Евгений Щепетнов - День непослушания. Будем жить!

Андрей Насте нравился. Очень нравился. Нравился так, что иногда она думала, что влюблена в него. И это было странно. Нет, странным казалось не то обстоятельство, что она была влюблена именно в Андрея, – почему бы и нет? Высокий, сильный, красивый, да еще и здешний вождь – почему бы в него не влюбиться? Дело совсем не в том. Прошло всего ничего времени после того, как Настю изнасиловали, избили, после того, как она едва спаслась от смерти. И по всем канонам детективных романов Настя сейчас должна была бы испытывать ненависть и отвращение ко всем особям мужского пола. Ведь ее насиловали парни – значит, она должна ненавидеть всех парней.

Но такого не было. Ей нравился парень, и ей было приятно рядом с ним находиться. На самом деле ведь не он ее насиловал! Наоборот, он спас ее от насильников!

Кстати, и Лену тоже. Потому та и предана ему, как собака хозяину. Настя даже слегка заревновала – вообще-то это ее, Настина, подруга! Это ради Лены Настя придумала хитрую комбинацию, в результате которой была уничтожена этническая банда и освобождены рабыни! А Лена взяла да и отдала всю свою любовь и верность какому-то чужому парню! Ну как это так? А если Андрей вдруг (ну фантазии, да – но все равно!) прикажет Лене убить Настю? Выполнит Лена приказ? И тут же себе с горечью отвечала – наверное, выполнит. Точно выполнит! И осознавать это было очень даже неприятно.

Но да ладно. Пока что все идет как надо. Устали только, таскаючи барахло из «Леруа Мерлен», вымотались. Но никто не протестовал – хомячили, как настоящие хомяки. Пригодится барахло, им ведь тут жить. Кстати, очень удачно, что этот магазин под боком, можно время от времени туда наведываться и вывозить товары. Даже если кто-то догадается сделать то же самое – хватит на всех, барахла столько много, что месяц вывозить, и то не вывезешь!

Ехать было не очень далеко, в район мечети. Тут же, на горе над Волгой, было мусульманское кладбище, но туда не пошли. Отъехали чуть в сторону, поднялись по проселочной дороге вверх от яхт-клуба и, найдя ровную площадку, приступили к делу. Вернее, приступили к делу только парни, Настя же забралась на экспедиционный багажник джипа и сверху озирала окрестности на предмет подкрадывания злых мутантов и не менее злых бандитов. Парни же в это время копали могилу.

Настя время от времени поглядывала на мокрые мускулистые спины парней, раздевшихся по пояс, и с отвращением прислушивалась к стуку и мычанию в багажнике, где лежала мутантка.

И едва не пропустила атаку!

Это были собаки. Две собаки, они, вероятно, некогда принадлежали хозяевам здешних коттеджей. Немецкая овчарка и ротвейлер.

Настя знала породы собак. Более того, мечтала: когда вырастет – купит себе собаку. Мать не разрешала заводить ни собак, ни кошек – кошки дерут драгоценную мебель, собаки гадят на землю, чтобы красивые женщины испачкали этой мерзостью свои дорогие итальянские туфли. Так что никаких собак и кошек.

Видимо, это обстоятельство и явилось причиной того, что Настя не сразу начала стрелять. Стрелять по своей мечте – что может быть гаже? Только когда собаки подбежали совсем близко и стали видны их глаза – пустые, белесые, глаза зомбака-мутанта, – Настя вскинула автомат и всадила очередь из трех патронов прямо с забрызганную слюнями пасть монстра. Ротвейлер тяжело рухнул на капот джипа, содрогаясь в муках уходящей жизни, а немецкая овчарка вдруг затормозила всеми четырьмя лапами и понеслась к деревьям, рассчитывая укрыться за старыми дубами.

Настя взяла упреждение и второй очередью перебила собаке позвоночник. Та взвизгнула и на передних лапах поползла дальше, время от времени оглядываясь, и тогда были видны ее глаза. А еще – клыки. Не обычные, собачьи, – такие клыки Настя видела в книжках о древних людях, где рассказывалось о саблезубых тиграх, охотящихся на людей. У этой твари, которая раньше была немецкой овчаркой, зубы стали именно такими – огромными, каждый сантиметров по семь, не меньше. Они торчали из пасти и сверкали на солнце, вызывая ощущение абсолютной нереальности, ведь в остальном издалека собака казалась такой же, как и раньше, до мутации! Если бы не глаза да страшные саблевидные зубы – попробуй-ка отличи ее от обычных собак!

Настя бессильно опустилась на землю и уже привычным движением сменила магазин на полный – так, на всякий случай. Потом добьет патронами початый. Мимо прошел Митька с пистолетом в руке, и через короткое время бухнул один выстрел, еще через минуту – другой. Готово!

– Теперь не встанут, – констатировал Митька. – Знаете, а они ведь шевелились. Обе. Если этим тварям не прострелить башку, похоже, их никакой раной не убить. Восстанавливаются, сволочи! И не просто башку прострелить, а сам мозг!

Все покивали, Андрей успокаивающе похлопал Настю по плечу. Мол, молодец! Она и сама знала, что молодец, но ласка парня ей в самом деле была приятна.

Он вообще приятный, этот Андрей! И ведь никого не бьет, никого не ругает, не орет, а все охотно подчиняются ему, и он на своем месте. Прирожденный лидер, точно. Когда на него смотришь, сразу успокаиваешься, и все становится на свои места. Веришь, что в конце концов все будет хорошо.

Странно, но Настя раньше никогда не встречала таких парней. Все больше мажорчики разной степени гадостности. Ну, вот такие, как Мишка! Нет, Мишка так-то замечательный парень, но он скорее исключение, чем правило. Среди молодежи, которой разрешено все и вся, молодежи, которая не умеет считать деньги (которых у нее море) и мнит себя солью Земли, – вырасти нормальным парнем очень и очень трудно. Может, в том и дело, что его сразу засунули в закрытый британский колледж, оторвав от мажорской среды? В Англии ему пришлось выживать среди высокомерных британских придурков, вот он и не принял их стиль поведения. Как не перенял и стиль общения российских мажоров, существ в большинстве своем в высшей степени противных. Настя насмотрелась на таких, она ведь училась в школе, где таких подростков было более чем достаточно.

Яма была уже готова. Неглубокая, копать было трудно, но вполне достаточная, чтобы труп не выкопали какие-нибудь падальщики. Настя не смотрела на то, как вытащили мутантку, как положили ее в могилу. Ее задача – охранять похоронную команду. И она охраняла. Смотреть, как расстреливают человека, ей совсем не хотелось. Хорошо, что стрелять пришлось не ей…

Хлопнул выстрел, ударив по ушам и по нервам. Настя вздрогнула, но не обернулась. У нее есть свой сектор наблюдения, и она будет за ним смотреть – что бы там позади нее ни происходило.

Зазвенели о камешки лопаты, зашуршала земля, с тихим стуком падая на что-то мягкое и, вероятно, теплое.

У Насти вдруг перехватило горло – ведь несправедливо! Это так несправедливо! Вырвалась девчонка, выжила, прошла через такие мучения, позор, истязания, и вот так?! Да за что же такое наказание?! Она и нагрешить-то не успела!