Генри Каттнер - Избранные произведения в одном томе [Компиляция]

И тут же ноздри его заходили ходуном, как у боевого коня, почуявшего запах пороха. Здесь пили. Ведомый инстинктом почтового голубя Гэллегер направился прямо к бару, расположенному у стены зала, наполненного стульями, столами и людьми. Какой-то человек с печальным лицом и в шляпе играл в углу на электрическом бильярде. Когда Гэллегер подошел, печальный мужчина посмотрел на него и преградил путь.

— Ищешь кого-то? — буркнул он.

— Ага, — ответил Гэллегер. — Макса Каффа. Мне сказали, будто он здесь.

— Минуточку, — сказал печальный тип. — Что тебе от него нужно?

— Мне нужен Толстячок, — с ходу ляпнул Гэллегер.

Холодные глаза внимательно изучали его.

— Кто?

— Ты его не знаешь. Но Макс знает.

— Макс хочет тебя видеть?

— Конечно.

— Ну ладно, — с сомнением произнес печальный тип. Макс в «Трех Звездах», у него сегодня обход баров. Если он начнет…

— «Три Звезды»? А где это?

— Брод-авеню, четырнадцать.

— Спасибо, — сказал Гэллегер и вышел, окинув бар тоскливым взглядом. Еще не время. Сначала дела — потом все прочее.

«Три Звезды» оказались обычным притоном, где на стенах демонстрировали веселые фильмы. Были они стереоскопическими и довольно гнусными. Задумчиво посмотрев на экран, Гэллегер обвел взглядом гостей. Их было немного. Внимание его привлек сидящий у одного конца бара мощный тип с гарденией в бутоньерке и крикливым бриллиантом на пальце. Гэллегер подошел к нему.

— Мистер Кафф?

— Да, — ответил мужчина, поворачиваясь на стуле, как Юпитер вокруг своей оси. Слегка покачиваясь, он уставился на Гэллегера.

— А ты кто такой?

— Я…

— Впрочем, неважно, — подмигнул Кафф. — Никогда после работы не говори, как тебя зовут на самом деле. Прячешься, да?

— Что?

— Я это с первого взгляда узнаю. Ты… ты… — Кафф наклонился вперед, принюхиваясь. — Ты пил!

— Пил, — горько ответил Гэллегер.

— Ну так выпей и со мной, — предложил Кафф. — Я уже дошёл до «Д» — дайкири. Тим! — заорал он. — Еще один дайкири для моего друга! Одна нога здесь, другая там. И подумай о «Е».

Гэллегер скользнул на стул рядом с Каффом и пригляделся к своему собеседнику. Советник был в немалом подпитии.

— Да, — сказал Кафф, — лучше всего пить по алфавиту. Начинаешь с «А» — абсента, а потом по порядку — бренди, виски, голдвассер, дайкири…

— А потом?

— Разумеется «Е», — с легким удивлением заметил Кафф. Egri Burgundi, О, вот и дайкири для тебя. Поехали!

Выпили.

— Послушайте, — сказал Гэллегер. — Мне нужно поговорить с вами о Толстячке.

— О ком?

— О Толстячке, — сказал Гэллегер, многозначительно подмигнув. — Ну, вы знаете. Нажим, устав… знаете?

— Ах, о нем! — Кафф вдруг расхохотался. — Толстячок, да? Это хорошо. Это очень хорошо. Это ему подходит.

— А разве его зовут не похоже? — хитро спросил Гэллегер.

— Ничуть! Толстячок, надо же!

— Его фамилия через «е» или «и»?

— И то и другое, — ответил Кафф. — Тим, где эгри? А, уже готов? Ну, вздрогнули, старик!

Гэллегер прикончил дайкири и занялся эгри. Что делать теперь?

— Ну, так что с Толстячком? — рискнул спросить Гэллегер.

— Никогда не отвечаю на вопросы, — ответил Кафф, неожиданно трезвея. Он недоверчиво уставился на Гэллегера — А ты наш? Что-то я тебя не знаю.

— Я из Питсбурга. Мне велели прийти в клуб, когда приеду.

