Денис Кащеев - Путь к Небу

— Ну, ему виднее, наверное… -- неуверенно пожал я плечами.

– Тоже так… – Иванов помолчал. – Слушай, ты извини, но пока дверь была открыта, я услышал кое-что из вашего разговора. Не то чтобы специально подслушивал – но ты так громко говорил…

– И что скажешь? – «на автомате» спросил я, все еще занятый «перевариванием» новости о случившемся с Сэнсэем – по сравнению с ней собственная история даже уже не казалась мне столь уж фантастической.

– Ну… – Пашка замялся. – Ты только не обижайся… По ходу, здорово тебя тот японец по кумполу приложил…

– Да пошел ты!.. – скривился я.

– Просил же: не обижайся! Но согласись: ты и сам наверняка не веришь в то, что вся эта катавасия – правда! Ну, или, по крайней мере, не до конца веришь!

– Знаешь, Пашк, я уже совершенно не понимаю, чему верить, а чему нет… – как смог, попытался уйти я от неприятной темы.

– Вот-вот! – принял мои слова за подтверждение своих Иванов. – Ладно, не кипишуй, все образуется! – хлопнул он меня ладонью по плечу. – Башке же, наверное, тоже время нужно, чтобы в норму прийти… Когда из Японии летели, Сэнсэй говорил: не факт, что Белов вообще на ноги встанет – а ты, вон, гляжу, бегаешь, как ни в чем не бывало! А глюки – что глюки? Кому они мешают?

Я промолчал. Ответить мог разве что что-нибудь резкое – но зачем? Пашка же из лучших побуждений разглагольствует. Ободрить пытается – как умеет.

– Я за рулем – тебя подвезти? – предложил между тем Иванов.

– Да нет, спасибо, сам как-нибудь доберусь, – ответил я ему точно так же, как и несколькими минутами ранее Сэнсэю.

Однако, в отличие от Владимира Александровича, Пашка проявил настойчивость.

– И охота тебе переться с тяжелой сумкой? – кивнул он на мой облепленный нашлепками авиаконтроля пузатый баул. – Или за такси платить…

Вот тут, надо признать, он попал в точку. Ехать, конечно, мне было всего ничего, но по таксистским расценкам денег у меня ни в кармане, ни на кредитке не осталось даже на это. Тащиться же через семь кварталов с туго набитым баулом пешком – в самом деле, то еще удовольствие…

– Посмотришь заодно, какие я своей «Нивушке» классные диски на колеса поставил, – продолжал уговаривать Иванов. – Ты же их не видел еще?

– Не видел, – не стал спорить я.

Машина – угловатая полноприводная «Нива», возрастом старше его самого – была Пашкиной любимицей и своего рода достопримечательностью. Приобретенная в состоянии металлолома, сперва она медленно, но неуклонно доводилась им до ума (при покупке автомобиль, кажется, даже самостоятельно не ездил, счастливому новому владельцу его привезли на эвакуаторе), а после настал период улучшений и украшательств. Какие-то хитрые зеркала, накладки на бампер, чехлы на сиденья, теперь вот диски…

– Вот и посмотришь! – загорелся Иванов. – Давай, поехали! Ну?

– Ну, поехали, – по большому счету не видя смысла упорствовать, сдался я.

– Сейчас, – подорвался мой собеседник, – я только переоденусь и ключ от зала сдам…

В автомобильном дизайне я мало что понимаю, но для своих более чем солидных лет Пашкина «Нива» и правда смотрелась неплохо. Что же касается конкретно дисков – то здесь я, признаться, ничего особо выдающегося не увидел. Диски как диски. Разве что прежние, кажется, были ржавыми, а эти – аккуратными, воронеными. Тем не менее я честно сделал три круга вокруг машины, подолгу останавливаясь у каждого колеса и одобрительно кивая. Пашка был в восторге.

Забросив мой баул в багажник, мы устроились в салоне. Иванов повернул ключ в замке зажигания, и, издав раскатистый рык рассерженного тигра («Глушитель, конечно, тоже надо бы поменять. И еще кое-что по мелочи… Но это уже следующий этап!»), «Нива» полупрыжком сорвалась с места и, раздирая светом фар успевшие сгуститься сумерки, бодро поскакала по дворовым ухабам в сторону магистральной улицы.

