Владимир Малыгин - Сантехник [litres]

Ещё немного терпения и выдержки, ещё чуть-чуть потерпеть, сдерживая своё волнение и боязнь остаться с носом у разбитого, как говорят, корыта. Вдруг я от радости напридумывал себе чёрт знает чего и выдаю желаемое за действительное. Обидно будет, если они пройдут мимо, прорвутся без меня к порталу и уйдут, а я останусь в этой разбитой заброшенной квартире, потому что просидел, дожидаясь неизвестно чего. Дожидаясь? Или просто сижу, не высовываясь, потому что страшно? И это правда, что уж себя-то обманывать. Ещё как страшно, да делать нечего, надо себя пересиливать, это как раз тот случай, когда или пан, или можешь дальше стажёром-сантехником за спасибо работать по полсмены.

Ух, от сердца отлегло. Ко мне идут. По крайней мере, в мою сторону, точно. А я уж теперь не оплошаю, постараюсь встретить и предупредить о бандитах в засаде. Вперёд ещё чуток пройду, навстречу, хоронясь в тени домов и кустов. Вот так хорошо будет. Подожду здесь. Далеко им ещё до меня? Да вроде бы нет, всего несколько домов пройти осталось.

Перед самой встречей всё-таки не усидел на месте, не утерпел, тихонько, крадучись, пошёл вперёд. Да и кто бы смог усидеть спокойно в такой обстановке, когда на кон вся его будущая жизнь поставлена?

– Смотри-ка, дошёл… А Морт не верил… Теперь будет нас с Грэмом угощать в первом же баре.

А меня словно щенка захлёстывало чувство радости от встречи, от того, что про меня не забыли, не бросили и, оказывается, всё-таки пусть и немного, и пусть не все, но ожидали.

Командир, не слушая оправдывающегося Морта, уже оказался совсем рядом со мной, приблизился почти вплотную и спросил-приказал:

– Рассказывай, что чуешь. Наверняка осмотрелся уже?

– Да я побоялся вокруг ползать, вон в том доме просидел, по сторонам посмотрел. Много их здесь. И, похоже, это три разные группировки…

– Почему так думаешь?

– А они так и держатся своими группами отдельно, каждый в своём секторе.

– А как ты об этом узнал, если никуда не выползал? Ладно у меня наладонник есть, а у тебя что?

И как ему ответить? Проболтался на радостях, расслабился, эйфория от встречи мозги затуманила, никакого самоконтроля. А отвечать что-то нужно, только что? А ничего не стану говорить.

– Ну-у, как-то узнал… – и руки в стороны чуток развёл.

– Не хочешь говорить? Твоё право. Неужели что-то начало просыпаться? Да ладно, ладно, не буду приставать, не то сейчас время и место. А на корабле, уж не взыщи, придётся с тобой конкретно так поговорить. Не бойся, к твоей же пользе.

– Да я как-то… особо и не боюсь. Перегорел уже… столько переживать.

Над нами в облаках появился разрыв, и двор залило бледным светом выглянувшей луны. И я чётко вижу стоящие рядом фигуры в чёрных костюмах. Бронекостюмах, точнее. И какие-то они не такие, что-то глаз зацепило. И сразу же сообразил, что. Они словно в леопардовой раскраске, все сплошняком покрыты какими-то точками, пятнышками, чуть более светлыми, не такими чёрными, серыми, скорее. Это что, попадания? Отметины от пуль? Круто. Я себе тоже такую броню хочу.

А как они эти попадания выдержали? Ладно, костюм не пробили, но удары-то должны быть ого-го какие? Или распределённая по всей поверхности нагрузка? Ладно, что дилетанту гадать, позже знаний наберусь и сам всё узнаю.

– Тогда так. Ждать резона нет, в темноте у нас хоть какое-то преимущество есть. Хочется верить, что не у всех наших противников приборы-ночники. Это тебя, Сэрх, касается. Нас-то они никак увидеть не смогут, этот костюм тепло не пропускает. Поэтому идёшь строго после нас и никуда без команды не лезешь. Понял?

