или как они предпочитают сами себя называть — обывателей. Люди эти уплачивают городу налог за пребывание на защищенной территории и никогда не имели никаких обязательств, кроме как быть мобилизованными в случае смертельной опасности для стаба.

Вот в это поселение в компании нескольких таких же новичков я и ехал в кунге обычной вахтовки. После пяти часов одиночного скитания по пересечённой местности, намеренно избегая дорог, мне посчастливилось выйти к одному из постов стаба Южный, откуда после очередной смены в составе небольшого конвоя я отправился в безопасное обжитое людьми место.

За массивными воротами нас ожидал местный карантин, довольно просторный каменный мешок с тремя гаражными роллетами на противоположной стене и металлическими дверьми по левой и правой стороне. Офицер патруля велел нам выбираться из кунга и указал на дверь:

— Вам туда, бедолаги! Не робей, небольшой блиц-опрос, и потом вас накормят, напоят и всё — отдыхать.

Наша компания оказалась в комнате с выложенным плиткой полом, бетонными стенами три на восемь метров и металлической дверью на противоположной от входа стороне с забранным решёткой окошком. Вдоль стен, обычные деревянные лавки из трёх параллельных брусьев — комфорт на уровне камеры предварительного задержания. Встречающие практически не заставили себя ждать, через пять минут решётчатое окно открылось и хмурый голос скомандовал:

— По одному встаём и заходим в той очерёдности как вы сейчас сидите. Начинаем с правого от меня ряда. Первый пошёл.

Я оказался последним — девятым. Ждать пришлось не менее часа. Процедура опроса была короткой, несколько вопросов предполагающих ответ «да» или «нет», вручение памятки-путеводителя, жетона на проживание в казарме, роспись в том, что ознакомлен с правилами поведения в стабе и ответственностью за их нарушение, в качестве напутствия указание как пройти в столовую где нас с дороги накормят — и всё. Только что коленом под зад не дали, с подобным формализмом никогда до сих пор не сталкивался. Однако, наученный особенностям этого мира, я не обманулся на счет серьёзности проверки: из двух участвовавших в опросе представителей администрации, непосредственно интервьюировал один, второй же, с отсутствующим видом рассматривал собственные ногти — наверняка, именно он «прочувствовал» мои ответы, оценил и вынес молчаливый вердикт: «не опасен».