Игорь Андреев - Трансформация [СИ]

— А что с носом и ключицей?

— Нос набекрень, ключица сломана. Весь в крови, как будто поросёнка резал. Подрались-то хоть из-за девушки?

— Да нет, из-за скреббера какого-то.

Девушка посмотрела на меня в изумлении приподняв одну бровь. Очень, очень хороша.

— Ну тогда понятно. Жаль, хотелось романтической истории, всё так классно могло получиться: не поделили девичью улыбку и теперь оба лежат при смерти в соседних палатах.

— Мне бармен сказал. Я подумал байка офисная, ну знаете, когда рафинированные мальчики от бессилья начинают выдумывать себе разные чудеса, что вот-вот произойдет счастливый поворот твоей дороги. [5] Из песни Б.Окуджавы «Давайте делать паузы в словах». А что да как, узнать не успел, сказал слово «Скреббер» и всё…

— Да уж, глупо вышло. Скреббер это местное существо, предположительно изначальный обитатель Стикса. Разумно, в отличии от заражённых не страдает жаждой убивать, но также, как и у них имеет споровый мешок. Содержимое — исключительно жемчуг и янтарь. И если янтарь скреббера обладает пусть выдающимися, но все же аналогичными обычному янтарю свойствами, то с жемчугом всё не так. Этот жемчуг белый, он гарантировано даёт ценный обычно редко встречающийся дар. Он не просто не имеет побочных эффектов, но отменяет те изменения, которые вызваны применением любых споровых тел до него. И самое главное, он отменяет превращение новичка в заражённого, делая его иммунным.

— Вот то да! — растягивая фразу пораженно пробормотал я. — И от чего же нельзя вслух про него упоминать?

— Суеверие. Рейдеры, трейсеры, и вообще любые бродяги считают, что произнесение вслух имени этого существа вызывает возмущение Стикса с неизбежной карой для находящихся рядом пассивных участников разговора. Примерно, как с кличками-погонялами, только ещё хуже. Ну, ты и сам уже знаешь.

— Спасибо большое, никогда не думал, что паду жертвой мракобесия.

В палату без всяких церемоний вошёл следователь: полный, высокий коротко стриженный брюнет, на вид ему можно было дать 40–45 лет. Так же, как и Опер, очередной представитель доблестных сил охраны правопорядка, игнорировал местную моду на армейскую камуфлированную одежду и носил цивильный серый костюм, чёрные вычищенные туфли и в один тон подобранные синий галстук с сорочкой. Почему-то сразу пришли на ум два слова «ксива» и «волына», такие типы очень любят правильную речь сдабривать жаргонизмами.

— Прошу меня извинить, что прерываю вашу беседу, молодые люди, но времени у меня мало поэтому и без церемоний. Ко мне можешь обращаться Майор, — последние слова он адресовал мне, устраиваясь на табурете, предварительно сняв с него и положив прямо мне на ноги мою же одежду. Действительно бесцеремонно. Специально их этому где-то учат что ли? — Коротко, только самое главное, излагай как всё вчера вышло.

— Разговаривал, в меня бросили банкой из-под пива, развернулся бросил в ответ стаканом из-под рома.

— Тебе известно, что применение в драке боевого умения, обращающего подручные предметы в оружие, и повлекшее тяжелые увечья не совместимые с жизнью, карается смертной казнью?

— Откуда мне это должно быть известно и какое это имеет ко мне отношение?

Следователь пытался «буравить» меня взглядом, пришлось сдерживать себя в неодолимом желании улыбнуться. Если взгляд Катрана, это холод морской пучины и уставившегося на тебя акульего глаза, то Майор смотрел мёртвой селёдкой с витрины рыбного отдела.

— Ты получил убежище, работу и социальные гарантии, тебе известно понятие «административная ответственность»? Второй день в нашем городе и уже залёт, а открытая травма черепа, это именно залёт.

Следователь явно не «орёл», начал со смертной казни и сразу «сдулся» до административки. Вряд ли Майор был в прошлой жизни серьёзным силовиком — пытается прокачать психологическую обработку на новичке. Наверное, тоже устроился на службу формально, по прошлому профилю.

— Конечно мне известно о гражданской ответственности, я признаю, что был неправ и готов компенсировать городу издержки.

Я намеренно не стал ловить моего обличителя на неточностях, нужно чтобы он принимал мою невозмутимость, за полную информированность о текущем положении, и будто я просто не утруждаю себя мелочами. Я ошибся в определении его статуса, купившись на дорогой костюм, а здесь это ничего не значит, как и другие условности прошлого мира: золото, дорогие напитки, статусные вещи. Этот мужик просто клерк, прокладка, он должен зафиксировать показания, определить их правдивость и сообщить размер ответственности.

— Применил своё умение неосознанно, и в подобном виде, то есть без метательного приспособления, впервые.

— Ну вот и молодец, то есть ты признаёшь, что устроил драку и применил боевое умение?

— Нет, драку начал не я, меня в неё втянули, боевых умений не применял, это произошло помимо моей воли под воздействием текущего момента и введённых мне накануне психотропных препаратов. Прошу зафиксировать именно такой ответ и иных комментариев у меня больше не будет.

— А что ты скажешь о своей намеренной провокации, направленной против посетителей бара «Забей»?

— Майор, я попросил тебя зафиксировать и оценить правдивость моего ответа на претензии, выдвинутые по отношению ко мне, если ты не в состоянии этого сделать, то продолжим разговор под запись.

— Ты отказываешься отвечать на вопросы дознавателя?

Ага. Не следователь, а дознаватель, и скорее всего не майор, а капитан, тот самый, который никогда не будет майором.

— На вопросы твои, капитан, — дернулся, попал! — я отвечаю, а загадки разгадывать, не обучен. И давай на чистоту, ведь ты же всё выяснил и понял, что я не твой клиент, давай сворачиваться. За разборки в баре заплатят те парни, что меня там по полу возили. Я заплачу за больничку и административку. И всё! Зачем тянуть кота за тестикулы?

— Хорошо. Десять гороха — штраф. Плюс услуги больницы, — он встал и направился к выходу, уже в дверях бросил. — И меня зовут Майор.

Что-то здесь не чисто, этот держиморда, наверняка осведомлен о моём финансовом состоянии, и с его страстным желанием распоряжаться человеками, проигнорировать возможность тыкнуть перспективой депортации за неплатёжеспособность это верх самообладания, а поскольку подобным типам корректность тоже несвойственна, то вывод очевиден: сумму «загнул», и быстрее удрал, чтобы не «палиться», отвечая на неизбежные вопросы. А так вывалил на голову «благую весть» и счастливый удалился.

Инна озвучила цифру ценника за сутки, полные либо не полные, в этом чудесном месте, — десять споранов, а вот если бы с памятным укольчиком, то десять горошин. Укол этот снимал последствия отравления внутривенной инъекцией споранового раствора, и в отличии от восстановления и стимулирования дара горохом не имел побочных эффектов, ведущих к перестройке организма с медленным превращением в кваза, благо что при моей повторной реанимации раствор внутривенно не был жизненно необходимым.