Вячеслав Кумин - Атака Роя [litres]

– Ладно, с остальными справятся биодроиды…

Оставшиеся подразделения абордажников действительно уже не представляли опасности для корабля, так как не имели технических средств для вмешательства в работу нервной системы. Единственное, что мешало избавиться от них, телепортировав за борт, внешний раздражающий фактор: обстрел и пси-подавление.

Владислав вернулся в рубку.

Адмирал Тапар Кахен спешил добраться до центра пылевого облака, туда, куда от них сбежал живой корабль и по сути попал прямо в руки конкурентам. Те тянуть не стали и тут же атаковали. Потерять добычу после одержанной победы было бы как минимум обидно.

Но сильно разогнаться тоже не получилось. Пылевое облако это не то место, где можно показать максимальные скоростные характеристики, особенно учитывая кучу астероидов. Даже сопровождающие их живые корабли почти перестали досаждать атаками, то ли до них дошло, что это бесполезно, то ли мешала пыль, а может, просто устали и набирались сил.

К счастью для адмирала нейрокорпорантов, двигателисты все никак не могли совладать с живым кораблем, а точнее с теми, кто на нем пытался сбежать.

На этот раз двигателисты бежать не спешили, оно и понятно, нейрокорпоранты понесли потери, ну и они надеялись, что им вот-вот удастся заполучить главный приз, а потому встретили противника интенсивным огнем.

Завязалась новая драка, к которой подключились живые корабли, почему-то атаковавшие именно нейрокорпорантов, оставив их соперников практически без внимания. Впрочем, догадаться не сильно сложно, беглецам было выгодно ослабить именно самого сильного противника.

И надо сказать, эта тактика работала. Медленно, но верно силы флота «Нейрокорп» стачивались, приближаясь к потенциалу двигателистов, что также страдали от огня нейрокорпорантов.

Доклады о повреждениях сыпались один за другим. Понимая, что если ничего не делать, то от его сил ничего не останется, адмирал Тапар Кахен попытался прорваться к цели, но его ждала неудача.

Золотистый живой корабль вдруг ожил и стал достаточно активно передвигаться, выходя из-под удара, закрываясь от нейрокорпорантов как другими живыми кораблями, так и двигателистами. Начались активные маневры трех групп кораблей в пылевом облаке. Не менее активно шла перестрелка.

Сияла энергозащита, сверкали вспышки взрывов на броне, мельтешила малая авиация, стремительно проносились ракеты и торпеды. Получив фатальные повреждения, корабли вываливались из общей массы в неконтролируемом дрейфе. Кто-то из них спустя какое-то время, проведя экстренный ремонт, возвращался в бой, а другие так и кувыркались…

Если взглянуть со стороны, то все это походило на какой-то странный и замысловатый красочный стайный брачный танец с элементами соперничества…

В какой-то момент силы трех сторон практически полностью сравнялись. Да, живых кораблей было больше раз в десять, чем вымпелов нейрокорпорантов и двигателистов, вместе взятых, но они были все изранены, и изначально их боевой потенциал был существенно ниже. Впрочем, корабли конкурентов тоже были сильно избиты, и их боевой потенциал оставлял желать лучшего.

«Вот и все…» – подумал адмирал, осознав, что сейчас произойдет перелом в схватке.

И он произошел. Живые корабли резко кинулись в сторону кораблей РЭБ конкурентов. Во время предыдущей схватки нейрокорпоранты и двигателисты по устоявшемуся негласному соглашению корабли друг друга не трогали.

Стремительная атака достигла своей цели. Живые корабли буквально облепили корабли РЭБ конкурентов и начали обстрел, не обращая внимания на работу артиллерии кораблей прикрытия. Да и остальные кинулись на их защиту.

Энергозащита довольно быстро проседала, тем более что некоторые живые корабли шли на таран. В конце концов, атакующие добились своего и начали сносить все эти антенны и излучатели.

– Проклятье! Золотой корабль!

Адмирал осознал, что они все увлеклись защитой кораблей РЭБ и совсем забыли о главной цели, что осталась практически без внимания, получив для себя столь необходимую передышку.

– Внимание, фиксируется формирование нестандартной зоны гиперперехода…

– Атакуйте! Стреляйте!! Не дайте им уйти!!! – бесновался адмирал Тапар Кахен.

Но было уже поздно. Пространство искривилось, сверкнула вспышка, и живой корабль золотистого цвета исчез из поля зрения.

– Где он?! Ищите! Найдите мне его! – кричал адмирал.

Операторы честно пытались зафиксировать точку выхода, но тщетно. Будь это обычный генератор искривления пространства, то по остаточным следам смогли бы довольно точно определить координаты выхода, но в том-то и дело, что использовалась псионика, и беглец мог оказаться где угодно. Тут даже другие псионы ничем помочь не могли.

– Они ушли из системы… – после короткой паузы сказал псион.

– Не-е-ет!

Живые корабли, тем временем выполнив свою задачу, прыснули во все стороны, также уходя в телепортационные гиперпрыжки, чтобы в покое заживить раны и позже, откликнувшись на зов матери, воссоединиться с ней.

Лишь жалкие, избитые до предела остатки двух флотов мощнейших и старейших мегакорпораций остались дрейфовать в центре пылевого облака.

По выходе из телепортационного прыжка началась борьба за живучесть судна, причем в самом прямом смысле этого слова. «Золотая рыбка» натурально агонизировала. Но Владиславу и Эхинацее после нескольких часов изнуряющей борьбы все же удалось стабилизировать состояние живого корабля, погрузив его в кому.

«Черная жемчужина» тоже перешла в спящий режим, но перед этим зачистили корабль от незваных гостей и всего того оборудования, что они с собой притащили, а то вдруг еще где-то есть маяк, что сообщит об их местонахождении.

Как выяснилось, все это время рядом крутился еще один живой корабль угольно-черного цвета – «Строптивый». Каким-то образом он смог прыгнуть следом, а псионы так вымотались, что даже не заметили соседа.

– Привет, малыш… – поздоровалась с ним Эхинацея.

– Улетим на нем? – поинтересовался Роев.

Вопрос был не праздным. Они прыгнули совсем недалеко от точки старта. Всего каких-то пятнадцать световых лет, застряв в космическом пространстве на неопределенный срок. Кроме того, противник мог их достаточно быстро найти, и не факт, что к тому времени «Золотая рыбка» придет в норму.

– Давай пока не будем торопиться.

– Как скажешь…

– Тем более что перед тем, как куда-то срываться, не помешало бы составить хоть какой-то план.

– И скурить его, – хмыкнул Роев, а потом добавил глухо с бесконечной усталостью в голосе: – Домой хочу… Когда шел в космонавты, мечтал о звездах, а увидев их… все уродство, творящееся тут…