Иван Шаман - Освящение [СИ]

В последнее мгновение я успел увидеть усмешку на лице умирающего, а потом яркая вспышка ослепила меня. Грохот порвал барабанные перепонки и меня вместе с доспехом повалило на спину. В тот же миг второй Черный бросился на меня, держа факел, но его кабан споткнулся, и всадник вылетел вперед головой.

Я не слышал криков, но единственным уцелевшим глазом, левым, видел, как мерзлая земля вместе с комьями снега взлетела в воздух. Самоубийца нечаянно поджог себя, при падении взорвав запасы алхимического порошка, который держал под подолом сюртука. Толстая стрела, торчавшая из горла кабана, явственно говорила о том, что все произошедшее не случайно. Подскочившая ко мне Буланская дернула за трос, спрятанный подмышкой, и вытащила наружу. Внутри что-то оборвалось, и я отключился.

Когда я вновь открыл глаза, вокруг была кромешная ночь. Снеговые облака прятали Луны, и лишь свет от костров позволял немного рассмотреть окружающее пространство. Тяжело было даже дышать, любой намек на движение отдавался внутри адской болью. Я попытался позвать, но из груди донесся только хрип, смешанный с слабым бульканьем.

Джи показалась рядом и прижала палец к губам, а потом перед глазами появилась надпись: «Ничего не говори. Ты слишком сильно ранен. Если бы не естественная броня и замещение ангельскими и демоническими частями, тебя разорвало бы на куски. Мы перебили большую часть войска врага, остальные спрятались в городе».

Дьявол. Открыв Житие, я ни мог не выругаться. Большинство способностей были отключены, магия недоступна, регенерация подавлена многочисленными повреждениями. Держался я на честном слове и замещениях. Два Черных стража ценой своих жизней почти уничтожили меня и тем острее ощущалась потребность в создании слепка личности, вот только цифры все также медленно ползли к уменьшению, и число было с шестью нулями.

В бою я теперь был совершенно бесполезной обузой, интерфейс подсказывал, что если вливать в меня зелья выносливости, очищения, здоровья и восстановления, то в таком состоянии я пробуду по меньшей мере неделю. А в норму приду через месяц. Недопустимо большой срок, за который война может выйти на новый виток, а может и вовсе закончится не в нашу пользу.

Что я могу? Прямо сейчас, когда даже думать больно. Я должен жить, и я должен действовать. Пусть не своими руками, а чужими, благо у меня хватит подчиненных. «Рассказывай, что произошло после моей отключки, сколько прошло времени?»

«Трое суток. У нас достаточно припасов и горы свиного мяса, так что мы сумеем продержаться здесь столько, сколько будет нужно, чтобы ты встал на ноги. Враги никуда не денутся, а в случае необходимости мы позовем Ксиулан, чтобы она доставила тебя в Сабор на дирижабле».

«Тут ты права. Нужно ее вызвать. И не только ее. Я все сделаю как надо». — Написал я Джи, закрывая глаза. Мария и весь орден. Ксиулан с техникой и алхимическими бомбами. Макграг с новыми воинами. Ойли, Вольха, Мабор, Малуша — все, до кого я могу дотянуться и кому не безразличен. Они нужны мне. Если откажут в помощи сейчас, то и впредь я на нее рассчитывать не смогу, а значит, нечего стесняться.

Почти сразу я получил подтверждение на выполнение задания. Завтра на рассвете отряды со всего Междулесья и с его пределов должны будут выдвинуться в указанную мной точку. Сюда, к Новышу. Мы возьмем город, в этом даже нет сомнений, а потом я сделаю то, что должен был сотворить еще несколько месяцев назад, освящу его и всех жителей. Даже если это будет против их воли. Я должен… сознание помутилось. Образы прошлого и настоящего смешивались в причудливом калейдоскопе.

Десятки разных интерфейсов, сотни жизней, союзники и любовники, враги и соперники. Память крови захлестнула меня с головой, и я с трудом разделал, где я сам, а где остатки существ, подаривших мне жизни. Голос из тьмы подсознания, упрямый подростковый голосок твердил одно и то же — я должен стать лучшим, должен стать первым, должен быть!

Мы пережили два налета атакующих, о чем я узнавал по новым потерям, числящимся в моем интерфейсе. Каждый драконид забирал на тот свет десяток жизней взамен собственной, но соотношение было не на нашей стороне. Новыш — огромный город число жителей, которого пополнили беглые киевляне, располагал всем, что было необходимо для победы над нами. Даже время моего выздоровления работало на него. Но ждать столько я не собирался.

Мне пришлось трижды повторять приказ, пока недовольный Крег не отправил бойцов на ближайшее уже подмерзшее болото за черной глиной и торфом. Я помнил длинную и чрезвычайно сложную процедуру, которую проводила Энмира для очищения черной эссенции от сторонних примесей, но у меня такой возможности не было, а потому я просто приказал промыть весь полученный материал в теплой воде.

Моя невольная преподавательница была безусловно очень талантливым, одаренным магом. Чрезвычайно умной и целеустремленной женщиной, которая была готова годами искать нужные куски формул и компонентов. То есть превосходила меня практически во всем. Кроме одного — чистой и незамутненной силы. Попросив влить в меня чуть больше зелий восстановления, чем мог принять нормальный организм, я приказал положить себя в ванну с растворенной черной эссенцией, а затем врубил ТРИНИТИ.

Крохотные молнии пробежали по густой черной поверхности, и спустя всего несколько секунд черная эссенция отделилась от всего остального объема и начала налепляться на мое тело. Я не смог скрыть болезненный стон, но приказал окружающим не вмешиваться. Если я не смогу сейчас себя сдержать и этого сделать, то в дальнейшем можно будет забыть о победе.

Инородная черная эссенция проникала под кожу червями, ползла сквозь раны и разрывы. Но я заставил себя терпеть, поглощая несвойственное организму количество этой субстанции. Десять процентов от эльфа вполне достаточно, чтобы оставаться Силерантилом. Остальное — по остаточному принципу, если я смогу выжить, не замещая фрагменты тканей кракена и драконида, так тому и быть. Лишь когда порванные органы укутались в пленку из эссенции, я позволил себе отключить ТРИНИТИ и потерять сознание.

Следующие сутки были самыми погаными в моей жизни. Столько боли я не испытывал даже во время пыток у Вейшенга. Инородные ткани отторгались и приживались заново. Органы заживали неровно, выделяли гной и эссенции из зелий и эликсиров, растворяли их превращая в полезные вещества. Кости пропитывались странными субстанциями, мало имеющими отношения к естественному. Моя собственная черная эссенция пожирала инородную, быстро плодясь.

Но к тому времени, как прибыли отряды Марии, я уже мог разговаривать и даже сидеть на импровизированном троне, не показывая вида как мне больно. Настоятельница Пылающего ордена, как она сама назвала его с моего согласия, разбила лагерь чуть ниже по холму, приведя с собой почти тысячу максимально преданных людей и эльфов. И только когда укрепления были возведены, и дозоры поставлены, явилась в наш лагерь.