Илья Мельцов - Год страха

Оказавшись на свободе, я кое-как доковылял до небольшой рощицы, начинающейся в ста метрах от стены и там затаился на какое-то время. Холодная комната и проход сквозь стену вытянули энергию как пылесос пыль из-под дивана, так что пришлось потратить какое-то время на восстановление — даже встать с земли представлялось проблемой, не то что бежать.

Имелись конечно опасения, что меня могут обнаружить жители деревушки, расположенной неподалеку, но насколько мне было известно, они к интернату старались близко не подходить.

Юное тело впитывало энергию как губка. Укрывшись в корнях крупного дерева, я постарался максимально расслабиться, чтобы ускорить процесс восстановления сил, как показывал опыт, именно такой способ позволял избавиться от усталости и магического истощения, правда через час вскрылась одна проблема, решить которую в текущих условиях не представлялось возможным — голод. Очень хотелось есть и желательно чего-нибудь сладкого.

Будь у меня больше времени, еду бы я нашел — лес в конце лета богат на съедобные дары природы, вот только срок, за который мне требовалось вернуться — сутки, а значит придется потерпеть вынужденные неудобства. Если завтра выяснится, что я сбежал, последствия будут крайне печальными, в этом сомневаться не приходилось, а проверять на собственной шкуре, какое наказание может быть хуже холодной комнаты, я не собирался.

По моим прикидкам, к моменту, когда я выбрался из своего небольшого укрытия и двинулся в сторону столицы, близилось девять вечера. На рощу опустились сумерки, мешающие нормально передвигаться, ноги так и норовили запутаться в торчащих из земли корнях. Замерев на опушке, я внимательно осмотрел окрестности и направился в обход интерната и деревни в сторону тракта, ведущему к Миргороду.

В руке у меня лежала очищенная от листьев и сучков палка, заменившая оставленную на полигоне шпагу, ноги отсчитывали метр за метром, а впереди ждала столица.

Вскоре интернат и деревня остались далеко позади, и я наконец вышел на утоптанную грунтовку. Ошибиться в выборе дороги было довольно трудно — из Хомутовки вел только один путь.

На мое счастье дождей не было уже неделю, сухая и относительно чистая дорога, стелилась под подошвами. Энергия магического поля подпитывала мышцы ног, позволяя поддерживать очень высокий темп длительное время. Усталости не было, но с каждым километром тела повышалась температура тела. Все в этом мире требовало свою цену.

Приблизительно через полчаса интенсивного бега пришлось раздеться по пояс. Пот ручьем стекал с раскаленного тела, грозя полностью промочить мою одежду.

Вскоре началась жуткая жажда. Воды с собой у меня естественно не было, а пить из из ручьев, периодически встречающихся по пути, я категорически не хотел — не хватало еще подцепить кишечную палочку или еще какую-нибудь дрянь. Пришлось терпеть, хотя давалось это с большим трудом.

Понять сколько времени пришлось потратить, чтобы добраться до столицы можно было только приблизительно, но по моим прикидкам с момента выхода из рощи прошло около четырех часов. Если я догонял кого-то, то приходилось сходить с маршрута и огибать ненужных свидетелей. Бегущий по вечерней дороге мальчишка, от которого валит пар — запоминающееся зрелище.

Ближе к Миргороду скорость я естественно сбросил — люди начали встречаться слишком часто, от всех не спрячешься. Пришлось идти как обычный путник, благо осталось недалеко.

К тому часу, когда стали видны первые лачуги, плотно заполнившие окраины столицы, окончательно стемнело, что могло сильно помешать ориентироваться в городе. Та примитивная схема, что начертил мне паренек из второй группы, содержала в себе только основные крупные улицы, так что именно их я и собирался придерживаться, вот только жутко хотелось пить и когда я наконец вошел в черту города, то первое, что сделал — выпытал у какого-то пьяницы, где находится ближайший колодец.

Дурнопахнущий мужик чего-то невнятно мямлил, активно жестикулировал, но все же направил меня в нужную сторону.

Улица, если ее можно было так назвать, представляла из себя хаотичное нагромождение землянок, избушек, хибар, трудно различимых в тусклом свете луны и звезд. Ни фонарей, ни костров. Даже горящих в окнах свечей или лучин, я почти не замечал. Грязь, мрак и запустение. Наверняка днем все выглядит не столь безрадостно, но ночью окружающие меня строения казались заброшенными.

Единственным зданием, возле которого жизнь не только не замерла, но я бы сказал, била ключом, был трактир, бар, увеселительный дом — можно как угодно называть место, где люди по вечерам пьют, поют песни и бьют друг другу морды. К сожалению, искомый колодец располагался как раз на небольшой площади перед этим заведением. И если бы не жуткая жажда, из-за которой я уже был готов пить из любой лужи, я бы сюда не сунулся.

Возле входа в трактир горело два костра, на которых жарилась или скорее обугливалась какая-то еда. Тени, порождаемые огнем плясали по улице, скручиваясь в причудливые фигуры, и вновь рассыпались тучей мелких пятен, чтобы через секунду собраться в новый образ.

Испускаемого кострами света хватало, чтобы рассмотреть двух мужчин, стоящих возле колодца. По уму стоило дождаться пока они закончат разговор и спокойно утолить жажду, но, во-первых, я понятия не имел сколько они тут будут дискутировать, а во-вторых, сил терпеть пустыню в горле не было никаких. Так что я просто пробрался к колодцу, и пробубнив что-то вроде приветствия, сбросил в воду ведро, привязанное к вороту веревкой.

— Ты че тут забыл, пацан? — с пьяным недоумением посмотрел на меня один из выпивох.

— Мамка за водой послала, — пересохшим голосом ответил я, берясь за подъемный рычаг.

— А ведро твое где?

— В руках унесу, — сосредоточенно крутил я железный ворот.

— А ты смешной, — гоготнул второй. — Пшел отсюда, пока по шее не получил, не видишь взрослые разговаривают.

— Я быстро, — ведро уже было близко к деревянному бортику колодца.

— Ах ты щенок! Старших не уважаешь?! — замахнулся на меня один из мужиков, отчего мне пришлось отпустить ворот и уклониться от удара.

— Да вашу Машу, — разозлился я, слушая, как раскручивается цепь с ведром — Кабзда вам, алкаши.

Желанная влага была так близка, а теперь вновь отдалилась на величину глубины колодца, и это меня настолько взбесило, что я не сдержался. Несколько быстрых движений, подсечка, и вот лицо первого мужика встретилось с моим коленом, что-то хрустнуло, а я уже обошел второго, ударил под опорную ногу и немного подтолкнул его вперед. Глухой удар возвестил меня о том, что бревна колодца и голова незадачливого пьяницы познакомились поближе.