Олег Кожевников - Библия выживальщиков: Эпоха выживания. Мародерские хроники. Битва в пути [сборник litres]

Василий опустил подзорную трубу, с трудом повернулся ко мне, слегка зацепив станину гранатомёта, и негромким голосом произнёс:

– Ну всё, минуты через четыре можно будет открывать огонь по аэросаням, они как раз подъедут километра на два. Этот станковый гранатомёт «Балкан» может стрелять как раз на два с половиной километра, но лучше их подпустить поближе, где-нибудь на километр.

– А ты забыл о пушках на БМП? Броневики тогда приблизятся к нам слишком близко и разделают нас под орех, – возразил я ему, – тем более наша задача – не поразить цель, а привлечь к себе внимание и заставить противника кинуться за нами в погоню, поэтому жди, когда эта мелкота приблизится километра на два, и начинай стрелять. Постарайся их так напугать, чтобы вперёд вышли БМПушки.

– А можно я тоже буду называть вас – Батя, – вдруг спросил Василий?

– Ну ты даёшь, мужик, – воскликнул я, – мы, можно сказать, с тобой в одном окопе находимся, а ты глупые вопросы задаёшь. Конечно, называй!

Он посмотрел на меня уже совсем глубокими, прояснёнными глазами и с пафосом произнёс:

– Знаешь, Батя, это, может быть, последние минуты моей жизни, и я хочу сказать, что очень счастлив, что вас встретил; пускай недолго, но я снова почувствовал себя человеком, а не прежней тварью, поэтому ты не бойся, не облажаюсь, я с этими гадами буду драться хоть голыми руками, а уж с этим, – он похлопал по гранатомёту, – я им задницы и вовсе на британский флаг порву.

После этих слов Василий занялся подводкой прицела, я направился на водительское место, а Валера встал вторым номером к Васе.

Мы с Сергеем договорились, что начинать движение будем после первой серии выстрелов гранатомета; первоначально в разные стороны, чтобы окончательно уничтожить следы остановки нашего каравана, потом кленовым листом, как в автомобильных развязках, развернуться и выйти на нашу колею и уже по ней катить в город. Первым по колее должен был двигаться Сергей. В намеченном месте он притормозит и отстреляет сани, потом там же должен буду сбросить сани и я. Это место, которое находилось примерно метрах в шестистах от начала улицы, мы выбрали из-за того, что гладкая поверхность улицы здесь сжималась метров до десяти. По обеим сторонам от неё были высокие снежные сугробы. По-видимому, раньше в этом месте стояли какие-то магазины или палатки. Такие сложные пируэты движения были выбраны ещё и для того, чтобы осложнить прицеливание по нам из орудий БМПушек.

Кстати, перед началом этой операции мы установили защиту от пуль и осколков в обоих вездеходах. В «газоне» закрепили вокруг водительского места несколько бронежилетов. В ТТМе, кроме развешанных по бокам кабины бронежилетов, уложили сзади этой большой кабины коробки, набитые всеми нашими книгами, а сверху это всё придавили четырьмя мешками с сахаром, последним нашим запасом.

В момент выстрелов из гранатомёта я внимательно смотрел на экран ноутбука, отслеживая картинки, передаваемые камерами. Даже на них уже были видны приближающиеся аэросани. Когда они резко замедлили свою скорость, по-видимому, заметив нас, Василий начал стрелять. Я успел заметить, что одна граната точно поразила аэросани, шедшие в центре, потом вся картинка исчезла, скрытая снежным туманом, который подняли взрывы гранат.

«Вот же незадача, – подумал я, – на кой чёрт мы придумали такой сложный маневр выезда на свои следы, ведь сколько раз, стреляя из гранатомёта, видели эффект, производимый взрывами в снегу. При такой снежной завесе можно не бояться прицельного огня БМПушек. Эх, надо было не мудрить, а спокойно развернуться и ехать в город».

Как бы подтверждая мою мысль, где-то в стороне раздались взрывы ответных выстрелов. Не став ждать продолжения, я тронулся выполнять обговоренный заранее маршрут бегства. Выехав на начало улицы, я опять остановился, к этому времени ребята уже перезарядили гранатомёт.

– Васёк, видишь, где там БМП? – крикнул я. – Когда разглядишь, сразу долби по ним, а я пока приторможу, нужно, чтобы они заметили, куда мы поехали.

– Не боись, Батя, не облажаюсь! Только стрелять по БМП бесполезно, всё равно этими гранатами мы им никакого вреда не нанесём.

– Нанесём, не нанесём, это неважно – зато разозлим и раззадорим, нужно, чтобы они особо не размышляли, а с ходу двинулись по этой улице. К тому же гранатами поднимем снежную пыль, и прицельно по нам они уже выстрелить не смогут, а пулемётами нашу блиндированную задницу они, хрен, пробьют.

Спокойно постоять нам удалось всего лишь минуты две, потом раздались звуки выстрелов нашего гранатомета, и я сразу же двинулся в сторону уже отцепленных саней «газона». Приблизившись к ним, приостановился и нажал выключатель – раздался негромкий хлопок, и я сразу же тронулся с места. Теперь у меня в мозгах была только одна мысль: «Быстрее спрятаться за вот эту полуразвалившуюся девятиэтажку», ведь всё время после начала нашей стрельбы я спинным мозгом чувствовал себя мишенью у какого-то жестокого, спокойного и чрезвычайно опытного наводчика.

Как только заехал за угол дома и спрятался от грозящих нам пушечных снарядов, на меня напал форменный мандраж; всё тело и особенно руки тряслись. Судорожно, дрожащими руками я залез в бардачок и достал небольшую фляжку с эликсиром Дохтура, потом зубами свинтил крышку, выплюнул её на пол кабины и сделал два хороших глотка. Реакция организма была привычной – мозги сначала взорвались, потом прочистились, дрожь в теле пропала, и я начал адекватно мыслить; первой была благодарность Игорю за его чудодейственный напиток, который он раздал всем участвовавшим в операции, разлив его по фляжкам, а новым нашим бойцам в медицинские мензурки.

После того как эликсир окончательно усвоился, я развернул ТТМ и только тогда заметил стоящий около самого дома «газон» и недалеко от него Сергея, выглядывающего из-за угла на покинутую нами улицу. Тогда я крикнул ребятам, чтобы они тоже приняли по дозе эликсира и переставили гранатомёт для стрельбы по ходу движения. Потом, захватив автомат с гранатами, вылез из вездехода и направился к Сергею; когда подошёл и уже хотел немного потеснить Малого, раздались не очень громкие хлопки взрывов, а потом более отчётливые звуки выстрелов из автоматов и пулемётных очередей.

К этому времени наступил самый пик воздействия эликсира на мой организм; появилась необыкновенная лёгкость во всём теле, я почувствовал себя совершенно неуязвимым и всемогущим. В соответствии с настроением я и стал действовать – выпрыгнул на лыжах перед Серёгой метра на два вперёд и встал в полный рост на открытом пространстве. Но ни одного выстрела в мою сторону не прозвучало – стрелять уже было некому.

Из обоих БМП валил густой чёрный дым, и, несмотря на то что я находился от них метрах в трёхстах, даже здесь чувствовался запах горелой резины и ещё чего-то совсем неприятного. Метрах в двухстах от подбитых броневиков стоял перекошенный на один бок, вездеходный «Урал»; вот в том районе и раздавались автоматные и пулемётные очереди. Правда, было слишком далеко и непонятно – продолжают ли отстреливаться выжившие быки, или это наши долбят на всякий случай по этой машине.