Игорь Андреев - Трансформация [СИ]

Всё-таки я сумел! Несмотря на полуобморочное состояние, тошноту и общее скверное самочувствие, испытал запоздалый триумф победителя. Тщеславие? Ну и пусть, ведь я только что, в одиночку решил исход боя с двумя невероятно развитыми заражёнными. Может это вообще элита? Душевный подъем вызвал общий прилив сил и сознание окончательно прояснилось. Я с удивлением обнаружил себя на кровати посреди больничной палаты, а звуки, отметившиеся в моём сознание при возвращении из беспамятства, издавала аппаратура поддержания жизнедеятельности. К телу прикреплены датчики, а из вены торчит катетер с подсоединённой к нему капельницей. Тут же открылась дверь и в палату зашла медсестра:

— Очнулся, ну вот и прекрасно. Ничего серьёзного, обычное для иммунных, крайнее истощение. В «поле» может закончится летально, а у нас гарантировано полное восстановление.

— А как я здесь оказался, как там всё вышло, в гипере?

— Ну откуда я могу знать, дорогой? Тебя под спеком привезли. Глотательного рефлекса уже не было, поставили капельницу с местным физраствором, а основную терапию выполнил известный неизвестный паразит. Вот и всё. Приборы подключили, чтобы вывести на дежурный монитор твою телеметрию, не садить же рядом с тобой молоденькую практикантку. Сейчас поставлю тебе укольчик, поспишь пару-тройку часиков и всё, можно опять на баррикады.

— Да я в норме. Мутит только.

— Вот. А укольчик поставлю и сразу перестанет, поспишь и кушать сможешь с аппетитом и любые другие радости жизни получать без тягот абстиненции. Ну ка, дай я отсоединю капельницу, нам же не нужен передоз, такой интересный молодой человек не хочет превратиться в кваза?

Сюсюканье, особенно когда отошёл от самого края, очень даже прелестно услышать в свой адрес. Решено — буду послушным.

Повторное пробуждение в палате было восхитительным, лежал, ещё с минуту пытаясь прочувствовать момент до конца. Прочувствовал. Дальше лежать не было сил, энергия бурлила, во всем теле пел Цой:

«Перемен, требуют наши сердца,

Перемен, требуют наши глаза,

В нашем смехе и наших слезах

И в пульсации вен.

Перемен!»

Откинул одеяло — костюм Адама. Нормально. В том плане нормально, что в сиделки определена медсестра, а не брат. Хрен его знает какой он там на самом деле брат, тем более здесь, в Улье, где у многих в голове сплошное «ку-ку».

На табурете рядом с кроватью, аккуратно сложенной стопкой, лежала моя одежда, в которой, бесчисленное количество времени назад, я вышел из родного дома. Ох уж эти сантименты… Но ведь приятно, черт возьми, кто-то же позаботился. Кстати, что там с моей командой, как Петрович, выжил? Оделся в считанные секунды, положил в карман, пакетик с моими двумя горошинами и восемью споранами и вышел в больничный коридор.

На посту дежурной медсестры, оборудованном несколькими мониторами сидел парень в белом халате, шапочке и зауженных белых брюках — брат, мать его, мед-сука-брат. От сентиментального настроения не осталось и следа. А так хотелось обнять давешнюю медсестру, погладить по спине и сказать простое человеческое «Спасибо». Вместо этого бросил:

— Я Хват, иду на выписку. Будь здоров.

Парень оторопело проводил меня взглядом. Я шёл к дверям и лопатками ощущал его глумливый взгляд: «иди, иди, Вписка была зачётной». В глазах потемнело, хотелось вернуться и вбить ему эту поганую ухмылку в самую глотку.

Пришёл в себя на улице. Липкий пот и тяжёлая отдышка. Ох, чёрт! Это что такое было? Я же едва не бросился на человека, псих. Вначале умиление и сразу же бешенная ярость зверя, без всякого перехода. Укольчики блин, вначале спек, потом ещё какое-то ширялово, уж лучше бы пару часов помучился. Тискать медсестру расхотелось.

На часах уже вечер, формально рабочий день, но наш «боевой выход» завершен и ребята должны быть «у себя». Бойцы отряда проживали в большом трехэтажном доме: на первом размешались кафе, минимаркет, парикмахерская; на втором и третьем этажах имелось два десятка комнат для сдачи в наем. Отряд снимал три, по два или три человека в комнате. Командир квартировал отдельно. Во дворе дома на скамейке я застал Че и Мачете, парни были из одной группы, и сейчас сидели, в расслабленных позах, подставляя лица вечернему солнцу. Я подошел незамеченным, и невольно услышал часть разговора:

— Власти всё равно будут расширяться, город переполнен, многих «крутых» задолбала теснота, хотят отдельное жильё, наш Катран, например, тоже хочет дом. Поэтому будем всё энергичней и энергичней «чесать» окрестности, забираясь всё дальше и дальше.

— Это тупик. Сегодня у парней почти без шансов было.

— Да нет, держи мы более тесную связь с броней, распределяя сектора обстрела по радио, завалили бы тварей без потерь, а так пока среагировали они уже на броне были.

— А пехота?

— Пехота, да, пехота в минус гарантированно. Но на то она и пехота, не жалко. Ну, должно быть не жалко.

Я изобразил деликатное покашливание, обращая на себя внимание.

— О, Хват! здорово чертяка! Оклемался! — парни дружно поднялись, приветствуя меня рукопожатиями и хлопаньем по спине и плечам.

— Ну, ты брат дал сегодня — в одиночку завалил двух кусачей, а по силе и скорости так вообще руберы почти.

— А что с Петровичем, и как там всё дальше было? — приятно купаться в лучах славы, но и любопытно же, что случилось, и неужели я один уцелел?

— С Петровичем порядок, ему кисть когтем отрезало, и тоже откат получил, но он привычный к этому, наложил жгут сразу, всадил спек и сидел ровненько, ждал, когда придёт герой, то есть я, и спасёт его.

— А Тундра? — ободрённый шутливым тоном, я надеялся, что и наш стрелок уцелел, благодаря невероятным новым возможностям организма.

Парни сразу скисли, Че скривив лицо ответил:

— Тундру они достали, нет его больше. Я в оптику видел всё и не стрелял, боялся вас зацепить. Да и быстро всё было.

— А с пехотой как вышло? Они же на первом этаже, а эти со второго сиганули.

— О, так там вообще, картина маслом, — Мачете продолжил, вместо, разом поскучневшего Че. — Полный гипер элиты, и как такое аэроразведка прозевала? Им конечно теперь влетит, оргвыводами не отделаются, наверняка расстреляют кого-то.

— Как расстреляют? — я опешил. Вот это поворот!

— А что им, талоны на усиленное питание? Под самым носом пролюбили матёрого элитника вместе со свитой, а это ещё два молодых, только оформившихся элитника и два почти уже сформировавшихся рубера. Куда это годится? Теперь нужна показательная порка, и учитывая заскорузлые, привычные ко всему сердца рейдеров, на эту роль подходит лишь одна экзекуция — смертная казнь. Назначено расследование — по ТэВэ сообщили. Теперь поднимут записи с дронов, если обнаружат, что заражённых фиксировали камеры, то оператора, а может и всю смену, в расход. Если на камеры стая не попала, будут стрелочника искать, кто виновен, кто не обеспечил сплошное поле наблюдения.