Дмитрий Хмурый - Королевство

— Ваша Светлость, это странно!

— Что именно странно?

— Они ставят эти светящиеся столбики точно в тех местах, где находятся резервуары с накопителями для барьера!

— Ну и что? — вмешался в разговор Лексус. — Ведь накопители находятся с внутренней стороны? Они разве могут их повредить снаружи?

— Нет, не могут… Это-то и странно! Зачем им это? И вообще, как они определяют места расположения резервуаров?

— Это неспроста. — после недолгих размышлений добавила баронесса Гаусс. — Нужно внимательно следить за всем происходящим. Ничего нельзя пропускать. Я думаю, что скоро будет атака.

— Но как он будет атаковать? Перед нами барьер, он не может его обойти!

— Но ведь для чего-то он затеял всю эту авантюру? Значит, у него есть план. Не просто же так он, в конце концов, устроил целое представление.

— Кто может подсказать, какие возможные действия предпримет враг?

— Не знаю. Даже представить не могу, что он сделает дальше.

— Что мы должны сделать? Какие меры предпринять?

— Единственно, что мы сейчас можем, это держать солдат в строю и не допускать паники. Все должны быть готовы обороняться в любой момент.

В следующий момент генерал Эванс взорвался:

— Да чего он там вопит! — прокричал разъярённый мужчина.

— Кто вопит?

— Певец этот! Верещит, как кастрат на допросе! — не выдержав творчества AC/DC, Эванс рванул к рации.

— Ублюдок! Выключи это немедленно!

И через пять секунд после ора генерала музыка действительно прекратилась. Наконец-то наступила столь желанная тишина.

Генерал вздохнул с облегчением, но вскоре раздались новые раскаты диких музыкальных инструментов.

Заиграл Twisted Sister — I Wanna Rock.

Уже через минуту после начала новой композиции Джон Доу широко улыбался, а Валерия Гаусс тихо смеялась в кулачок, глядя на Эванса.

— Что смешного?! — зло прыснул генерал.

— Слова песни. Там поётся: ты говоришь выключи это, но я снова и снова отвечу тебе. Нет, нет, нет, нет. Ты говоришь мне не играть, но я могу ответить тебе лишь. Нет, нет, нет, нет. Я думаю, генерал, это он Вам так ответил. — не скрывая улыбки, перевёл слова песни Джон Доу.

— Ах ты ублюдок! — лицо Эванса стало бордовым от злости.

— Немедленно выключи свой музофон! — неистово заорал генерал в рацию.

— Приём! Не слышно. Говори громче, чего ты там блеешь в трубку!

— Я сказал тебе выруби это!

— Кто там трындит в эфире? Какой бы дерьмоед там не был у рации, повторю: не бубни себе под нос, говори громче!

После оскорбления терпение Эванса лопнуло окончательно. Он схватил рацию в руку, поднёс её ко рту и что есть сил заорал:

— Я УБЬЮ ТЕБЯ! Я СДЕРУ С ТЕБЯ ШКУРУ, НАТЯНУ ЕЁ НА БАРАБАН И БУДУ ИГРАТЬ ТЕБЕ МУЗЫКУ, УБЛЮДОК! А ТЫ, СУКИН СЫН, БУДЕШЬ ЭТУ МУЗЫКУ СЛУШАТЬ! ТЫ БУДЕШЬ ПЛАКАТЬ, НО ТЕБЕ ЭТО НЕ ПОМОЖЕТ, ПОТОМУ ЧТО Я…

В этот момент рация взорвалась. Громкий хлопок смог оглушить присутствующих в комнате, уши которых и так страдали от слишком громкой музыки, а из-за яркой вспышки перед глазами прыгали цветные зайчики. В помещении запахло дымом.

Генерала взрывом отбросило к стене. Его лицо было изуродовано осколками, кисть правой руки, которой мужчина держал рацию, оторвало, а нижняя челюсть болталась на маленьком кусочке плоти, демонстрируя оторванный язык и обожжённое горло.

Сам генерал лежал без сознания, но всё ещё был жив.

— Немедленно зовите сюда целителей! — крикнул герцог, пока все стояли с шокированными лицами и смотрели на тяжело раненного соратника.

Через пару мгновений музыка замолчала.

Все вновь прильнули к окнам и не обращали внимания на то, как целители возвращают генерала Эванса с того света.

Мужчины и женщины, которые ранее ходили и втыкали в землю светящиеся столбики, встали перед центральным крылом и сняли верхнюю одежду. Они остались в одних штанах. Даже женщины стояли с обнажённой грудью.

А дальше началось страшное.

Эти «люди» стали на глазах деформироваться. Их конечности вытягивались и покрывались шерстью. От тел отпадали куски кожи и места с оголённым мясом зарастали шерстью, под которой виднелись витые узоры мощной мускулатуры. Вся процедура сопровождалась звуками разрывающейся плоти, которые, слава богам, после недавнего концерта были слышны очень плохо, потому что слух ещё не вернулся в норму от пережитых истязаний.

Лида и Джон отвернулись от окон. Придворный маг не выдержал и его стошнило прямо на подоконник. Лексус и Лера смотрели на эту картину с омерзением, но всё же не отводили взглядов. Даже всегда спокойному и уравновешенному герцогу Севелину стало не по себе.

— Это оборотни. — негромко произнёс Севелин. — Давно их разыскивают по всем королевствам… А он их привёл сюда. Кто-нибудь из присутствующих может мне объяснить, где он набрал всех этих чудовищ? Люпусы, тролли, а теперь ещё и оборотни!

— Ваша Светлость, — обратилась к герцогу Валерия — оборотни сильны?

— Да, очень. В человеческой форме они слабы, но в звериной очень сильны. Они обладают сильной регенерацией, поэтому для убийства нужно отрубить голову, повредить мозг или поразить сердце.

— Вы сражались раньше с оборотнями?

— Нет, никогда. Даже никогда не видел их до этого момента. Но я читал тайные руководства, написанные Лордом Сяо для инквизиторов Церкви Света. В своих трудах Лорд Сяо описывает многих демонических созданий и способы борьбы с ними.

— Значит, придётся целиться в сердце. — констатировала Лера.

К этому моменту оборотни уже полностью обратились и к ним подбежали члены Культа Теней. Они стали одевать на оборотней специальные латы, закрывающие торс этих созданий.

— … видимо придётся целиться в голову. — поправила свои же слова баронесса Гаусс.

Когда все оборотни были снаряжены в латные панцири, с западной подветренной стороны начали раскладывать большие тюки с сеном, которые тут же подожгли.

В течение следующих десяти минут площадь перед замком заволокло довольно плотным дымом.

С высоты третьего этажа замка, на котором располагался штаб обороняющихся, ещё была видна расстановка сил на поле боя. Но вот для солдат, стоящих на земле, видимость была очень ограничена.

— Что-то мне нравится это всё меньше и меньше. Барьер даёт достаточно света. Но если он погаснет, видимость на поле станет крайне плохой. Если барьер падёт, то мы будем с большим трудом понимать, что там происходит. — произнёс Джон Доу.

— И как нам этому противодействовать?

— Затрудняюсь ответить, Ваша Светлость. В таких условиях нам ещё не приходилось вести боевых действий. Я действительно не представляю, что мы можем сделать. А ещё меньше я представляю, что может сделать Шмидт. Ведь его армия до сих пор за барьером.

Солнце уже начало касаться горизонта, но всё ещё было светло.