– Понял. А если темно будет? Как я вас разглядеть смогу? Это я про подвал говорю.

– Вот когда до подвала доберёмся, тогда и решим эту твою маленькую проблему. А сейчас мы с тобой посидим здесь и подождём, пока Грэм с Мортом ближайших бандитов зачистят. И чего ждём?

Впрочем, последний вопрос прозвучал в пустоту. Луна скрылась за облаками, вокруг снова почти ничего не разобрать, если бы глаза за эту ночь не привыкли к темноте, и два еле различимых силуэта уже испарились. Причём абсолютно бесшумно. Я прислушался к сидящим не так далеко от меня бандитам. Отошёл-то я всего ничего. И ничего не услышал, тихо всё там, ничего не стукнуло, не грохнуло.

Скосил глаз на наладонник командира, благо он недалеко и мне отсюда всё прекрасно видно. Только глазам потом привыкать к темноте заново нужно будет. Но зато увидел, что рядом с нами красные точечки погасли, а две зелёные разошлись в разные стороны и медленно перемещаются к другим бандитским секретам. Ждём.

– Так, возвращаются. Приготовься.

– Что, так быстро всех зачистили?

– Нет, ты что? Только ближайших, тех, которые в нашем секторе находились. А всех зачищать смысла нет, время только терять. В спину и фланги стрелять сверху не станут, и то хорошо. Выходим.

И мы пошли. Стараюсь сильно не отставать, но и не приближаться. Получается плохо, темно на улице и очень страшно отстать. И бандитов опасаюсь, что уж себя-то обманывать? Тю, раззява я! Уткнулся в спину впереди идущего, открыл рот, собираясь прошептать вопрос, и замер – жёсткий ворс перчатки плотно закрыл рот. Кивнул головой, рука убралась, а я удивился. Снова мы вдвоём, только теперь не понимаю, с кем. Ага, понятно. Решили чуть-чуть дорогу расчистить, бандитов проредить, потому что как раз в этот момент чьи-то предсмертные эмоции почувствовал. Научился уже их распознавать за это короткое время.

Руку настойчиво потянули вперёд. Пошли дальше. Двор обошли по периметру, скрываясь за кустами, вот он нужный подвал впереди через один такой же. Совсем немного осталось.

Тишину разорвала суматошная автоматная очередь, тут же ударила по ушам ещё одна и ещё. Засверкали трассеры. Скоро со всех сторон стоял грохот стрельбы. Оглох, присел, зажал голову руками, собрался помирать. Ужас какой-то. Визг рикошетов, летящие в разные стороны осколки бетона, сыплющиеся сверху стёкла, хорошо, что не на голову… Всё, конец мне… И со страхом понял, что угадал, потому что внезапно каким-то чудом взлетел в воздух, как лягуха враскоряку перевернулся лицом к земле и больно плюхнулся животом на твёрдое широкое плечо. С хеканьем вылетел из лёгких воздух, я сложился пополам, ударившись носом о бронированную спину, захрипел и опомнился. Упёрся руками в чужую поясницу перед глазами, чтобы моя бедная ничего не соображающая голова не билась о спину несущего меня…А не знаю, кто это меня подхватил, не узнал, но постарался, чтобы голова не болталась. Неприятно носом о твёрдые пластины биться. А через миг опомнился, собрался было задёргаться, что это такое – меня на себе кому-то нести, я и сам смогу, уже почти оправился, отошёл от испуга, но вовремя сообразил, замер. Нечего сейчас ерундой страдать, заминку создавать. Пули хоть и редко рядом с нами в стену бьют, но бьют же. А так моей вознёй внимание к себе привлечём. Поэтому повис сосиской и не мешал транспортировать свою тушку к знакомому подъезду, благо уже недалеко было.