Константин Калбазов - Мессия [litres]

Потом прошлись по оставшимся пяти, извлекая из них картриджи с расходниками. Дальше обследовали помещения реанимационного отделения и выгребли все, что нашли. В общем, набралось на три месяца бесперебойной работы. Остальное придется либо докупать, либо доставать в рейдах. Но пока не горит.

Вся загвоздка мобильной версии состояла в том, что в угоду компактности пожертвовали в том числе и удобством ее обслуживания. Сделать это можно было только в отсутствие пациента, и никак иначе. Выводить же зараженного из анабиоза крайне нежелательно.

К машине вернулись без приключений. Потом проскочили до больницы, загрузили в найденный накануне прицеп капсулу и покинули пустошь. Без приключений и происшествий. Что не могло не радовать. Признаться, влезать в какие бы то ни было коллизии в их планы не входило. Для них главное – доставить груз в бункер.

Дело к вечеру, и первые сутки из четырех, имевшихся в резерве у мобильной капсулы, на исходе. Казалось бы, спешки особой нет, впереди еще три дня. Но тут ведь дело такое. При монтаже что-то может пойти не так. А еще предстоит и переделка по схеме Лиса. Словом, запас по времени никак не помешает.

Впрочем, сразу к убежищу они не поехали. Мало того, еще и дезинфекцию проводить не стали. Чему девушка откровенно удивилась. Сидеть на протеиновом коктейле не нравилось никому. Поэтому при первой же возможности они предпочитали нормальное питание. А тут…

Ответ обнаружился уже через семнадцать минут. Отъехав от города километров на пять по полевой дороге, они заехали в лесополосу. Ксении пришлось устроиться на месте пулеметчика и прикрывать Дмитрия, который принялся собирать крупный черный тутовник. Потеряли на это целый час. Девушка только качала головой, но за окрестностями следила бдительно.

Затем наконец тронулись. И вновь никакой обработки салона. Это уже более чем необычно. Ну вот не водилось за Нефедовым мазохистских наклонностей.

– Объяснишь, с какого перепугу мы не перекусим по-человечески? – все же не удержалась девушка.

– Сейчас заедем в «Рейдера», и будет нам шашлычок, только с угольев.

– Это если у Сергеича найдется свежее мясо.

– Ты помнишь, чтобы его не было? – вздернул бровь Дмитрий.

– Ну мало ли, все когда-нибудь случается впервые. Кстати, а чего к нему-то? Мне казалось, капсула – первоочередная задача.

– Помимо этого, нам нужны нейрокресла, а у Сергеича в закромах чего только нет. А еще есть дети. Из Ильи и впрямь тот еще воспитатель. А детвора… Не дадут они ему работать. С ними же нужно двадцать четыре часа в сутки заниматься. Взвоет.

– И?

– Хочу у Сергеича выкупить Настю, – уведомил Дмитрий.

– Смеешься? Да он нипочем ее не уступит. Клад, а не девчонка. К тому же у него на нее недвусмысленные виды. Не понимаю, и чего он ее еще не оприходовал.

– Потому что она против.

– Да ладно. Она же у него, считай, в невольницах. Податься некуда. Ссориться с ним никто не станет. Так что волен поступать как душе угодно, не опасаясь даже косого взгляда.

– Сергеич не такой. Кобель, конечно, старый и сволочь редкостная. Но он предпочитает добиваться своих любовниц. Всегда таким был. Я его еще до пандемии помню. Тот еще ловелас. Цветами осыпал, чуть не серенады распевал, в бесконечной любви клялся. Потом в лучшем случае месяц нежился в объятиях любимой, пока не загорался новой.

– Ох и затейник, – весело заметила девушка.

– И не говори.

– Так если он своего не добился, то и не отпустит ее, – пожав плечами, все же заметила она.

– Смотря что ему за нее предложить.

– Не переплатишь?

– С Настей-то? Вот уж нет. Эдак, глядишь, она еще и за всеми нами присмотрит. Реальное ведь золото.

– Дим, а ты, случаем, на нее глаз не положил?

– Ревнуешь?

– Так, самую малость.

Девушка полуобернулась на водительском сиденье и слегка развела большой и указательный пальцы, показывая эту самую малость.

– Не ревнуй. Даю слово, что ты у меня будешь любимой женой.

– Да кому ты нужен, индюк надутый.

– Ну, ты уж определись – либо ревнуешь, либо индюк надутый.

– Ладно. Можешь клеиться к ней. Разрешаю, – великодушным тоном произнесла она.

– Вот спасибо тебе, добрый человек, – делано обрадовался Дмитрий.

До пандемии Дятлов Анатолий Сергеевич, ныне всеми именуемый Сергеичем, был владельцем кафе. Заведение стояло на бойком месте, а потому пользовалось популярностью и приносило стабильный доход. Впрочем, не стоит отметать таланты самого хозяина. Оборотистый мужик, с несомненной предпринимательской жилкой. Не рохля какой, готовый постоять за себя хоть в суде, хоть без такового. Ну и шашлычник каких мало. Из любого куска мяса способен сотворить настоящий шедевр.

Когда пришла беда, потерял всю семью, родных и близких. Жену, сына с невесткой и внуков самолично убил и похоронил на семейном участке кладбища. Мало того, еще и уцелевшего камнетеса нашел, заказав ему надгробие. Причем в лучших традициях прежнего времени. Установил, конечно, слишком рано, не выждав годовщины. Но по такой жизни ведь можно и не успеть.

Пока суд да дело, сошелся с несколькими мужиками неробкого десятка. Да и где те робкие. Они или уж пометом вышли, белея косточками, или бегают в образе непотребном. Те, что предпочитают сидеть за оградой анклавов, по большей части не трусы. Просто нет в них духа авантюризма. Вот и Сергеич не имел шила в заднице. Правда, и в анклаве сидеть в подчинении у кого бы то ни было не желал. Так и осели особняком.

Под убежище выбрали мебельный торговый центр. С одной стороны, оживленная дорога между двумя городами. С другой – сейчас получился пустырь. Здание большое, нестарое. Окна, конечно, большие, но их не так много. Частью заложили, частью забрали в решетки. Через дорогу заправочная станция с полными емкостями. Поработать, конечно, пришлось, не без того. Но получилось очень даже хорошо. Во всяком случае, мутантам тут не светило, даже самым прыгучим. А люди… С людьми дело обстояло даже лучше, чем можно было себе представить.

Место оказалось весьма удачным. В радиусе двадцати километров шесть городов, двенадцать станиц и больших сел, плюс небольшие поселки. Общая численность до пандемии более двух миллионов человек. И кого только этот куст не привлекает. Сергеич с товарищами принимали всех гостей. Каждый мог найти здесь кров, еду и безопасность.

Дятлов не первый, додумавшийся до идеи постоялого двора. Но уж точно развернулся куда шире остальных. Одних только номеров в двухэтажном здании четыре десятка. Принцип все тот же: легкие гипсокартонные перегородки. С окнами, конечно, вышло не в каждой комнате, номера небольшие, но уж и не клетушки два на два. И кровать не армейская полуторка. Имелись сауна, бильярд, карточный стол и просторный обеденный зал. В прейскуранте даже девочки в наличии.