Михаил Баковец - Джинния

Глава 1

Я длинно выругался, когда, раскопав гору хвороста, обнаружил кровавую лосиную шкуру, потроха и костяк животного. Браконьеры действовали по привычной схеме: забрали только мясо, всё прочее спрятали.

Обычно закапывали неглубоко и сверху заваливали ветками и упавшими тонкими деревьями (лисы всё равно докопаются, но зато никто другой не увидит, что же схоронено под этим завалом), но сегодня решили схалтурить и отделаться только несколькими тонкими берёзками, срубленными под корень.

- Саш, лося они убили… стоп, секунду… - я сунул включенный телефон в карман и крепкой палкой раскидал требуху, увидев то, что меньше всего хотел, злобно вновь выругался, потом снова взялся за телефон. – Саш, это лосиха была, беременная.

- Суки! Да что б их… мать-перемать! – охотовед пару минут слал проклятья на головы браконьеров. Ведь все знают, что на лосей охота запрещена, что в уголовном кодексе предусмотрена суровая статья, но всё равно продолжают их стрелять. А сейчас, когда большинство лосих ходят с раздувшимися животами, и вовсе должно быть совестно их бить. Но нет, всегда и везде находятся уроды, которые считают себя выше всех, умнее и… сволочнее. Просто потому, что они могут, а не как некоторые охотники, которые браконьерят ради мясного приварка к пенсии или крохотной зарплате. Последние не выстрелят никогда лишний раз, чтобы не оставить подранка и не возьмут никого крупнее косули или кабана подсвинка или сеголетка.

- Так, - собеседник перестал сыпать ругательствами, - Вить, следы есть?

- Ага, два квадра тут были. Три человека как минимум, дёрнули в объезд Круглого леса на Осиновку. Буквально всё свежее, часа не прошло, как стронулись от сюда.

- Хм, стреляли три часа назад, на обдирку больше двух часов точно угрохали, всё так и получается… там как с лосихой, кстати?

- Голые косточки и требуха со шкурой, так что, провозились они долго, - ответил я.

- Ага, точно много потратили времени. Ты гони напрямую через лес, дорогу должен знать…

- Знаю, знаю.

- Не перебивай. Значит, гони через лес, тем уродам минут сорок в объезд даже на квадрах. Вряд они ли местные, скорее всего, приезжие из соседнего района или окрестных деревень. А я в Осиновку звякну Нюресу, пусть он навстречу выдвинется.

- Ок.

Отключив телефон, я сунул его в кармашек на плече и вернулся к своему «китайцу». Квадроцикл был не новый, но достался мне в хорошем состоянии и дешево. Как и многое из дешёвых товаров в стране, он был китайским, но весьма хорошего качества, пожалуй, лишь чуть-чуть уступал таким известным и дорогим маркам, как «Авдис» или «Комман».

Грязь полетела во все сторона, снизу привычно ударило сиденье, когда квадроцикл запрыгал по кочкам, рытвинам да муравейникам. Тяжёлая и грязная дорога немного успокоила: сложно пыхать злостью, когда во все глаза следишь, чтобы не перевернуться или не влететь в пенёк, скрытый старой травой или густым слоем моха. Но мысли нет-нет да сворачивали на судьбу браконьеров: если попадутся в наши руки, то сначала прочувствуют своими боками, как стрелять лосей, а потом в отделе полиции услышат лекцию, что им грозит. Помню, зачитывали нам сводку, как в Тульской области один охотничек убил лося без свидетелей, оставил шкуру и покатил домой. А потом к нему нагрянули с обыском полиция с егерями, нашли лосиную тушу и получил этот охотничек несколько лет колонии. А всё потому, что оставил отпечаток номера машины в сугробе, когда разворачивался на месте, где ободрал убитое животное. Это было показательное дело, не помогли попытки взяток и хлопотание за него более-менее влиятельных лиц во власти.

Кланц!

Зубы звонко щёлкнули, чуть не охватив кончик языка, и я быстро свернул посторонние мысли.

«Помоги! Спаси! Умоляю тебя!».

От чужого голоса, который раздавался, как показалось, сразу со всех сторон, я вздрогнул, ослабил контроль над управлением и поплатился за это – транспортное средство вильнуло в сторону и влетело боком в узкую и глубокую канаву, заполненную водой. Мне бы тут же остановиться, но я на рефлексах крутанул газ, надеясь выскочить… мотор затрещал ещё громче, квадр сильно наклонился, целый водопад грязи вылетел из-под колес. Я тут же сбросил газ, но было поздно: колёса глубоко зарылись в грязь, по самую раму с одной стороны.

«Помоги! Спаси! Умоляю тебя! Я тут!».

Вновь вздрогнул и покрылся холодным потом. Стало по-настоящему страшно. Я даже потянулся к крестику, который висел под одеждой, но быстро одумался. Не настолько я и верующий, чтобы искать спасение за подобным символом веры. Да и куплен он в ювелирном магазине вместе с цепочкой, не в церкви. Хотя, какие сейчас в мире священнослужители…

«Помоги! Спаси! Умоляю тебя! Быстрее!».

Чужой голос ввинтился в голову, как сверло, вызвав мучительную боль в висках. Ко мне пришло понимание, что голос звучит прямо в мое голове, потому и показалось, что раздаётся разом отовсюду. А направление, где находится неизвестный, вон там. Ещё и непонятно, кто влез ко мне в череп – мужчина или женщина, уж очень какой-то бесполый голос.

«Помоги! Спаси! Умоляю тебя! Поспеши!».

Неизвестный тоскливо тянул почти одну и ту же фразу.

Застонав от острой боли в голове, я плюнул на, плотно засевший в грязи, квадр, который теперь лебёдкой только и тащить. Приспособа имеется, вот только, сил моих нет тут дальше находиться, голова готова просто взорваться. Поэтому я сдёрнул чехол с ружьём, рюкзак, где лежал патронташ и почти бегом бросился подальше. Но успел сделать не больше десяти шагов, когда в голове взорвалась бомба!

«Помоги! Спаси! Умоляю тебя! Не уходи!!!».

В виски уже не одно сверло ввинчивалось – сотня! От дикой головной боли тошнило, перед глазами всё преставало в чёрно-белом цвете, а картинка обзора превратилась в туннель: видел лишь то, что располагалось прямо передо мною, всё по краям закрылось чёрной каймой.

Как сомнамбула я развернулся и как был на четвереньках, так и двинулся на зов. С каждым шагом боль стихала, зрение восстанавливалось, а вместе с этим возвращалась способность трезво мыслить. Через минуту я встал на ноги, отряхнулся (ну, как мог, от слоя грязи на одежде теперь поможет только стиральная машинка и качественный порошок), расстегнул рюкзачок и достал патронташ. Нацепив на пояс, я пристегнул к «вепрю» пятнадцатипатронный барабанный магазин, снаряжённый хитрыми зарядами – пуля-картечь. На расстоянии до тридцати метров подобная штука остановит даже медведя, ну, небольшого, правда. Магазин нелегальный, делался на заказ, и ещё он был жутко тяжёлым. Но в моей непонятной ситуации, чем больше патронов, тем лучше. Жаль, что второй такой же оставил дома, прихватив вместо него пятипатроный коробчатый, в котором сейчас набиты пластиковые цилиндрики с девятимиллиметровой картечью.