Михаил Атаманов - Полигон [litres]

– Кто такие? Номер смены? – поинтересовался хмурый охранник, всматриваясь в автомобильный номер и сверяясь с каким-то списком.

– Василий, не узнаешь, что ли? – открыл дверцу со своей стороны и шагнул из машины союзник.

Охранник сразу выпрямился и убрал оружие. Стало понятно, что мой пассажир являлся далеко не последним человеком в посёлке Северном.

– Проезжайте, – разрешил автоматчик, отступив с дороги.

Пассажир неторопливо сел на своё место. Я тронул машину, как вдруг мой спутник неожиданно проговорил:

– Я тут решил… Случись чего, вы же даже не сможете найти моего ребёнка. Мою маленькую дочь зовут Олеся Крылова. Она очень молчаливая, ни с кем не общается, большинство соседей её знает как «дочку Жоры-связиста». Эх, проговорился насчёт своего имени. Но ладно, хоть фамилию свою не назвал, может неудача и пройдёт стороной… Крылова – это фамилия моей бывшей жены, с которой я развёлся год назад. Дочь живёт в Талдоме на улице Восьмого Марта, там единственное сохранившееся здание, не ошибётесь. Олеське пять лет, она темноволосая с огромными голубыми глазами. И ещё у неё шесть пальцев на правой руке! Не забудьте! Всё, я пошёл…

Георгий взял свой чемоданчик с заднего сиденья и небрежной походкой направился вперёд. Я пожелал ему удачи и поехал обратно. Без неприятностей миновал вооружённый патруль на выезде из Северного, проехал ещё пару сотен метров и свернул в кусты, морально готовясь к длительному ожиданию.

Но прошло буквально минуты четыре, как вдруг со стороны оставленного посёлка раздались одиночные выстрелы, почти сразу после этого противно взвыла сирена, и один за другим стали загораться прожектора на крышах домов. Стало понятно, что у Георгия что-то пошло не так.

И вдруг раздался мощный взрыв! Зарево на пару мгновений осветило низкие облака, грохот прокатился волной, и даже за полкилометра от места взрыва ощущалось колебание земли под ногами. И сразу всё стихло – больше не работала сирена, погасли все прожектора, в посёлке не светился ни один огонёк. Похоже, Георгий сумел-таки обесточить посёлок Северный. Вот только непонятно какой ценой…

На всякий случай я подождал ещё полчаса, хотя уже понимал, что чуда не случилось, и мой новый знакомый либо погиб, либо был схвачен охранниками радиоцентра. Георгий не появился, зато по шоссе со стороны Талдома по направлению к Северному промчалось несколько крытых грузовиков. Оставаться на прежнем месте стало опасно, и я двинулся на условленное место встречи с остальными. Девчонки уже оказались в сборе, а Вероника сразу же отрапортовала об успешно заложенных зарядах.

– Подрывай! – скомандовал я, и девушка стала один за другим перещёлкивать тумблеры на плоской панели ящика с большой антенной.

С двухсекундной задержкой после каждого движения маленького пальчика со стороны ведущего в Талдом шоссе вспыхивали яркие фейерверки. Шесть клавиш. Шесть рухнувших высоковольтных мачт. Снабжение электричеством посёлка Северного и расположенного в нём радиоцентра № 3 со стороны Талдомской угольной ТЭС оказалось прекращено.

– Поищи волну нашей станции, – попросил я у сидящей за рулём машины Кристины.

Девушка покрутила настройку автомобильного радио и поймала чёткий уверенный сигнал, идущий от центра связи в Кимрах. Записанный пару дней назад голос самой Кристины сообщал о смертельной опасности, угрожающей всем выжившим людям. В сообщении девушка говорила о распыляемом инопланетными кораблями ядовитом зелёном газе и предлагала немедленно искать укрытия. Также она сообщала координаты трёх надёжных укрытий – подземные сооружения восточной части посёлка Кимры имели до трёхсот свободных мест, Полигон у посёлка Воргаш мог принять ещё до четырёхсот человек, Дубна же обещала предоставить надёжное убежище шести сотням выжившим.

Услышав в сообщении про Дубну, я невольно припомнил предшествующие этому тяжелейшие переговоры с Дубной и Конаково. Указать в радиообращении Дубну в качестве потенциального убежища напрашивалось, вот только и задарма решать острейшую проблему союзников с набором людей было слишком большой роскошью в нынешние времена, когда в переселенцах нуждался и сам Полигон. Поэтому вопрос стоял максимально честно – что готовы дать в Дубне за решение их демографической проблемы? Однако и командующий объединённой армией союзников Ярослав Якименко, и комендант Дубны Грабин долго наотрез отказывались признавать малую численность своего воинства. Лишь под грузом фотодоказательств они оба были вынуждены сознаться в своей хитрости и рассказали правду – в Дубне и Конаково в сумме оставалось всего сто десять человек, из которых в ряды защитников годилось менее половины. После этого переговоры пошли быстрее, и вскоре был согласован список товаров и услуг, которыми союзники оплачивали Полигону направленных к ним переселенцев.

Циклическое сообщение повторялось каждые пять минут, помехи его больше не забивали. Света Камышева, подошедшая к машине, проговорила после прослушивания сообщения:

– Насколько я заметила во время поездок по деревням, многие выжившие жители удалённых посёлков слушают радио. Работающие на батарейках приёмники стали единственными источниками хоть каких-то новостей. Так что наша Кристи теперь настоящая звезда радио, её будут слышать в радиусе пятисот километров!

Обратная дорога превзошла все самые пессимистичные ожидания. Колонна в вечернем сумраке проскочила нужный поворот и заблудилась. Пытаясь вернуться кратчайшим путём к нужному шоссе, мы влезли в болото, где ехавшая первой Кристина утопила джип в трясине, и сама при этом едва не погибла. Машина сразу провалилась по самые стёкла и быстро погружалась, находившиеся внутри девчонки с трудом смогли выбраться из смертельной западни. Тяжеленную машину смогли зацепить тросом и долго пытались вытащить, даже думали плюнуть на неё и уместиться в трёх оставшихся. Когда же надежды спасти хорошую машину уже не оставалось, внедорожник вдруг неожиданно легко вылез из грязи. Но на этом неприятности не закончились – машины периодически вязли, прохудилось колесо, опять проскочили нужный поворот… Апофеозом всех неприятностей стал момент, когда моя машина сорвалась с насыпи у мостика и кувыркнулась через крышу, встав опять на все четыре колеса в мелкой речушке.

Добрались на Полигон уже глубоко за полночь уставшие, грязные, промокшие и голодные. Я пропустил девчонок идти первыми в душ, сам же пошёл к ночному дежурному узнавать итоги дня – сколько людей прибыло, где их разместили, что построено, что починено и так далее.

Дежурный отчитался, что приток народа резко увеличился, за день прибыло более пятидесяти новичков. Холостых разместили на первом подземном ярусе в свободных ангарах – мужчин отдельно, женщин отдельно. Семьям с детьми отвели отгороженные боксы в помещениях второго подземного этажа, но семейных оказалось немного. Всем прибывшим выдали постельное бельё, прикрепили к столовой и определили на работы. Большинство были направлены перетаскивать мешки с плодородным грунтом или расчищать от грязи и мусора только что вскрытые ангары на третьем и четвёртом уровнях. Также за этот день запустили два первых ветрогенератора, и к запуску в ближайшие дни готовили ещё восемь…