Никита Шарипов - Иной мир. Часть первая

Двигаясь по дороге, мы объехали несколько приземистых холмов и достигли жилища корейца, расположенного в широкой и достаточно растянутой низине. Крупный плосковытянутый одноэтажный кирпичный дом с забором из жердей, огромной территорией и множеством хлипких хозяйственных построек. К дому Джунг Вон подъезжать не стал и поехал дальше. Низина тянется километров на пять и кончается у двух маленьких, но вытянувшихся вверх холмиков. Издалека холмики похожи на молодую женскую грудь… И чего я о груди-то задумался, спрашивается?

– Убежали они за холмы. Думаю, что скоро нагоним. Сураты медленно бегают, – сказал кореец, когда мы достигли «грудной» ложбины. После неё поле опять расширяется, и начинается умеренно-волнистая местность с незначительным кустарником, растущим редкими островками. Порой трава становится невыносимо высокой, и видимость почти пропадает. По приборам приходится ехать, не иначе, но и в этом есть свои плюсы: в траве остался видимый след от трёх суратов.

– Эта стая у меня столько крови попила, что я готов нанять профессиональных охотников, – еще минут через пять сказал Джунг Вон. – Третий раз за последние два месяца наведываются ко мне. Одни убытки!

– Ну так нанял бы, – безразлично ответил я. – Думаю, что на курицах ты куда больше потерял, чем заплатил бы охотникам. А ещё забор покрепче не мешает построить. Твоим только пьяных барсуков пугать.

И почему я подумал именно о барсуках, и к тому же о пьяных? Сомневаюсь, что они существуют. Вот ёжики да, те любят бухать. Наедятся в виноградниках забродившего винограда и спят кверху брюхом. Интересно, правду ли рассказывал мне сослуживец?

Думая о барсуках и ежах, я не заметил, как на горизонте появились три тёмно-серых зверя, вразвалку бегущих по полю. Размер пока непонятен. Со спины на барсуков похожи. Здоровых, до смерти обожравшихся барсуков.

– Вон они! – радостно крикнул Джунг Вон и вдавил педаль газа. Форестер завыл мотором и начал ускоряться. Тряска стала невыносимой.

– Да вижу уже, – сказал я и начал думать, как достать барсуков-переростков. Или всё-таки медоедов?

Расстояние до суратов сократилось метров до ста. Из машины всё равно не достанешь. Бессмысленная трата патронов и ноль результата.

– Будешь стрелять? – взвизгнул кореец.

– Да буду, – прошипел я и открыл окно. Вылезать в него после его открытия я не решился, потому что увидел другого зверя. Метров с трёхсот зверина показался слишком крупным и бегущим достаточно быстро. Сураты в сравнении с ним безобидные серые хомячки.

Зверь, заинтересовавшийся нами, близкий родственник земного кабана. Тело один в один, а вот голова уже совсем другая: вытянутая и массивная, имеющая широкую пасть и, не сомневаюсь, острые зубы. С кабанчиками, встретившимися в мёртвом лесу, этот здоровяк ничего общего не имеет. Хищник он. Достаточно опасный хищник, весящий не меньше тонны. Шерсть мелкая, с зеленоватым оттенком, отлично сливающаяся с местностью.

– Эта громадина в планы входит? – спокойно спросил я, указав в окно.

Кореец Вон коротко посмотрел вбок и вернулся к наблюдению удирающих суратов, которых мы почти догнали и скоро сможем давить. Спустя секунду Вон снова посмотрел в окно, но на этот раз втрое молниеноснее. Через мгновение из его рта полился непрерывный набор корейских слов, в которых точно должен присутствовать мат. Мотор Форестера взревел ещё сильнее, и мы начали обгонять суратов слева. Удалось рассмотреть неведомых зверушек, и они мне понравились. Правда, на медоедов похожи сураты, только крупнее и с зобом на широкой шее. Убивать их не хочется.

Джунг Вон прекратил орать на корейском и снова перешёл на русский:

– Это бругар, солдат! Бругар! Он сожрёт и суратов, и нас! Стреляй, солдат! Стреляй!

Оставаясь абсолютно спокойным как снаружи, так и внутри, я выбрал максимально удобную позу, снял автомат с предохранителя, взвёл затвор и пустил по бугру… тьфу ты, бругару! …короткую очередь.

Не знаю, попал или нет, но громадина скорости не сбавила. Вроде даже немного добавила. Сомневаюсь, что способен нанести кабану-переростку урон, который будет фатальным. Самое время вызывать помощь артиллерии!

Мы ушли в отрыв от суратов метров на двести, когда бругар догнал их. Шкура у них прочная, верю корейцу, но шкура суратов не спасла. Бругар убил их секунд за двадцать. Ловил по одному на бегу, кромсал мощными челюстями и бросал. Видимо, на потом оставил или просто убивать любит.

– В общем, плохи наши дела, да? – спокойно поинтересовался я. И чего мне у Андрюхи во дворе не сиделось? По сравнению с бругаром саблезуб Пушок милая и ласковая зверушка. Интересно, есть у Пушка шансы завалить эту громадину?

– Плохи дела! Очень плохи! – энергично закивал кореец, сжимая руль побелевшими пальцами. – Он сожрёт нас! Сожрёт!

– Успокойся! – требовательно крикнул я и отвесил Джунгу лёгкую пощёчину. Помогло, как ни странно.

– Суратов считаем убитыми, – продолжил я. – И они на мой счёт идут, потому что бругара я тоже убью. Бругар явление случайное, но за него тоже придётся заплатить. Сколь дашь, Ким Чен Ын?

– Ким Чен… – растерялся кореец, но спустя секунду понял, о чём я, и, подумав, воскликнул: – Русский юмор!

– Сколько дашь за бругара? – повторил я.

– Тысячу кредитов дам, – быстро ответил Джунг Вон. – И ещё Уилкинс пять тысяч даст. Бругар опасный зверь, и его убийство поощряется. Если он придёт в посёлок, то сожрёт много животных и людей. Ты должен убить его, солдат!

– Да убью я твоего бругара, – отмахнулся я и полез в сумку за подствольным гранатомётом.

Установка подствольного гранатомёта дело нехитрое: цепляешь на автомат и надавливаешь до щелчка. Далее нужно привести его в боевое положение, установить прицел на нужное расстояние и дослать в приёмник гранату. Справившись, я довольно посмотрел на корейца и сказал:

– Давай, Ын, разрывай дистанцию, насколько это возможно, и останавливайся. Будем бругару подарки отсылать!

– Не получится, – быстро ответил кореец. – Он быстро бегает. Сам видишь, что догоняет!

Я видел. И устал от тряски. Надо было ехать на Тойоте, потому что у неё подвеска намного мягче. Субарь скачет, как горный козёл.

– Остановишься по команде, – сказал я и полез на заднее сиденье. В страшной тряске с заряженным и готовым стрелять гранатомётом находиться довольно опасно.

Обезопасив автомат постановкой на предохранители, я взял четырёхствольное ружьё корейца и перебросил его в багажник Форестера, благо тот оказался пустым. Следом отправился Кольт Питон.

– Задним стеклом придётся пожертвовать, – сообщил я. – После остановки будь готов продолжить движение по команде. Понял?

– Понял, – нервно отозвался кореец.