Михаил Михеев - Три «танкиста» [litres]

Завершив рекогносцировку, Поляков вернулся к дверям, где все так же стояла девушка, и, нависая над ней, благо рост позволял, негромко поинтересовался:

– Будем и дальше играть в молчанку, или все же объяснишь мне, что случилось? И где, мать его, Пашка?

Вывести ее из ступора удалось лишь пару раз хлопнув по щекам. Не сильно, но так, чтобы почувствовала. Потом влить в нее два стакана ледяной (в холодильнике нашлась) воды – ну, это чтобы остановить разом хлынувшие слезы. Не помогло – и второй стакан Поляков вылил собеседнице на макушку. Это сработало куда лучше, во всяком случае, Света, наконец, смогла членораздельно говорить. Правда, судя по ее речи и общему уровню владения языком, экзамен по русскому она точно сдала. Под столом экзаменатора. Но это уже мелочи, главное, информация наконец пошла. Только вот непонятная информация какая-то.

По ее словам, ночью в дверь позвонили. Она встала, хотела открыть, но Сурок сказал ей лезть в койку и ждать его и пошел разбираться сам.

Это все понятно – четко, ясно, просто. А вот что было дальше, Светлана толком объяснить не могла. Шум, непонятные звуки, вопль… Она сделала наверное, самое, разумное, что можно в такой ситуации – сгребла в охапку свои вещи и нырнула за диван. Есть там щелка, взрослому мужику не залезть, но миниатюрной девушке, едва вышедшей из подросткового возраста, схорониться труда не составило.

Минус позиции – из нее практически – ничего не видно. Разве что шум шагов – не Сурка. Тот босиком ушлепал, а здесь ходил по комнате кто-то обутый и весом килограммов под сто. Откуда она знает? Так она ж на медсестру учится, подрабатывает в больнице, в процедурном кабинете. Там на всяких насмотришься, и навскидку определить вес – это, можно сказать, профессиональное. Так что был мужчина, достаточно крупный. Прошелся туда-сюда по комнате и вышел. Ну а когда она вылезла, то ни Пашки, ни визитеров не обнаружила. И что ей оставалось делать? Разве что позвонить единственному человеку из окружения Сурка, телефон которого она знала. Откуда? Так Пашка и дал. На всякий случай.

Все страньше и страньше, как говаривала Алиса… Если девчонка не врет, в особенности. Хотя бы потому, что Сурок даже свой телефон давал неохотно, а уж номера друзей и вовсе никому не рассказывал. И, кстати, не записывал – память на цифры у мальчишки была феноменальная. А еще…

– Девочка, – Поляков взял Свету за подбородок, аккуратно, но жестко фиксируя лицо собеседницы и ласково, но крайне неприятно глядя ей в глаза. – А вот объясни мне, пожалуйста, как так получается. У вас шум, гам, вопли – и никто на это не отреагировал? Что-то не сходится.

– Здесь всем и на всех плевать, – дернула головой, освобождаясь, Света. – Я Пашке говорила, чтоб он не снимал квартиру в этом районе. Тут комбинатовские живут, они не дернутся, даже если кого-то убивать будут.

Что же, это и впрямь кое-что объясняло. Микрорайон еще в советское время строил под себя текстильный комбинат, одно из градообразующих предприятий. Переселили в новые тогда еще дома людей из бараков… Вот только человека из барака можно вывести, а барак из человека – нет. И жили тут по своим, очень специфическим понятиям, для чужого попросту недоступным. В результате через полвека этот район превратился в этакий отстойник. Здесь вроде бы не процветал криминал, но все бухали, кололись или просто ни хрена не делали. И концентрация защитников природы, в смысле, не пользующихся дезодорантами, дабы не разрушать озоновый слой, и не моющихся, чтоб не истощать водные ресурсы, зашкаливала. Плевать им было на себя, а на чужих – вдвойне. Депрессивный район депрессивного города, и жизнь пролетала стороной, как завывающий турбинами самолет над болотом.

– Ясно. Телефон откуда знаешь?

– Паша сказал. На самый крайний случай.

И с чего, интересно, девочка решила, что случай такой настал? Ладно, может, и правильно сделала. В любом случае, как говаривал недоброй памяти реформатор, «процесс пошел».

– Налей чаю, – приказал Сергей, опускаясь на архаичный, с высокой спинкой и дерматиновой обивкой, стул. Антикварная мебель противно скрипнула под не таким уж и худеньким мужчиной, однако устояла. Что делать дальше, он понятия не имел. В конце концов, не Мегрэ и не Пуаро, чтобы с ходу разобраться в проблемах любой сложности. И единственное, что Поляков точно понимал, так это простую истину: очертя голову под танки бросаться не следует. Как минимум стоит обдумать ситуацию.

Телефонный звонок в тишине, чуть нарушаемой лишь позвякиванием на кухне, раздался неожиданно. Света буквально влетела в комнату, откинула какие-то шмотки, извлекла из-под них новенький (похоже, опять подарок Сурка) и недешевый смартфон. Мгновенно прервала его стоны на мотив популярных современных извращений отечественной эстрады, поднесла к уху… Повернулась и удивленно сказала:

– Это вас.

– Ну, давай, – Поляков взял у нее из рук аппарат, удивившись попутно его размерам. Даже для априори более широкой мужской руки он был великоват, а уж для женской… Интересно, как Светлана им пользуется?

– Слушаю.

– О, как раз тебя я и хотел, – раздался в ухе совершенно незнакомый мужской голос.

– Интересно, почему это вы хотели меня, а не эту проститутку Троцкого? [22]Имейте в виду, что у меня нормальная ориентация, так что если невтерпёж, идите в душ да передерните на зеркало.

На той стороне трубки на пару секунд озадаченно заткнулись. Потом раздался бодрый, хотя и самую малость нервный смешок:

– О’кей, парень, ты мне нравишься.

– А вы мне нет. Я ж сказал, ориентация у меня правильная.

– Я понял. Пускай будет так: мне нравится твое чувство юмора. Ладно, хорош шутить и слушай внимательно. Твой дружок у нас. Думаю, его девочке хватило времени, чтобы ввести тебя в курс дела. А может, и на что-то еще? Как она, темпераментная? Я вам специально лишних двадцать минут дал…

– Ха-ха, – без эмоций отозвался Поляков. Судя по всему, его «срисовали», когда он еще подходил к дому. Что же, неудивительно. Он не суперагент, слежку или там скрытое наблюдение определять не обучен. – Так что у вас за дело-то?

– Я же сказал: твой дружок у нас, – в голосе проскочили удивленные интонации.

– И что?

– А то, что я тебе его по частям отправлю.

– И возникает логичный вопрос: почему именно мне, а не, скажем, его родителям? Это ведь правильнее будет.

– Да потому, что наши деньги у тебя, – собеседник говорил вроде бы терпеливо, но в голосе его отчетливо слышались раздраженные нотки. Интересно, что им Сурок наплел? Что же, стоило продолжить игру, хотя бы чтоб понять, как быть дальше. А потому Сергей пожал плечами так, словно его могли увидеть, и задал вполне логичный вопрос:

– И че?