Валерий Гуминский - Оазис

— Если в самом начале истории Приграничья власти стремились перекрыть аномальную зону военными и рейнджерами, — чуть повысив голос, чтобы перекричать завывание мотора, рассказывал монах, — они финансировали строительство домов барачного типа, где жили стражники. Потом начался отток первых поселенцев. Не каждому хочется находиться в постоянном стрессе. А когда решили поставить каторжную тюрьму, то и вовсе махнули рукой на преференции. Единственные, кто получает достойную плату за свою службу — армейские, рейнджеры и тюремщики. Остальные крутятся как могут.

— Каторгу создали, как я понял, из-за найденных развалин древнего города? — уточнил я.

— Так и есть, — подтвердил монах. — Эта история началась лет сорок назад. Отряд рейнджеров, преследуя банду Черного Олли, нагнал ее в районе Заводи и там уничтожил. Убитых решили похоронить там же, чтобы не гонять транспорт ради этих мразей. Земля, правда, оказалась каменной. Лопаты и кирки не брали. Решили рвать динамитом. Когда взорвали — образовался провал. Сунулись туда ребятки и ошалели от радости. До этого-то даже не могли сопоставить каменные развалины на поверхности с остатками города. Видимо, частичный провал в земле утянул постройки вниз, а потом присыпал сверху тяжелым грунтом.

Симон прикрыл глаза и усмехнулся. Я молчал, ожидая продолжения.

— Им бы придержать найденной первое время. Глядишь — богачами уехали бы из Каньона. Первые же артефакты, оказавшиеся у коллекционеров, возбудили интерес в округе. В городе сразу же появилась куча всяких проходимцев. Участились убийства. Рейнджеров, участвовавших в поимке Олли, долго допрашивали чиновники из Департамента полиции и несколько сенсов. Потом перевели в другие гарнизоны, чтобы не возникло каких-нибудь соблазнов. Вот после таких горячих событий власти провели комплексную разведку местности и усилили гарнизон Каньона. Ценности, похороненные в аномальной зоне, теперь вытаскивают каторжане.

— Ты был там, брат Симон? — поинтересовался я. — Что за место? Удалось ли идентифицировать развалины?

— Увы, — покачал головой монах. — В девяноста процентах случаев специалисты не могут с точностью указать, какой город разрыли. В Департаменте Культуры есть списки крупных городов, называвшихся «мегаполисами». Но после «судного дня» все настолько перемешалось, что под нашими ногами может с большим успехом оказаться как Париж, так и какой-нибудь мелкий городишко вроде нынешнего Гранд-Каньона.

— А каковы размеры «нашего» города?

— Честно, Алекс, не знаю, — монах внимательно посмотрел на меня. — На тебя мистер Галантини возлагает большие надежды. Если ты дашь заключение, что именно мы раскапываем — от этого будет зависеть судьба многих людей.

— Что именно мне нужно подтвердить? — я напрягся.

— Орден не вмешивается в дела властей, — увернулся Симон. — Наша работа слишком специфична, направлена только на противодействие магическим проявлениям аномалий. Вот и все. Против граждан сектора мы не имеем право использовать свой Дар, только в редких случаях…

— Как этот? — я кивком подбородка показал на каторжников, сидевших с нами в автобусе.

— Ну, да. Для защиты диггеров от хищников. Против обычного человека есть военные со своими пушками, — Симон откинулся на жесткую спинку сиденья. Больше он ни о чем не говорил, только молча созерцал кусочек неба через люк. Постепенно замолчали и каторжане; большинство задремали, не обращая внимания на тряску и вытье мотора. Эрманито что-то бормотал по-тарабарски, стараясь держаться по линеечке за БТРом. Автобус то и дело куда-то проваливался, выныривал из лощин, и мне казалось, что еще немного — и жуткая колесница развалится прямо на ходу, так и не доехав до места.

Обошлось. Автобус, наконец, остановился, дернувшись как припадочный. Движок защелкал, остывая. Эрманито, перевесившись через металлическую трубу, ограждавшую кабину от салона, весело крикнул:

— Джентльмены! Карета прибыла к месту назначения! Не опоздайте к началу фуршета!

— Заткни свою пасть, дурачок! — поднялся с места Муравей. — Если мы отсюда живыми не вернемся — я тебя на том свете жестоко поимею!

— Не будь таким суеверным, братан! — хохотнул какой-то мужичок, тщедушный и с редкой седой щетиной. Он был весь какой-то неопрятный и скользкий на вид. Пристроившись следом за Муравьем, этот мужик выскочил наружу одним из первых. Каторжники оживились, загомонили и один за другим потянулись к выходу. Я с Симоном вышел последним и с любопытством оглянулся, куда же меня привела судьба.

Автобус и БТР стояли на небольшой возвышенности, поросшей жесткой травой и колючим кустарником. Неподалеку проходила песчаная гряда, а южнее от стоянки — куцая рощица корявых деревьев непонятного происхождения. Но она давала хоть какую-то тень от начавшего палить с неба солнца. Вояки, перебрасываясь ленивыми фразами, разворачивали турель пулемета как раз в сторону холмов. Знали уже, откуда ждать нападения? Оглянувшись, я подошел к краю площадки и взглянул на развернувшуюся панораму. Глаз не сразу охватил масштаб увиденного. Неровная поверхность с многочисленными курганами неправильной формы раскинулась на десяток квадратных километров. Часть из них была покрыта растительностью, часть — разрыта, обнажив какие-то каменные блоки, наваленные друг на друга. До меня вдруг дошло, что это — обвалившиеся коробки домов с выглядывающими наружу прутьями арматуры. А где провал, куда мы должны спускаться?

Этот вопрос я задал Канадцу, который подошел ко мне с Губастым Джоком, который держал на плечах по мотку веревки. Им, наверное, было любопытно, что я высматриваю в унылом пейзаже равнины.

— Нам придется спуститься вниз по тропе, — ткнул корявым пальцем Канадец прямо мне под ноги. — Недалеко, метров сто. Провал находится как раз под нами.

— Глубокий?

— Да нисколько. Здесь, скорее, большая часть города осталась на месте, только засыпано все песком. Вниз ведет полуразрушенная лестница, но частично придется использовать веревки. На, держи, чтобы руки не кончить при спуске.

Канадец подал мне потертые кожаные перчатки с отрезанными пальцами. Ого, в самый раз. А то я переживал, как сохранить свои драгоценные руки, если придется все время пользоваться веревкой.

— Спасибо.

— Пользуйся на здоровье, — фыркнул Канадец и повернулся ко мне спиной. — Так, бродяги! Живо приготовили веревки, фонари, ножи! С каждого спрошу! Если забудете хоть одну мелочь — останетесь в подземелье!

Губастый Джок ухмыльнулся и подал мне один из мотков.

— Это твое. На всякий случай. Прицепи карабин к поясу, пусть так и висит. Вдруг сорвешься вниз, так хоть не потеряешь ценную вещь.