Артем Мироненко - Земля – лишь ферма

– Надо что-то делать! – Обернувшись, я с силой потряс Полковника за бронежилет. Он отвлекся от рации и, посмотрев на меня, кивнул. Затем переметнул взгляд на Громова и кивнул ему. У меня не было времени гадать, что это означало, и я еще раз его потряс. – Нас скоро всех тут поджарят!

– Смотрите! – Легонько шлепнув меня по щеке ладонью, Инга указала пальцем на газон.

С его небольшим круглым участком, около трех метров в диаметре, находящимся рядом со стоянкой и в паре метров от пропасти, произошло то же самое, что и с газоном над самой пропастью. Он опустился и разделился на четыре треугольника, расползающихся в стороны. Образовалась еще одна дыра, только из этой теперь стали выбегать люди, одетые во все черное и вооруженные автоматами.

– Вторая группа, огонь! – вылезая из машины, заорал в рацию Полковник.

Громов и Давид последовали за ним, а Инга приоткрыла дверь, но не решалась выйти.

К пулеметной стрельбе добавилась еще и автоматная.

– Бусинка, тебе нельзя со мной. Выходи и спрячься где-нибудь, – немного дрожащим голосом произнес я.

– Не хочу, не хочу, не хочу…

– Придется! – Я завел двигатель. – Или все-таки хочешь со мной?! Туда?! К ним?!

Подействовало. Инга мигом покинула машину, а я, резко сдав назад, остановился почти впритык к забору. Бойцы «Молота» и их руководители, укрывшиеся за КамАЗом, обстреливали бандитов и кружащих над поселком НЛО. Бандиты же, численность которых неумолимо росла, дали достойный отпор, изрешечивая технику, экзотические растения и невезучих молотовцев. В поле их зрения теперь попал и я, и малейшее промедление могло стоить мне жизни.

Я выхватил из кармана гранату и, прижав пальцами спусковой рычаг, выдернул чеку. Лицо мигом вспотело так, будто только что вышел из парной. Вытерев его плечом и бросив чеку на приборную панель, я надавил на газ.

Наблюдая, как «мерседес» босса, будто обезумев, сорвался с места и на всех парах несется к ним, бандиты решили взяться за мою персону по-серьезному. Но их старания не увенчались успехом. Я отделался лишь легким испугом, а вот машине досталось неслабо. Выпущенные очередями пули прошили лобовое стекло с пассажирской стороны, наружное зеркало слева и моторный отсек.

Чуть сбросив скорость и направив машину прямиком на вход в подземелье, я положил гранату на сиденье рядом, открыл дверь и, мысленно помянув Господа, выпрыгнул. Совершив несколько переворачиваний, я распластался рядом с клумбой, на которой лежали два убитых молотовца.

Ощущения от соприкосновений с бетоном оказались не настолько болезненными, как удар стволом собственного автомата в правую бровь. Я перевернулся на живот, приподнялся на локтях и уставился на все еще движущуюся машину. Из рассеченной брови хлынула кровь, заливая глаз. Поторопившись его вытереть, я зацепил пальцами рану и, застонав от боли, машинально зажмурился. В момент, когда открыл глаза, «мерседес» размозжил голову бандиту, не вовремя высунувшему ее из подземельного входа, и въехал в подземелье почти наполовину.

Прогремел взрыв.

Три стрелка из войска Шакалова упали на землю и больше не поднимались. Скорее всего, их сгубила неопытность. Они элементарно не успели сориентироваться, в отличие от своих более проворных братьев по оружию, которые либо выползали из подземелья, либо быстро выбегали, но сразу же падали на землю и передвигались по-пластунски.

Осознав, что мои действия повлекли гибель нескольких человек, но бандитов, когда-то рожденных в муках любящими матерями, пытавшимися потом вложить в их пустые головы все самое лучшее и светлое, я почувствовал только моральное удовлетворение. Даже мысленно воскликнул: «Туда им и дорога!» Не исключено, что их матери воскликнули бы то же самое, узнав, чем именно промышляют их любимые сыночки и кем они в итоге стали. Законченными подонками, безжалостными убийцами! Нет, я не сожалел ни капли! Как раз наоборот: на меня вдруг накатило непреодолимое желание избавить мир от как можно большего числа таких отморозков.

От взрыва машину задрало задом кверху и еще чуть вогнало в подземелье, салон воспламенился. Пару секунд она стояла на бампере перпендикулярно земле, словно кто-то ее там придерживал, затем подалась назад и, соскочив с одной опоры, перепрыгнула на другую. Возвращение в исходное положение ускорилось. Ударившись задними колесами, «мерседес» покатился вниз. Оттуда донеслись крики и какие-то нечеловеческие вопли.

Неужели инопланетным тварям тоже досталось? Эх, было бы неплохо!

Сирена внезапно смолкла.

Просвистевшие мимо меня пули моментально протрезвили мозг, напомнив, что ликовать пока рановато. Одна из них даже чиркнула по уху. Почувствовав болезненное жжение чуть выше мочки, я проорал несколько матерных слов и перевернулся на бок.

– Сдохни, скотина! – крикнул кто-то.

Следующая пуля раскрошила левую линзу прибора ночного видения, пролетев в нескольких миллиметрах от моего локтя, который я немного выдвинул, прижимая ладонью окровавленное ухо. Теперь мне стало понятно, почему Шакалов постоянно сетовал на своих подчиненных. Да они же все бездари и дилетанты! Стрелять даже нормально не умеют! Все, поиздевался садист и хватит! Больше я ему не позволю себя калечить!

Перекатившись на клумбу, я, лежа на животе, прицелился изуверу в голову. Стоя на колене возле забора, он продолжал ругаться, не стесняясь в выражениях, и стрелять в мою сторону. Я нажал на спусковой крючок. Серия пуль превратила его голову в месиво, заляпав кровью и крупицами мозга белый забор.

Чем больше бандитов становилось, тем больше суеты создавалось на газоне. Их уже было порядка тридцати, и они, будто одурманенные чем-то, носились из стороны в сторону, не к месту кувыркались, перекатывались, причем нередко мешая друг другу. Двое из них даже умудрились провалиться в пропасть…

Виновником случившегося являлся худощавый белобрысый отморозок невысокого роста. Стреляя куда вздумается, он понемногу отступал и доотступался. Споткнувшись о ноги собрата, лежащего на травке и меняющего магазин, тот приземлился на задницу, проехался на ней до края пропасти и уже соскальзывал вниз. Однако лежащий бандит, голова которого была повязана черной банданой, оказался не только сбитым крепышом, но и весьма проворным. Бросив на траву автомат, он резко вскочил и, упав ничком, успел поймать ремень автомата белобрысого.

Крепыш встал на колени и потянул изо всех сил. Из пропасти уже было вынырнул и сам автомат, и державшиеся за него руки, но один из глазастых бойцов ополчения разнес в прах их надежды и намерения. Пули вошли спасавшему в затылок, шею, спину. Не выпуская из рук ремень, крепыш наклонился вперед и отправился вслед за белобрысым.