Валерий Гуминский - Кровник (СИ)

Дракон вздохнул:

— Мы предлагаем три тысячи долларов за килограмм, но только в знак уважения к нашим постоянным партнерам, но это все, что я могу предложить. Это цена окончательная, обсуждению не подлежит. Три тысячи!

Паша и Быра переглянулись. Кажется, им удалось выторговать что-то у хитрого китаезы! Это, конечно, тоже мало, учитывая нарастающую популярность «зеленого бизнеса»! Но Сохатый будет и этому рад.

— Сколько у вас на складе нефрита? — деловито осведомился Дракон, усыпив бдительность коменданта и его цепного пса.

— Сто пятьдесят килограммов, — тут же ответил Паша. — Это хороший камень, парни недавно обнаружили.

Он встал, подошел к самодельному шкафу, покопался там и вернулся к столу, положив на него со стуком большой кусок белого нефрита, а рядом — чуть меньше размером камень светло-голубого цвета. Дракон сглотнул слюну. Какой великолепный день! Белый нефрит, имеющий шелковистую поверхность, прозрачность — настоящий Бай Юй [5] Бай Юй — белый нефрит, имеющий самую большую ценность в Китае. Добывается в Кашгарском районе. Безупречный Бай Юй имеет цвет как «баранье сало», жирный блеск, просвечивается насквозь и имеет гладкую шелковистую структуру. Именно из такого камня был сделан кролик для сережек жены 13-го императора династии Мин, которые были найдены археологами при вскрытии могилы. ! А второй камень тоже чудо как хорош своим нежным цветом, ласкающим взгляд!

— Все сто пятьдесят килограммов — это белый нефрит? — стараясь скрыть волнение в голосе, деланно равнодушно спросил Дракон.

— Около ста, — ответил Паша, заметив алчный блеск в глазах китайца, — остальное — вот этот, голубой. Три с половиной за белый камень, Вэй!

— Подожди, не торопи меня! — вздернул руку Дракон. Он задумался. Червяк сомнения поселился в его душе. Если бы не эти чертовы сны, которые заставляют его нервничать. Еще не было такого, чтобы они не приносили несчастья. Как раз наоборот. Чудовище появилось — жди беды. Надо брать камень и быстро уматывать отсюда. Грядет ужас, с которым Дракон встречаться не хотел.

— Я согласен на три с половиной. Но это окончательная цена. Больше я не имею права дать. Хозяева будут недовольны.

Быра и Паша снова переглянулись. Что-то они задумали, да увидит их злые помыслы Юйди [6] Юйди — в китайской мифологии верховный владыка, которому подчинялась вся вселенная: небеса, земля и подземный мир, все божества и духи. Древние представляли его себе сидящим на троне в великолепном императорском халате с вышитыми драконами, в царском головном уборе, с нефритовой дощечкой в руке. ! Дракон внутренне напрягся, сделал незаметный для присутствующих знак пальцами правой руки сидящему сзади Тао, чтобы тот глядел в оба.

— Уважаемый Паша что-то еще хочет сказать?

— Дело вот в чем…, - комендант почесал затылок, сделав вид, что очень смущен, задерживая покупателя, — Сохатый через три дня приезжает на прииск, и хочет поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Почему бы ему не встретиться со мной где-нибудь в приличном месте? — вежливо спросил Дракон, понимая, что это лишь причина оставить его здесь, чтобы потом вместе с хозяином надавить на него. — Я мог бы заехать в Улан-Удэ или на худой конец подождать его в Романовке. Зачем нам всем такие трудности?

— Он настаивал на таком варианте, — Паша был непреклонен.

Дракон задумался. Принятое решение далось ему нелегко. Вообще, он мог приказать Тао ликвидировать этих уголовников, но сто пятьдесят килограммов минерала он не успеет перетаскать в машину. Их просто расстреляют, пока они будут бегать с ящиками по открытой местности. Если бы не сны!

— Хорошо, мы подождем его здесь, — ответил Дракон, — но если через три дня Сохатого не будет на прииске — мы уезжаем. Товар я не буду оплачивать до тех пор, пока он не окажется в машине.

Комендант и Быра облегченно вздохнули. Какими бы они не были маргиналами, но устраивать пальбу никому не хотелось. Решать дела без оружия было лучшим решением в их положении.

Движок патрульного «уазика» заглох в подходящем месте. Лейтенант Святской даже был рад этому. Удобный съезд позволил забарахлившей машине убраться с трассы, чтобы не маячить на виду у проезжающих машин. Совсем неподалеку протекал небольшой ручей, гнавший стылую воду куда-то в южном направлении. Святской дал указание водителю — сержанту Бочарову — чтобы разобрался в причине поломки, а сам вместе со старшиной Луценко спустились по травянистому откосу вниз, чтобы справить нужду и пополнить фляжки водой. Оружие они взяли с собой. У каждого был автомат. Личный приказ Тимохина, руководившего операцией по задержанию пришельцев, был доведен до каждого, кто уходил в патрулирование трассы. В любом месте и в любой момент твари могли пересечь дорогу и скрыться на плоскогорье. Без оружия теперь ни один патруль не выезжал на трассу.

Святской видел отчеты и видеоматериалы, показанные каждому офицеру для более детального вникания в ситуацию. Тимохин сказал, чтобы все прониклись, что ожидать от тех, кто режет головы людям. Лейтенант проникся. И теперь на протяжении своего участка патрулирования не давал покоя Луценко и водителю, требуя от них бдительности и зоркости.

— Товарищ лейтенант! — взмолился водитель, посматривая на Святского. — Ну, сколько можно повторять, мы уже поняли! Да и не пойдут они здесь, зуб даю! Я же видел, как вы на карте отмечали последнюю точку нахождения пришельцев. Это в сорока километрах от нашей дислокации!

— Поумничай мне здесь, рядовой! — деланно нахмурился старший группы.

— Совсем расслабился, салага! — поддержал командира Луценко. — Много вам воли дали, а курортные условия не способствуют овладению воинских профессий!

— Поддерживаю, старшина! — важно кивнул Святской.

Вот так они и подтрунивали над водителем, пока машина не начала периодически чихать, и совсем не остановилась….

Святской наполнил фляжку холодной до ломоты зубов водой и вдруг заметил краем глаза какую-то тень, мелькнувшую на том берегу ручья, в тридцати-сорока метрах от него. Мелькнуло что-то, похожее на гигантского кузнечика. Воображение разыгралось? Может, это был изюбр, а может и сам медведь протопал в поисках пищи. Зима на носу. Надо успевать жир нагуливать. Здесь большие заросли малинника, вполне может гулять мишка.

Лейтенант выпрямился, прислушиваясь к едва слышному гулу верхового ветра. Тяжелые кроны деревьев мерно раскачивались под его порывами, где-то неподалеку монотонно перфорировал деревья дятел. Посвистывала какая-то пичуга. Вслушиваясь до боли в ушах в звуки тайги, Святской почувствовал какой-то дискомфорт. Ничего ведь необычного, все как всегда. Но голоса птиц доносятся издалека, а вокруг словно вакуум.