Кирилл Клеванский - Дело Черного Мага. Том 2 [СИ]

Эсперы слушали Дэвенпорта с таким же выражением лиц, как те несчастные — мудрую Ка. Он их натурально гипнотизировал!

— Чтобы вот эти, — последнее слово, указывая на сидевших на полу и стоявших у дверей, стен и окон, белобрысый натурально выплюнул. — могли наслаждаться жизнью. Чтобы не знали ни в чем отказа. Чтобы ходили здесь, как хозяева жизни! И знаете что я скажу в ответ на такое пренебрежение своими братьями и сестрами? Своими отцами и матерями? Нашими предками? Нашими детьми?!

Тишина. Такая, что Алекс боялся, как бы кто не расслышал эфемерное биение сразу двух сердец.

— Хватит! — рявкнул Дэвенпорт. — Закончилось время разговоров! Пришел конец бесполезной политики! Там, где помогает слово, поможет дело!

— Да! — закричали эсперы, потрясая оружием и кулаками.

— Хватит с нас!

— Кончим этих ублюдков!

— Пусть теперь страдают их дети и родители!

Кто-то из студентов заплакал. Другие потупили взгляд в пол. Алекс же не мог найти группу Б-52. Им бы знак какой подать… но блядский Иван не сводил взгляда с Дэвенпорта.

— Вы нелюди, — донеслось откуда-то снизу.

Дэвенпорт взмахнул второй, живой рукой и тут Дум смог оценить размах сил последнего. Он был такой же, как и мисс Периот. Только с той разницей, что от его силы расходились волны такой мощи, что, возможно, при желании и с большими потерями, он смог бы сложить все это здание аки карточный домик.

В воздух взлетел весьма пожилой преподаватель.

В твидовом пиджаке, слишком широких брюках зеленого цвета и начищенных до блеска, ныне покрытых застывшей кровью и каменной крошкой, туфель-оксфордов.

Алекс терпеть не мог оксфорды.

— Повтори, — прорычал в лицо старику Дэвенпорт.

Дум внезапно понял, что знает этого пережитка доисторической эпохи. Какая-то сигаретная фамилия… профессор Кэмил, кажется.

Несколько месяцев назад, во время поездки в Музей Естествознания, этот крендель пытался убедить мисс Периот в том, что Алекс Дум очень опасный человек.

Тогда он показался Алексу очень мерзким старикашкой.

— Будь я на лет шестьдесят помоложе, детоубийца, — цедил сквозь зубы обездвиженный Кэмил. — я бы не только повторил, но и запихнул эти слова в твою поганую глотку. Так глубоко, что их бы не достал даже лучший проктолог.

Ну, может он и был мерзким, но вот кем Кэмил точно не являлся, так это — трусом.

Дэвенпорт только хмыкнул и мановением брови швырнул Кэмила под ноги Алексу.

— Прикончи его, Иван, — смеясь, пророкотал блонди. — Глядишь, тебе и полегчает.

Русский Жабар уже поднял руки и распахнул свои сопла, как Алекс, закончив достраивать стены воли и магии, схватил сознание русского и поместил его в тюрьму.

Учитывая прошедшее время, та вряд ли продержится дольше нескольких секунд. Но этого будет вполне достаточно.

Эх.

Профессиональная этика, все же, обязывает.

— Эй, хрен белобрысый, часик в радость, конечно же, но какой он сейчас — часик?

В зале повисла тишина. Никто не ожидал таких слов из уст русского. Тем более с явным, британским акцентом. Настраивать свою речь под говор Жабара у Алекса попросту не было времени.

— Что?

— Через плечо.

И одновременно с этим стены Первого Магического сотряс уже второй взрыв.

— Проклятье, — прошептал Трэвис. Из-за белой каменной и серой цементной крошек его волосы из рыжих превратились в темно-ржавые. — они сейчас прикончат профессора Кэмила!

— Что? Профессор Кэмил? Ну у меня совсем не готов конспект по теории магии, — отрешенно, в присущей только ему манере, выдал Лео.

— Мы ничего не можем сделать, Трэвис, — процедил Чжин Бай. — лучше отвернись. Зрелище будет не из приятных.

— Трусы, — выдала Мара.

— Мерлин и Моргана! — слегка икала Эли. — вы можете все помолчать? Или хотите стать следующими?!

Будто в подтверждение слов волшебницы, в спину Маре ткнулось дуло автоматической винтовки. Их пятерка находилась в противоположном от входа в фойе углу.

Здесь постоянно крутилось сразу несколько эсперов, так что предпринять что-либо не было никакой возможности.

— Красотка дело говорит, — неприятный, похожий на гепарда, чернокожий эспер чуть нагнулся над Эли. — хотя такую как ты, я бы так просто не продырявил.

Он провел по ей волосам и жадно втянул широкими ноздрями аромат шампуня.

— Во всяком случае не в том смысле…

— Убери от неё свое грязные руки, мразь! — Трэвис попытался вскочить на ноги, но ему под дых прилетел кулак второго эспера.

И вряд ли кто-то захочет проверить на себе, насколько болезненным может быть удар в исполнении покрытой хитином, двухметровой женщины-громилы.

— А вот тебя, мальчик, — чернокожий выпрямился и направил винтовку в лицо задыхающемуся Трэвису. — я, пожалуй, прикончу прямо сейчас…

Палец эспера лег на спусковой крючок, но в ту же секунду прозвучало громкое и неожиданное:

— Через плечо.

Пятерка Б-52 мгновенно повернулась к источнику звука. Подобное выражение они слышали только из уст одного единственного человека, который терпеть не мог, когда ему задавали вопросы.

Мог ли жабо-подобный русский выражаться точно так же, да еще и с тем же британским акцентом?

— Профессор Думский?! — хором выкрикнули ребята, но их совместный крик потонул в гуле мощного взрыва.

Стена затряслись и снова начали осыпаться. Вот только обломкам так и не суждено было коснуться земли.

Главарь террористов, назвавшийся Дэвенпортов, щелкнул пальцами и все обломки мгновенно застыли в воздухе. Точно так же, как застыла и взрывная волна. Её прозрачную полусферу можно было увидеть благодаря каменной крошке и пыли, которую она несла перед собой.

Так что кроме дикого грохота, в фойе больше ничего не попало.

Хотя нет.

Был еще крик.

Безумный. Полный боли. Настоящей боли. Такую не покажут в фильмах, о такой не расскажут люди. Просто потому, что испытавший подобное уже не жилец.

— А ведь говорят, что важна не внешность, а внутренний мир, — на том месте, где только что стоял жабо-подобный русский эспер, теперь, вытирая с лица и рук кровь и ошметки мяса, очутился никто иной, как профессор Черной Магии, Александр Думский. — Пиздят безбожно.

— Ты покойник, — Дэвенпорт поднял руку, но вряд ли кто-то узнает, что бы он сделал.

Профессор оказался быстрее.

Алекс не так представлял себе свое героическое появление. Но ведь говорят, что стезя учителя полна импровизаций.

Покинув тело Ивана (сраный Грибовский! Теперь даже это звучало как-то… неправильно!), Алекс превратил последнего во взрыв плоти и крови.

— Ты покойник, — мягко и даже как-то ласкового произнес Дэвенпорт.

Алекс ощутил исходящую от эспера волну силы, но блондинчику приходилось параллельно с этим удерживать все еще бушующий на втором этаже взрыв, так что полный свой потенциал тот использовать не мог.