Андрей Ливадный - Тиберианец

— Эй подождите! — Глеб опомнился. — Я пришел с пустошей. Искал Черные Скалы.

— Старый город инсектов? — сообразил норл. — Так вот же он, — великан жестом указал на глянцевито-черные пики, царящие над местностью. — Только там ничего интересного не осталось. Пустует он уже тысячи лет. Если нужны артефакты или припасы, на рынок иди. Это прямо по дороге, примерно шагов пятьсот, не заблудишься. Только оружием не размахивай, здесь у нас типа всеобщего перемирия, перед Смещением. Меня кстати Ронгом зовут. А он — Хашт.

— Глеб, — выдавил юноша и тут же спросил: — Фокарсиане тут есть?

— Не-а, — норл зевнул, видимо не выспался. Вел он себя на удивление спокойно. — Их инкубатор сдох, а ашанги зачем-то в пустоши ушли. Никто пока не вернулся.

Норл и инсект ушли по своим делам, оставив Глеба в полнейшем замешательстве. Он думал, что одолел все самые страшные испытания, но ошибся. Ему предстояла еще одна схватка. На этот раз с самим собой.

Он привык делить мир на черное и белое, на «своих» и «чужих». Сейчас эти устои пошатнулись.

Сжав зубы, он проводил взглядом удаляющие фигуры, и пошел в указанном норлом направлении. Надо взглянуть на местных, посмотреть, чем они торгуют.

Глеб еще не решил, что делать дальше. Судьба оскалилась, будущее виделось туманным и неопределенным.

Шагая по дороге, он увидел разломившуюся от удара носовую часть корабля. Похоже, от него остались лишь балки силового набора, да скорлупа обшивки, — все остальное растащили.

В тени нависающих бронеплит стихийно возник небольшой городок. Здесь соседствовали постройки различных цивилизаций, возведенные из подручных материалов. Над ними царила дугообразная локационная надстройка космического корабля, где еще читалось название:

«РЕШИТЕЛЬНЫЙ»

«…открывая мост между Вселенными, я видел, как крейсер «Решительный» и два сопровождавших его фрегата Конфедерации Солнц пытались остановить «Тень Земли», не дать тиберианцам совершить прыжок, но, к счастью, они не успели. Позже корабли эскадры Рогозина были сбиты системами противокосмической обороны скелхов…» [5] События романов «Запрещенный контакт», «Изоляция».

«Вот, значит, куда упал крейсер?..» — Глеб осматривался. Повсюду взгляд находил осколки древнейшей и новейшей истории, — казалось, в Первом Мире каждый клочок земли хранит причудливо перемешанные свидетельства эпох и событий, о которых уже никто не помнит. Стоило лишь взглянуть на очертания древнего города инсектов, царящего над обломками человеческого крейсера, как вдруг становилось не по себе.

Короткая заметка, сделанная рукой Урмана на полях книги, рассказывала о каких-то очень важных, но пока непонятных Глебу событиях. Он повсюду видел их отголоски, но пока не мог уразуметь, что именно произошло тридцать с лишним лет назад? Кто такие «омни»? Почему старый тиберианец остался коротать свой век в одиночестве, когда другие покинули планету на борту «Тени Земли»? Что такое «Вселенные» и как образуется мост между ними?

Впрочем и эти вопросы угасли.

Глеб вошел под сень нависающих над городком бронеплит и его рассудок погрузился в иные, не менее стрессовые ощущения.

Гомон множества голосов доносился теперь отовсюду. Чужая речь резала слух. Модуль семантического процессора переводил лишь некоторые из фраз, по-видимому большинство обитающих тут ксеноморфов на момент создания программы еще не контактировали с людьми.

Глеб внезапно осознал, что находится в окружении десятков, если не сотен чужих. Их вид (в силу инерции мышления) внушал отвращение, оторопь, — как будто ночные кошмары впечатлительного мальчишки, наслушавшегося страшных историй от взрослых, материализовались, обрели плоть и кровь. Взгляд заледенел, выцвел от напряжения, пальцы невольно сомкнулись на пистолетной рукоятке «Гервета», однако, шли секунды, но на него никто не обращал особого внимания. Чужие спешили по своим делам, торговались, спорили, а странного хомо, застывшего, будто столб среди толчеи рыночной площади, просто обходили стороной, стараясь не задевать, лишь посматривали мельком, искоса.

Глеб отошел в сторонку, пытаясь взять себя в руки, не наделать глупостей.

Бессистемно построенный городок особого впечатления не производил, — россыпь разномастных домов и домишек, кривые улочки. Лишь несколько гнездовий амгахов, расположенные под сводом обшивки крейсера, невольно притягивали взгляд. Гомон голосов плыл над рыночной площадью. Пестрый конгломерат инопланетных существ казался бурлящим средоточием хаоса.

Можно потратить целый день, рассматривая диковинных тварей. Глеб сразу подметил, далеко не всем по душе его взгляд. Многие отворачивались, некоторые скалились в ответ, — непонятно, улыбаются или проявляют агрессию?

Он почувствовал прикосновение, вздрогнул, посмотрел вниз. Существо, похожее на змею, кольцами захлестнуло его ногу, приподняло голову, что-то прошипело.

Сработал автоматический перевод:

— Еда для хомо? Универсальный белок?

— Спасибо, не нужно, — едва совладав с собой, выдавил Глеб.

— Прибежище? Уютная нора? — ксеноморф пластично изогнулся, недвусмысленно указывая движением тела в направлении самого высокого строения, виднеющегося в паре кварталов от рыночной площади.

— Не сейчас.

— Как пожелаешь, — пресмыкающееся утратило к нему интерес, проползло дальше, бесцеремонно приставая к прохожим, ловко лавируя в толчее.

Как ни странно, но после этого случая туго сжатая пружина невероятного нервного напряжения начала медленно разжиматься. Он все еще дышал часто, прерывисто, в ушах шумело, сердце билось неровно, но рука соскользнула с рукоятки «Гервета».

Значит, тут действует всеобщее перемирие перед Смещением? — вспомнились слова норла.

Посмотрим, — Глеб заставил себя пройтись по рыночной площади, делая вид, что присматривается к товарам, разложенным прямо на земле.

В основном здесь торговали различной снедью. Сушеные плоды, видимо подходящие в пищу большинству ксеноморфов, прессованный мох, залитый субстанцией янтарного цвета, неприятно пахнущие волокнистые стебли незнакомых растений, куски сушеного и вяленого мяса, белковые брикеты подозрительно происхождения (их название доверительно сообщил огромный мохнатый паук), личинки, корни, клубни, — все это вызвало чувства, варьирующиеся от откровенного отвращения до вполне оправданного недоверия.

Хорошо, что у меня есть небольшой запас пищевого концентрата, — думал он, переходя от одного «развала» к другому.

Вскоре торговцы провизией остались позади. Начались оружейные ряды. Глебу постоянно приходилось держать себя в руках, ведь среди выставленного на продажу оружия и снаряжения он часто замечал образчики человеческих технологий.