Андрей Ворон - Рассвет кровавой удачи

— Три часа, — голос выдержал паузу в несколько секунд — Предварительное сканирование имплантов прошло успешно. Замены не требуется.

— Да в смысле? Мам, у нас сломалась мед. сестра!

— Ты, ошибка моей молодости, ничего не понимаешь. Наши технологии и близко не стоят с этим произведением искусства. Вещи созданные в Эру Тёмных Технологий на дороге не валяются. В отличие от тебя, — после этих слов Секас приказал компьютеру нанести искусственную кожу на импланты. Три часа значит… Что же нам делать такой огромный промежуток времени? Ещё и Канны не видать не слыхать. Как сквозь землю провалилась. Да и ладно. Девочка большая — не пропадёт.

— Ой… Какой-то объект с незарегистрированным генетическим кодом уничтожает мои припасы с невероятной скоростью, — на стене появилось изображение с камеры. Канна, со всем присущим ей аппетитом и обыденным отсутствием этикета, в окружении чужого экипажа, как видно на спор, уничтожала, по всей видимости, не первый комплексный обед, и судя по её голодному взгляду — не последний. Соседние с ней столы просто ломились от пустой и грязной посуды. — Столовая «Б». Суточное питание одного лишь солдата ушло за считанные минуты. Это существо ваше?

— Да. Это наш боцман. Можете нас к ней сопроводить? — устало сказал я, обращаясь к повисшему в воздухе экрану, из которого и шёл загадочный голос некой «Матери». Ну Канна… вернёмся на «Арбалест», я тебе такой разнос…

— Конечно, — экран вернулся обратно в стену, а по полу поползла пульсирующая линия, ведущая за пределы мед. блока. Я такой приём уже где — то видел… только не могу вспомнить где. Но зато, я мысленно начал подбирать обидные фразы в стиле капитана для постановки неуёмных аппетитов той барышни на место.

Камбуз, где Канна вполне безнаказанно, пока что, объедала чужаков, находился на другом конце корабля и пока мы шли к месту назначения, я смог ознакомиться с окружением и понять, что если бы мы начали бы открытую конфронтацию с этим, не побоюсь этого слова, ульем — то пришлось бы нам очень и очень не сладко. Каждый член команды, как и говорил Секас, занимался своим делом, но несмотря на это, по каждому из них было видно, что если их мать — Штерн — отдаст приказ, то эти парни убьют любого, кто попытается им помешать. Не разбирая пол, возраст и тому подобные радикалы. От каждого из них несло жаждой крови, которую они тщательно скрывали. Да и вооружие, которое представляло из себя плазменное оружие во всех его проявлениях, говорило о том же. Не скажу, что это плохое оружие. Скорее безотказное и простое в эксплуатации, так как питается ионами из воздуха и выдаёт пучки низкотемпературной плазмы со скоростью двадцать выстрелов в минуту, если винтовка и десять, если пистолет. Следовательно, не требует патронов и способно работать автономно до двух лет. Но то плазменное оружие, которое я увидел в тире, который мы, как бы, случайно проходили, хотя я в такие случайности не верю, имело повышенные тактико — технические характеристики — стреляло быстрее, меньшее время охлаждалось и выглядело более массивным. Они хотят показать, что с ними стоит считаться, как с некой силой. Думаю, капитан это тоже поймёт. Хотя, он же сорви-голова, каких ещё поискать надо. Но даже он, иногда, проявляет благоразумие и думает не клинком, а головой, что не может не радовать. Так же, по пути нам попались пара додзё и несколько учебных аудиторий. Весь путь занял у нас минут двадцать, что довольно внушительно, если учесть, что аналогичное путешествие из одного конца «Арбалеста» в другой занимает чуть более пяти минут.

Канна сидела за первым же столом, со всех сторон обставленная горами пустой посуды. При нашем появлении, она весело помахала нам ручкой и продолжила доедать очередную порцию.

— Эй, Канна… — начал я холодным голосом с толикой удивления. Канна резко подняла на меня голову с застывшей во рту ложкой похлёбки. — Ты чего творишь?

— Ем. А что, не видно? — спросила она спокойным голосом, опуская ложку в тарелку. Склера её глаз была сероватой, а радужка отдавала кислотно — жёлтым. Опять…

— Ты опять ширялась той дрянью? — мой голос стал серьёзнее и появился нажим. С её зависимостью надо было что — то делать. Капитан, про неё, скорее всего, не знает, не то бы он уже разобрался с ней. Как он умеет.

— Не твоё дело. Сид. Это моё тело и я буду делать с ним всё, что хочу, — хамовато огрызнулась она, вернувшись к трапезе. Резким ударом, я смахнул со стола все тарелки и впечатал боцмана лицом в стол. Все вокруг замерли, наблюдая за нами.

— Это, как раз — таки, моё дело. Канна, — я склонился к её уху и говорил так тихо, чтобы остальные не слышали, но боцман смогла прочувствовать каждую нотку генвного недовольства в моих словах и понять, что не права. Но вместо этого, она извернулась и ударила меня ногой в голову, от чего я отлетел на пару метров. Значит, «Чёрный ястреб» ещё работает… Учтём…

— Да что ты вообще знаешь обо мне, чтобы мне приказывать?! — она в один момент оказалась рядом и начала методично наносить удары руками и ногами, сплетая их в хитрые приёмы. Обучение капитана не прошло для неё даром, если даже в приступе наркоманской ярости она могла на столько ловко и поставлено драться, вскрывая мою оборону и быстро пресекая мои попытки увернуться. — Это именно из — за тебя капитан начал медленно умирать! Из — за тебя и того мелкого девианта — трансвестита! Если бы не вы — он был бы цел и здоров! — с этим надо было что — то делать… Поймав очередной удар с левой, я, чётко поставленным ещё в армии движением, нанёс резкий удар в локтевой сустав, чем вывернул его в обратную сторону. Затем коленом в лицо, от чего она упала на пол, но быстро оправившись, вскочила на ноги и попыталась снова напасть, но я вовремя контратаковал. Серией быстрых и хлёстких ударов, я окончательно разбил её красивое лицо, сломал пару рёбер и оба коленных сустава.

— Успокоилась?! — гневно гаркнул я, поднимая её за воротник и лямки майки. В ответ она лишь плюнула мне в лицо кровью, за что получила лбом в переносицу, от чего и отключилась. — Прошу прощения за такой аншлаг. Мне надо вернуться на борт «Арбалеста» и посадить эту бунтарку в карцер, — после этих слов, я быстрым шагом направился прочь из камбуза. Возможно, когда капитан придёт в норму, мне за такое самоуправство и влетит. Но я поступил так, как считал нужным данный момент.

Оставив Канну приходить в себя в карцере, я вернулся на борт корабля — матки. Настроение было паршивое. Сначала капитан, теперь Канна и всё не вовремя. Мне нужен отдых. Долгий такой отпуск. С женой и дочкой. Надо известить об этом капитана. Как он кстати?

— Твоими стараниями жив, старик, — прозвучал в голове знакомый голос. Я невольно улыбнулся и направился в медблок, периодически спрашивая дорогу у местного населения.