Денис Деев - Я – другой, ч.2

До того, как тип в костюме прошел идентификацию, на палубу больше никто не поднимался. Более того, хоботы орудий корабля отслеживали даже стоящих на причале Арбитров, явно не признавая их за своих. Но после того как грузовые ворота открылись, стволы башен опустились, как будто им обрезали питание.

Арбитры выстроились в живой коридор возле трапа, на который начали взбираться четыре гиганта. Они шли по одному, но даже веса одного великана хватало на то, чтобы трап ощутимо прогибался под его весом. Хлыщ в костюме, со скучающим видом пропустил великанов на корабль, потом спустился вниз и сел в лимузин. Его важная работа на сегодня была окончена.

— Грузчики! — удивленно выдохнула, наблюдавшая за гигантами Ласка, — это просто чертовы грузчики!

— Дай угадаю — и глазки у этих чудовищ серые?

— Да. Эти импы прошли процедуру стерилизации сознания, — подтвердила догадку Гвоздя девушка.

Импы выносили из недр корабля кубы, с длиной ребра около метра, поблескивающие сталью.

— Нельзя было обычных погрузчиков, что ли приспособить? — Гвоздев до сих пор не свыкся с мыслью, как в новом мире одни люди жестко угнетали других. В его времени с эксплуатацией трудящихся тоже было не все гладко, но тогда это делалось более деликатно.

— А зачем? Ты представляешь, сколько будет стоить Искин для погрузчика? Чтобы тот не уронил груз, не свалился с трапа в воду или не заставил ящиками проход на складе. А мозги… — девушка криво усмехнулась, — человеческие мозги это дешевый товар. Его везде полно. Бери да используй.

— Отваливает наш клиент, — произнес Гвоздь, глядя на отъезжающий лимузин, — вот бы до кого нам добраться.

— Зачем он нам нужен? — Ласка не поняла его задумки, — найдем какой-нибудь терминал. Скачаем данные. И сбежим не попрощавшись.

— Данные, — Гвоздев верил в людей. И не верил в компьютеры, — они могут оказаться неполными или закодированными. Или вообще какой-нибудь обманкой. Нет ничего лучше живого «языка». И лучшего кандидата на его роль, чем этот пижон, нам не сыскать.

— Между нами и этим пижоном штук двадцать Арбитров. И это только те, кого мы видели. Ты их вежливо в сторонку попросишь отойти? — усомнилась в здравости плана Ласка.

— Нет, — Гвоздь задумчиво тер переносицу, — но может быть, мы устроим тут небольшую революцию?

— Чееего?

— Ничего. Дай ампулу с мутью, — протянул руку Гвоздь.

Ласка достала из пояса ампулу и кинула ее Гвоздеву в ладонь. Гвоздь вытащил из разгрузки магазин для «Катюши». Эта уникальная винтовка стреляла как цельными дротиками, так и парализующими иглами. Один такой магазин Гвоздь взял с собой, так как миссия предполагала скрытность и незаметное устранение противника, и он мог бы пригодиться. Он выщелкнул иглу, аккуратно разделил ее на две части ножом и вытряхнул из одной из них пару капель транквилизатора. Потом залил на его место муть и собрал иглу заново.

— Была успокоительной, станет возбуждающей, — Гвоздь полюбовался на результат трудов своих и отложил иглу в сторону. Потом достал из магазина еще несколько игл и протянул их Ласке, — не сидим, барышня, принимаем в подготовке к революции самое живое участие.

— Да нафига это нужно? Взял ампулу испортил.

— И не одну, я думаю, нам штук десять понадобится. У тебя же запас есть?

— Не дам! — рука Ласки инстинктивно прикрыла рукой пояс. Для любого импа муть означала жизнь. И чем меньше был запас этой «жизни», тем неуютнее ощущала себя искусственно модифицированная персона. Но Гвоздь умел быть настойчивым.

Минут через двадцать они закончили, и Гвоздев забил иглы обратно в магазин.

— Давай я. Ты же не снайпер, — предложила девушка.

— Тут метров триста и цели высотой с дом. Ты думаешь, я промахнусь? И потом, это же старая добрая пушка. Не завязанная на моды. Тут все. Надо. Делать. Самому!

Гвоздь высунул ствол «Катюши» в окно и регулятором снизил скорость полета пули. На «дозвуке» винтовка стреляла практически бесшумно. Поймав в точку прицела переваливающуюся на трапе громадную фигуру, он нажал на спусковой крючок. Великан вздрогнул и чуть было не уронил ящик в воду.

— Стреляй в тех, кто пустой со склада возвращается, — прошипела над его ухом Ласка.

Громилы перемещались от пристани до серой коробки склада, с крыши которого один за другим поднимались в небо квадрокоптеры нагруженные мутью. Вроде бы ночь, но карусель продаж мути не останавливалась ни на секунду. От нее зависели миллиарды жизней. И миллиарды бонов, что было гораздо важнее.

Шпиговал Гвоздь бедных гигантов до тех пор, пока у него не закончились иглы с мутью. Они были похожи как близнецы-братья, и Ласке приходилось подсказывать ему в кого стрелять для того, чтобы гиганты получили примерно равные дозы. Их устрашающий вид при их же абсолютной беспомощности вызывал у Гвоздева жалость. От попаданий игл они безмолвно вздрагивали, останавливались, но программа действий снова гнала их вперед. Зрелище было неприятным и отталкивающим, но еще более была неприятной судьба, которую Гвоздь уготовил «погрузчикам».

— Остается только ждать, сработает твоя идея или нет.

— Только ждать мы будем не здесь. Если она сработает, то нам надо быть ближе к пристани, — огорчил, настроившуюся было отдохнуть девушку, Гвоздев.

— Опять ползать? — без особого энтузиазма спросила она.

— Можно побегать. Но недалеко и недолго. Конечно же ползи!

Ласка фыркнула, как рассерженная кошка. Но совету вняла. Ползли они под прикрытием кустов и старого фундамента от забора. Однако вплотную приблизиться к причалу у них не получилось.

— Стой, — прошептала девушка, — впереди какое-то поле. Датчиками я его чувствую, но обезвредить не смогу. Что-то высокоуровневое.

— Сигнализация?

— Очень похоже, — кинула девушка.

Гвоздь кинул взгляд на пристань. Как минимум еще метров двести. Но рисковать сейчас и напороться на тревогу, было бы глупо.

— Окапываемся, — Гвоздь подал пример, устроившись за остатками фундамента. Ласка привалилась рядом. Из ее рукава выполз «червь» и текучими плавными движениями перевалил через преграду.

— У «червя» есть микрокамера. Изображение с нее идет ко мне прямо на сетчатку и нам не придется выглядывать из-за этого обломка каждую минуту, — отметила девушка на немой вопрос Гвоздева.

Минуты ожидания потекли как сахарившийся мед. Гвоздеву казалось, что он умудрился отлежать каждый сантиметр тела. Как не повернись, то там, то здесь в кожу впивались ребра жесткости брони. Хотелось встать, содрать с себя «Бехтерец» и как следует промассировать затекшие места. Но у Гвоздева хоть был опыт подобных операций, его личный рекорд ожидания в засаде равнялся почти двум суткам. Ласка же только что шлемом о камень не билась от нетерпения. А на востоке уже появились первые признаки зарождающегося дня.