Михаил Баковец - Джинния [СИ]

И только оказавшись на месте, я опустился на колено и навёл автомат в сторону демона, до которого было чуть больше двадцати метров.

Мушка на оружии дрожала и выскакивала из прорези целика после скоростного бега. А размеры и дистанция, несмотря на всю кажущуюся простоту попадания, были не для стрельбы навскидку. И так половина магазина улетела, можно сказать, в никуда. Нет, шкуру демону серебряные пули попятнали, хорошо попортили нервишки и даже заставили его меня зауважать. Вот только ни одной опасной раны я ему не нанёс. Для этого необходимо было целиться точнее и только в уязвимые точки, например, в глаза.

Несколько секунд я успокаивал дыхание, а демон рвал вьюнок, который так просто не давался даже инфернальной твари.

Как только сердце перестало рваться из груди, а руки дрожать, я вновь открыл стрельбу, при этом старательно целился в глаза демону.

Одна из пуль рванула толстую шкуру совсем рядом с левой глазницей, буквально в полутора сантиметрах под нижним веком. Чуть-чуть бы выше и… эх, обидно. Демону такая меткость совсем не понравилась, он на пару секунд оторвался от наполовину разодранного вьюнка, и эдак обещающе смерил меня злобным взглядом.

И в этот момент, когда враг отвлёкся от окружающего мира, мечтая, как будет рвать меня на части, проявила себя джинния.

Её атака была стремительная и мощная. Выскочив из укрытия с правого бока от «носорога», она ударила огненным заклинанием, самым мощным, что имелось в её арсенале. Ослепительно белая полоса огня длинной метра два и толщиной в человеческую руку ударила инфернала в бок рядом с лопаткой. Вскипевшая кровь и выгоревшие внутренности выстрелили из раны фонтаном, словно, пар из клапана на скороварке.

И вот тут демона проняло.

Он не смог сдержать рёва боли, в котором слышалась злость, боль, досада и страх. Появление второго противника да ещё настолько сильного и сумевшего первым же ударом нанести тяжёлую рану придало сил твари. «Носорог» рванулся в сторону не жалея своей шкуры, оставив несколько её огромных лоскутов на остатках вьюнка. После такого его лапа, побывшая в плену у магического растения, стала похожа на освежеванную коровью ногу для холодца.

— Наконец-то, — вздохнул я с облегчением, опуская автомат.

Две огненные гончие вцепились в искалеченную лапу демона, буквально на глазах превращая кровоточащую плоть в чёрные угольки, осыпающиеся пеплом на гальку. Чудовищу явно было больно, но отвлечься и стряхнуть пламенные создания он не мог — джинния очень плотно на него насела, каждую секунду атакуя огнём с обеих рук, то защищаясь, то переходя в наступление.

Бармина, как средневековый рыцарь — с огненным мечом и щитом — осыпала демона градом ударов, рассекая его толстую шкуру. Тот несколько раз опасно атаковал. Один раз сумел подловить девушку и сбить её с ног ударом хвоста.

В этот момент у меня сердце дрогнуло от страха за мою помощницу и учительницу магии, которая мне стала близкой и дорогой за время, что мы вместе.

К счастью, джиннии удар демона вреда не принёс. Вскочив с земли, как ни в чём ни бывало, она с ещё большей злость включилась в бой.

Не прошло и двух минут, как всё было закончено — последний удар огненным клинком был настолько стремителен и силён, что отделил изувеченную пулями и огнём рогатую башку от длинной шеи.

Даже такая рана не сразу убила демона. Сил у обезглавленного тела инфернального создания хватило на ещё одну атаку тёмной магией, которая уничтожила гончих. И только после этого демон рухнул и неподвижно замер, пачкая кровью и сукровицей чистую речную гальку островка.

— Всё? — спросил я у Бармины.

— Да, он мёртв, — устало произнесла девушка.

— Я могу тебе помочь чем-то, Бармина? — поинтересовался я у неё. — Вид у тебя — краше в гроб кладут.

— Просто выложилась сильно. Нельзя было дать демону прийти в себя и воспользоваться магией.

— Хм, а разве он не применял её?! — удивился я, вспомнив два удара демонической магии.

— Это-то? — покачала головой собеседница. — Ерунда. После призыва и перехода из мира в мир он был дезориентирован. Ни ауры, ни призванных помощников, ни (?) массовые удары. Через час он смог бы походя снести такой городок, как Дарк-Крайк. Это же старший демон, Вит. У него магия в крови, он ей дышит, ей живёт и питается. А с нами он дрался, как простое животное.

— Но ведь дважды что-то использовал. Или это была не магия?

— Магия. Просто слабенькая, сырая демоническая энергия, которой много не навоюешь.

— То есть, нам повезло? — хмыкнул я, подводя итог.

— Повезло? — джинния подняла одну бровь. — Да я вела этот бой, знала, как и что делать. Только благодаря моим знаниям сейчас вон там, — она резко мотнула головой в сторону трупа инфернала, — валяется эта вонючая туша. Да ты бы без меня ничего не сделал!

«Ну, началось, — вздохнул я, — не может без того, чтобы не выпятить своё эго».

— Что молчишь и глаза закатываешь? — вспылила девушка.

— Ничего, ты полностью права. Вот только почему мне не сказала, что магии у демона не будет?

— Потому, — буркнула она и на мгновение отвела в сторону взгляд.

— Забыла? — догадался я. — Правда?

— Неправда! И вообще, я устала, — разозлилась та. — Вон твой трофей валяется — разделывай, а я отдыхать.

И с этими словами она превратилась в струйку дыма и втянулась в кольцо на моём пальце.

Убитый демон оказался просто кладезем полезных вещей. Несмотря на то, что Бармина своими огненными заклинаниями изрядно подпортила ему шкурку снаружи и внутри, кое-что я смог забрать в свои закрома. Кровь, сердце, печень, половина лёгкого, несколько сухожилий, желчь и многое другое.

Кровь, которая оставалась в сердце и мозге, Бармина посоветовала сцедить и спрятать до момента возвращения в родной мир.

— В твоей книге с заклинаниями есть рецепт, как сделать вытяжку из неё для улучшения тела, — пояснила она, для чего мне нужны будут эти флакончики с чёрной кровью из важных органов убитого демона. — Каналы маны в твоём организме расширятся, станут крепче, появятся новые, хоть и меньшего размера.

— А сейчас её сделать? — заинтересовался я. — Сложно?

— Я не помню рецепт, а входить в транс только ради этого — уволь, — отмахнулась она от моих слов в своей привычной манере.

— Бармина!

— Я устала, — тут же стала давить на жалость девушка. — А транс меня вымотает ещё сильнее. Вспомни, какая я была, когда тебе ту книгу записывала. Тебе меня совсем не жалко?

И так жалобно посмотрела на меня, что настаивать дальше я не стал. Хотя и понимал, что меня дурят самым наглым образом.

Ох, и ленивый мне достался джинн, ох и ленивый. Где мои дворцы и караваны верблюдов с сокровищами, спрашивается?