Иван Шаман - Освящение [СИ]

— Уже. Мы брата лишились из-за глупостей этих. Господин верно сказал: не наша это война и делать нам тут нечего. — Уверенно заявил второй. — Лучше домой вернуться и сказать, что мы договор выполнили, чем не вернуться вовсе. Да и к Длоину сходим, пусть он слова господина подтвердит. Тогда точно ничего нам не сделают.

— Ну вот и славно. Уверен, что мы сумеем сделать все в наилучшем виде! — улыбаясь, я протянул руку инженеру, и тот неуверенно ее пожал. — Значит, договорились. Кси, на тебе подготовка специалистов и команды. Если нужна помощь — скажешь. Любой служащий, который понадобится, в твоем распоряжении — два охранника всегда будут рядом.

— Поняла. Сделаю. — Серьезно кивнула Ксиулан. — Можете на нас рассчитывать.

— Замечательно. В таком случае всего хорошего. Мне еще к князю наведаться нужно. — Попрощавшись, я оставил дварфов втроем, и мы с волчицей пошли дальше. Но по движениям Дары я чувствовал нарастающее сомнение и, когда мы отошли достаточно далеко от камеры, решил его развеять. — Что не так? Спрашивай.

— Почему вы их просто не обратили в рабство, как всех имперцев на том холме? — удивленно поинтересовалась девушка. — Уверена, это не составило бы для вас никаких проблем.

— Ты права. Мы легко могли сделать их рабами и заставить делать то, что нужно. Любая угроза с их стороны могла пресекаться болью и угрозой смерти. Но есть одно существенное «но». Они не воины, не торговцы и даже не маги — они инженеры, которые управляют кораблем, парящим на высоте птичьего полета. Представь, если один из них все же решит совершить подвиг и нарушить закон, находясь в воздухе?

— Мы расшибемся в лепешку. — Догадалась волчица. — Но на обучение новых специалистов уйдет не меньше месяца времени!

— Неделя, поправил я ее. С учетом интеллекта послушников, благословения от Святогора и зелий на интеллект. Я уже раздал распоряжения, так что они будут полностью готовы и через неделю корабль будет в полном нашем распоряжении. А дварфы, если захотят вернуться домой, и в самом деле будут отправлены с первым же караваном.

— Но только после того как это величественное устройство окажется подчинено вашей воле?

— Естественно. Не знаю, зачем Святогору подчинение Буланской, но что будет со всеми нами, если мы не выполним приказ божества, я проверять не намерен. Нам нужен этот корабль, так же, как нужно, чтобы Владимир сел на престол Киева, а значит, это мы тоже должны обеспечить. А теперь пойдем, Илья нас уже заждался. Предстоит не легкий разговор с князем.

— Ты меня обокрал! — заявил с порога Владимир. — Я думал, ты мой друг и союзник, а теперь все в городе только и делают, что говорят о тебе!

— И тебя приветствую, князь. Не стоит начинать встречу с претензий, ты так не думаешь?

— Я Великий князь! Не забывайся, жрец! — не унимался правитель Полоцка и Новыша. — Если бы не мои войска, тебе бы ни за что не победить в этой битве. Но за мою доброту и помощь ты отплатил мне предательством, уводя город из моей власти! Сколько сейчас верующих в твоего бога? Тысячи? Десяток тысяч? Союзники так не поступают! Плетешь интриги за моей спиной, обращаешь моих верных советников и помощников в свою веру.

— Все сказал? Даже если нет — советую помолчать. Я тебе ни слуга и ни раб. А еще раз скажешь про то, что вера в Святогора не наша, а только моя — и эти слова придется принять за правду. Понимаешь, чем это будет грозить твоему войску в преддверии войны с Киевом? Удобно ли тебе было руководить отрядами через благословенный интерфейс? Мог ли ты даже помыслить о том, на сколько будут сильнее солдаты со словом господа на устах? Или и вправду считаешь, что это Я помог тебе взять город, а не наоборот?

— Если бы не мои войска…

— То были бы другие. Я не забираю у тебя власть. Более того, хочу дать еще больше. И чем же ты мне отвечаешь? Ты и именно ты не позвал меня на пир победителей. Ты отказал мне в месте за столом совета города. А как была поделена добыча? Получили ли мои воины от тебя хоть крохи?

— Они увели с башни летающее чудо и забрали служителей Империи. — Сказал Владимир, ударяя по подлокотнику трона. — А это куда ценнее золота и серебра, что были в подвалах детинца. И если уж ты заговорил о добыче, что с сотнями имперских солдат, которые теперь в твоем рабстве? С тысячами верующих, которые толпились сегодня на площади, но кланялись не князю, а тебе! Повернувшись ко мне ЗАДОМ!

— И что? Тебе задницы горожанок не понравились? — улыбнулся я. — Я думал ты до женского тела охоч. Сколько у тебя жен сейчас? Сотни полторы?

— Пятнадцать. — Отмахнулся великий князь, чуть отходя. — А наложниц я давно считать перестал.

— Ну и зря. Твои дружинники утверждают, что некоторые из девиц очень даже ничего.

— Ты хочешь сказать… — Напрягшись, Владимир даже подался вперед.

— Что пора новых искать, а не о старых заботиться. Настал новый день. Не ты ли говорил, что нам нужно как можно раньше отправится на Киев? А вместо этого я только и слышу, что о былом. Вместо того, чтобы смотреть вперед, ты застрял в этом городе, и сколько бы он не был великолепен, но нужно двигаться дальше.

— Дальше двигаться? — зло улыбнулся князь. — А город что, твоему ставленнику, старому княжичу оставить, так что ли? Думал, не узнаю я, какое ты предательство задумал? Горожан захомутал, главным над ними решил поставить того, кто имеет право на престол, а меня с дружиной спровадить на Киев! Этого ты хочешь?! Взять его!

— Стоять. — Моего негромкого слова хватило, чтобы окружившие нас стражники замерли в нерешительности. Илья так и вовсе даже дубины с пояса не снял. — Всеслав отказался и от имени своего, и от престола земного, избрав другой путь. Теперь он слуга и ставленник божий, и сам Святогор на его стороне. Твоего же места ему и даром не надо.

— Да ну? Что-то ты тоже богу служишь, а зовешься-то князем, то бароном Саборским! Нет тебе в том веры! — крикнул Владимир, вновь ударив кулаком по подлокотнику. — Чем доказать можешь, что не замыслил предательства подлого?!

— Выйдите все. — Приказал я, а затем, когда стражники не двинулись с места, добавил — Во имя господа! — сила Власти ударила по ним, как хлыстом. У некоторых даже колени подкосились. Верующие бросились к выходу сразу, те, кто еще не принял присягу Святогору, держались немногим дольше. Остались только схватившийся за стену Илья и Дара, стоящая рядом со мной. — Оставьте нас наедине, нам нужно с глазу на глаз пообщаться.

— Прости, брат, не могу. Я княжеский воевода, покуда он не отпустит — рядом буду! — прохрипел богатырь, подстегиваемый болью от неисполнения задания и заклятьем Души. Как он мог держаться так долго, я даже не представляю, однако это без сомнения вызывало восхищение. Как его стойкость, так и преданность.