Владимир Сухинин - Здесь вам не тут [publisher: МедиаКнига]

Раб посмотрел на Сунга как на сумасшедшего. – Ты чего Гнус? Оно же сырое мясо.

Сунг спокойно откусил большой кусок и стал жевать. Прожевав, он ответил – Это, Виктор, просто выдумка твоего сознания. Бери и ешь, как я.

Виктор недоверчиво взял кусок мяса и откусил маленький кусок, прожевал и пожал плечами. – Безвкусно, – произнес он. – Но есть можно. Как соя. Верка мне иногда жарила соевые отбивные. Это тоже наверное соя. – Он молча стал жевать, пока не съел весь кусок.

После двух часов отдыха, Сунг предложил, – пошли дальше, Виктор, – и поднялся первым. Бери камни. Там внизу нас ждет подземная крыса. Раб поднялся и взял камень. Сунг подошел к каменным ступеням ведущим вниз. Виктор встал рядом. Когда он увидел красные, горящие глаза и разглядел их обладателя, он от неожиданности выронил камень и тот упал на ногу Сунга. Неожидавший этого Сунг, заорал, запрыгал на одной ноге и свалился прямо в лапы крысе. Та прыгнула на свою добычу и вцепилась зубами ему в шею. Сунг заорал от боли и гнева, но затем опомнился, собрал волю в кулак и крикнул, отбиваясь от хищника, – стоять!

Крыса замерла. Оттащи меня! Быстрее! Еще громче взвыл Сунг и раб ухватив его за руку, потащил обратно. Он успел вовремя спрятать Сунга и спрятаться сам за стену, до того как крыса начала двигаться. Он ждал ее на трясущихся ногах от ужаса с камнем в руках, но та не появлялась. Сунг при этом орал и ругал его на чем свет стоял. Он снял свои штаны и перевязал шею. Повсхлиповав, он потихоньку успокоился.

– Слушай сюда, недоумок, – зло прорычал он. – Зачем ты бросил камень мне на ногу?

– Гнус, ты видел это чудовище? Я чуть не обосрался, а ты спрашиваешь про камень. Он просто выпал из рук.

– Я тебе, придурку, говорил, что там будет крыса. Говорил?

– Ну говорил, но ты не сказал какая она будет. Это… это не крыса, это тигр.

И вообще чего ты разорался? Я спас тебя.

– Запомни, тупица, – потирая шею, прошипел Сунг, – Я здесь главный, а ты лишь безрукий и безголовый помощник. Понял?

Обиженный грубым обращением Раб вспылил. – А если не понял, то тогда что? И почему ты главный? Всю основную работу делаю я и рискую тоже я. Ты лишь командуешь вперед, стоять. Что ты можешь без меня? Так что не ори. Теперь я главный.

– Что-о? Ты главный? Ты дерьмо крысиное вот ты кто.

– Дерьмо говоришь, – прищурился Раб и схватив за шею Сунга поднял его.

– Шея! Шея! – захрипел Сунг.

– Она тебе больше не понадобиться. – Хрипло засмеялся Виктор и подтащив орущего и трепыхающегося Сунга к ступеням, скинул того вниз.

– Если более тщательно рассмотреть некоторые аспекты нашей жизни, то можно прийти к интересным выводам, например, что те перемены, которые происходят со временем, по сути не являются на самом деле переменами: Я бы сказал точнее – меняется только наши взгляды на жизнь. Не знаю, кто сказал, но замечание верное. «Нельзя вернуться в прошлое и изменить свой старт, но можно стартовать сейчас и изменить свой финиш». – Это мессир Базкеле в теле дракончика, помогая себе крыльями, ковылял в трех шагах впереди Матвея и вслух предавался философским размышлениям.

Матвей слушая в пол уха, шел следом, размышляя, все ли он взял для похода по подземелью? Он не позабыл забрать с собой оглоблю и взвалил ее на Барсика. Сам подобрал топор, сделанный их алебарды. Его крестьянская жилка не позволила ему разбрасываться добром, кроме того он по привычке больше полагался на доброе железо, чем на магию.

Они дошли до лестнице и Базкеле заглянул под пролет. Постоял с задумчивым видом и нырнул под лестницу. Вскоре от туда раздался чавкающий, противный звук, пробравший Матвея до корней волос. Он передернулся и с отвращением отвернулся. Барсик с безразличным видом стоял рядом. Вскоре звуки трапезы прекратились Дракончик вышел с раздувшимся брюхом, словно тяжело груженный самосвал. Мельком глянул на Матвея и равнодушно прошел мимо него на верх. Проходя, опять начал философствовать. – Мой, юный друг, я понимаю всю глубину Вашего отвращения. Но я не совсем человек. Я заперт в этом теле, которое требует своего и потом один умник сказал интересную мысль, – дракончик остановился и икнул – Ик! Только те, кто предпринимает абсурдные попытки, смогут достичь невозможного… Не помню кто. – И он поковылял дальше.

Базкеле медленно словно взбирался на вершину Монблана, поднимался по лестнице. Каждый шаг давался ему с трудом. Он часто останавливался и пыхтел что твой паровоз. – Пух, Пух…

– Не дракончик, а Вини Пух, – усмехнулся Матвей и представил всю их компанию в свете мультика. – Дракончик – Вини. Я поросенок, ну, а Барсик осел. Он оглоблю тащит. – И от этой мысли расхохотался в полный голос.

Мессир Базкеле удивленно оглянулся. – Над кем изволите смеяться молодой человек? – спросил он и было видно, что мессир несколько обескуражен. Не над ним ли смеются – наварное подумал он.

– Я смеюсь над самим собой, мессир, – уклончиво ответил Матвей. Не соврав, но и не сказав все правды.

– Те кто могут над собой смеяться. Самые опасные люди. От них не известно чего можно ждать, – подозрительно глядя на Матвея, произнес мессир и не дождавшись ответа, пошел дальше. Они вышли на самый верх. Мессир толкнул дверь, сразу же сделал шаг вперед и скрылся. Матвей не подозревая ни о чем плохом, автоматически прошел следом и резко остановился. В спину ему врезался Барсик и он вынужден был сделать еще шаг вперед. Перед ними в трех шагах стояла огромная крыса и с удивлением их разглядывала. Мессир Базкеле словно загипнотизированный ее взглядом, замер с поднятой ногой. Крыса радостно пикнула и Базкеле ожил. Он заорал вовсе горло и прыгнул вверх С трудом взмахнул крыльями и в этот момент крыса бросилась на ускользающую добычу. Ухватила его за хвост и потащила к полу.

Мессир что есть мочи молотил крыльями и орал так что и стены Иерихона смогли бы развалиться, но подземелье видимо строили более добротно, потому оно устояло. Но звон в ушах от его крика стоял знатный. Тут из-за плеча Матвея оглушенного криком дракончика, вылетел сгусток огня, обдав его жаром и врезался в морду крысы. Огонь рванул как взрыв, опалив зад дракончику и тот так рванулся вверх, что вырвался и выпустил газы. Крыса опаленная словно тушка свиньи после забоя, замерла. Матвей опомнился, выхватил топор и с хеканьем, подскочив к твари, ударил по шеи топором. Потом еще раз и голова отрубленная мощными ударами, упала крысе под ноги. А следом упал мессир, который врезался в потолок и был контужен. Матвей, который только сейчас с запозданием испугался, обернулся к Барсику. – Спасибо, Барсик – проблеял он. Ты на спас.