Ехать, как я уже упоминал, было недалеко – дорога от Дворца до моего дома не заняла и десяти минут. Разговоров в пути мы особо не вели – надсадный рев мотора вынуждал едва ли не кричать, и, обменявшись первой парой фраз, мы, не сговариваясь, умолкли. Уже во дворе я сообразил, что нужно было попросить Пашку высадить меня на улице – больно уж громоподобен оказался наш заезд, наверняка не один и не два соседа помянули нас не самым добрым словом – ну да было уже поздно.

Наконец «Нива» замерла у нужного подъезда, Иванов заглушил двигатель, и настала благословенная тишина.

– Завтра в зале будешь? – спросил меня Пашка.

– Не знаю, – пожал я плечами. От тренировок мои мысли были пока по-прежнему весьма далеки.

– Если что, я часам к двум подтянусь, – сообщил Иванов. – Раньше не смогу – нужно к двоюродной сестре заскочить, кое-что завезти.

– Понял, – кивнул я.

– Ну, до завтра тогда, – по-своему расценил мой ответ Пашка и протянул мне руку.

Я повернулся, чтобы ее пожать, и в этот самый момент краем глаза уловил снаружи, с моей стороны от машины, какое-то движение. Не завершив поворота к приятелю, я обернулся: от подъезда к «Ниве» приближались двое. Решив, что это, должно быть, недовольные устроенным нами шумом жильцы, я вздохнул, готовясь к неизбежному скандалу…

Дальше все произошло очень быстро. Пенять нам на грохот незнакомцы не стали. Вместо этого за стеклом дверцы из вечернего полумрака вдруг возникло круглое черное дуло, выплюнувшее в мою сторону алый язычок пламени. Раз, другой, третий… Трижды громыхнуло. Обиженно звякнуло стекло.

А потом… Точнее, почти одновременно… Пули прошили меня насквозь, однако, не причинив мне при том ни малейшего вреда – я даже не почувствовал их пролета! Одна угодила в спинку водительского сиденья, две другие – в опешившего Пашку. Охнув, Иванов вытаращил глаза и, закашлявшись, повалился головой на руль. Его верная «Нива» выдала протяжный, жалобно-плаксивый сигнал-стон.

Но даже сквозь него, я отчетливо расслышал слова, прозвучавшие по ту сторону разбитого окна – словно фильтры в игре сработали:

– Что за черт?! – удивленно бросил один из нападавших.

– Проклятье! – вторил ему второй. – Он неуязвим! Значит, здесь уже квест-зона. Уходим, быстро!

Оба они более не являлись для меня незнакомцами. Нет, лица негодяев не были мне видны, но яркие надписи над их головами, синяя и зеленая, отчетливо читались даже сквозь металлическую крышу «Нивы». Первого, Спящего, звали Миранчук Сергей. Второго, Проснувшегося – Черных Егор.

Рванув ручку дверцы, я дернулся вслед злоумышленникам, но впившийся в плечо ремень, которым я был пристегнут к креслу, грубо отбросил меня обратно на сиденье. Наверное, и к лучшему: внезапная встряска меня малость остудила. Негодяи уже скрылись в темноте ночи — поди сыщи их теперь в дворовых закоулках! Да и если найду — что сделаю против пистолета? Правда, выстрелы не причинили мне вреда… «Он неуязвим!» — так, кажется, сказал Егор. Типа, из-за квест-зоны. Точно, Миюки же писала: как только она воспользуется неким ключом, Москва станет отражением открытого ею в виртуальности данжа, и бои PvP — схватки меду Проснувшимися — окажутся здесь под запретом! То есть, получается, навредить мне Черных бессилен — как, очевидно, и я ему… А Миранчук, пока действует по указке Егора, очевидно, рассматривается всего лишь как его орудие, вроде науськанного игроком непися, и также мне не страшен – иначе Черных просто передал бы пистолет подельнику-Спящему… Впрочем, кто знает: может, Егор в спешке просто не сообразил так поступить… В любом случае, отчаянно нестись во тьму проверять, так оно или нет – едва ли разумно. Тем более, что есть дело поважнее…