— Что-то тут не так, — заметил Кафф. — Ну, да неважно. Я закончил пару дел и веселюсь.

На «Ж» они выпили «желтый шар», на «3» — «зеленого дьявола».

— Теперь истерн, — довольно сказал Кафф. — Его подают только в этом баре, а потом приходится пропускать буквы. Я не знаю ничего на «К».

— Клойстеркеллер, — заплетающимся языком подсказал Гэллегер.

— Кло… как? Что это такое? Тим! — позвал Кафф бармена. — Есть у тебя клойстеркеллер?

— Нет, сэр, — ответил Тим.

— Тогда поищем, где есть. А ты молодец, старина. Пошли вместе, ты мне нужен.

Гэллегер послушно пошел за ним. Поскольку Кафф не желал говорить о Толстячке, нужно было завоевать его доверие, и лучшим способом было пить вместе с ним. К сожалению, алфавитная попойка оказалась нелегким делом. Гэллегер был уже на грани, а жажда Каффа все еще не была утолена.

— «Л»? Что у нас на «Л»?

— Лакрима Кристи. Или либфраумилх.

— О боже!

Некоторое облегчение доставило возвращение к мартини, но после ореховой у Гэллегера закружилась голова. На «Р» он предложил рислинг, но Кафф не хотел о нем и слышать.

— Тогда рисовую водку.

— Хорошо. Рисовую… эй! Ого, да ведь мы пропустили «Н»! Придется возвращаться к «А»!

С большим трудом Гэллегер уговорил его не делать этого; Каффа явно очаровало экзотическое название: нг га по. Затем они продолжили путешествие по алфавиту: сакэ, текила, «уникум», флип, хеннесси.

— «Ч»?

Сквозь пары алкоголя они посмотрели друг на друга. Гэллегер пожал плечами и огляделся. «Интересно, как мы попали в этот роскошный клубный кабинет? Одно ясно, это не «Аплифт».

— «Ч», — настаивал Кафф. — Ну же, не подведи, старина!

— Пшени-Ч-ная, — осенило Гэллегера.

— Здорово! Осталось совсем немного. «Ш» — шартрез… а что там после «Ш»?

— Толстячок. Помните?

— А, Толстячок Смит, — сказал Кафф, заливаясь неудержимым смехом. По крайней мере, это прозвучало как «Смит». Толстячок. Это ему здорово подходит.

— А как его зовут? — настаивал Гэллегер.

— Кого?

— Толстячка.

— Никогда о таком не слышал, — сказал Кафф и захохотал. Подошел посыльный и коснулся плеча советника.

— К вам пришли.

— Хорошо. Сейчас вернусь, старина. Все знают, где меня можно найти… в основном здесь. Никуда не уходи. Осталось еще «Ш» и… и все, что после нее.

Он исчез из виду. Гэллегер оставил нетронутый стакан, поднялся и пошатываясь направился к холлу. На глаза ему попался стоявший видеофон. Под влиянием внезапного импульса он вошел в кабину и набрал номер лаборатории.

— Снова накачался, — сказал Нарцисс, едва его лицо появилось на экране.

— Святая истина, — согласился Гэллегер. — Я надрался, как… ик!.. как свинья. Но у меня кое-что есть.

— Лучше позаботиться о личной охране, — сказал робот. Едва ты ушел, сюда вломились какие-то бандиты. Тебя искали.

— Кто меня искал? Повтори?

— Трое бандюг, — терпеливо повторил Нарцисс. — Главный был худой и высокий, пиджак в клетку, желтые волосы и золотой зуб спереди. Остальные…

— Мне не нужно описание, — рявкнул Гэллегер. — Скажи просто, что случилось.

— Я уже все сказал. Они хотели тебя похитить. Потом решили украсть машину, но я их выставил; для робота я довольно силен.

— С машиной ничего не случилось?

— А со мной? — обиделся Нарцисс. — Я куда важнее какой-то там игрушки. Тебя не волнуют мои раны?

— Нет, — ответил Гэллегер. — А они у тебя есть?