Николай Марчук - Своих не сдаем! [SelfPub с издательской обложкой]

Прищелкнув новую гранату, я снова вскинул трубу на плечо и, наведя прицел на железную дверь, ведущую в подъезд, нажал на спуск. Граната попала куда-то в район дверного косяка. Взрыв, сноп огня и заваренное наглухо металлическое дверное полотно влетает внутрь подъезда. Сверху, с крыши дома, бьет пулемет, тяжелые пули винтовочной «семерки» рвут в клочья подоконник и остатки оконных рам. Слишком крутой угол наклона, пулеметчик не может нас достать, мы ведь расположились не у самых окон, а чуть ли, не в коридоре. В отблеске разгорающегося пожара, хорошо видно, как две фигуры «ныряют» в затянутое облаком белой, штукатурной пыли, нутро подъезда.

Ну, что теперь наш выход на сцену. Вернувшись, обратно в коридор, забежали в соседний кабинет и через разбитые окна выбрались на другую сторону улицы. Подойдя к самому краю здания, осторожно выглянул наружу, с крыши дома бьет пулемет, стрелок пытается нащупать нашу позицию длинными очередями. Вот, дурилка картонная, нас то, там уже давно нет. Мы, теперь здесь! Война, она зараза такая, кто больше бегает, тот дольше живет.

Вскинул трубу гранатомета к плечу, навел прицел чуть ниже среза крыши и плавно утопил спуск. Пуск! Мля. Как все-таки грохочет этот монстр! Хорошо, хоть я догадался заткнуть уши, самодельными берушами, а то так не долго и оглохнуть.

Граната улетела ввысь, и, влепившись в бетонный парапет крыши, взорвалась. Надеюсь, теперь пулеметчик поймет, что ему здесь не рады и пора прекращать поливать свинцом окрестности, как будто у него в руках не ПК, а шлаг.

Вставив последнюю гранату в трубу гранатомета. Поймал в прицел ближайшее ко мне окно первого этажа и нажал на спуск. Гранат ударила под самый срез отлива и взорвалась. Металопластиковое окно, с удивительно, как сохранившимися стеклами, влетело внутрь помещения, а прямоугольный проем, превратился в огромную равную дыру, с торчащими в разные стороны, длинными штырями арматуры.

– Дэнчик, давай за мной, только не отставай и не потеряй «граник», – выкрикнул я на бегу, протягивая назад пусковую трубу гранатомета.

АКС переведен в автоматический режим, палец лежит рядом со спусковым крючком. Стремительными тенями, мы пересекаем пустое пространство и, подбежав к пролому в стене, ныряем в его, затянутое дымом и гарью нутро.

Так, что это у нас? Стандартная «трешка»? Отлично, то, что надо. Планировка квартиры устроена так, что можно пройти в дальнюю комнату, окна, которой выходя во двор. Квартира угловая, окно расположено низко, напротив него заросли колючих кустов шиповника, судя по запаху, кусты используют, как отхожее место.

– Дэн, стоишь здесь, – вытащив парня в коридор, тихо прошептал я. – Когда, парню начнут «сыпать» сверху, то враг будет прижиматься к стенам, чтобы оказаться в мертвой зоне, вот в этот момент ты и вступишь в дело. Кинешь в окно пару гранат, а потом сразу на лестничный марш и поднимайся на третий или четвертый этаж, ко мне. Найдешь меня по звукам стрельбы. Уяснил? Отлично. Удачи!

Осторожно, выбравшись на лестничный марш, я огляделся – подъезд затянут дымом и строительной пылью. Быстро пробежав четыре лестничных пролета, выбрал квартиру с распахнутой настежь дверью.

Выглянув через разбитое окно, осмотрел двор. Внизу, вовсю шел бой: «Бардак» проломив забор детского садика, выпустив десант, стрелял короткими очередями, бойцы, рассыпавшись по двору стреляли из автоматов, с крыши бил пулемет. Противник, укрывшись в подъездах, огрызался огнем из всех стволов. Лопались взрывы гранат, гремели автоматные очереди, но все это заглушал басовитый рык КПВТ.

В этом дворе оказалось совсем немного заложников – не больше двух дюжин, охраны тоже было – кот наплакал, примерно, одно стрелковое отделение. Скорее всего, недостающие бойцы противника были в тех машинах, что промчались мимо, когда мы были в здании школы. А ведь они могут легко вернуться, услышав звуки перестрелки.

– Шар. Прием, – прошептал я, в микрофон «кенвуда».

– Шар на связи. Прием.

– Двигайтесь дальше, ваша цель – двор, в конце улицы Буденного и Ворошилова. Прием.

– Получиться, что мы пропустим один накопитель. Прием.

– Знаю. Следующий двор, «вычищу» сам. Отбой.

Большая часть заложников, уже покинула внутренний двор и убегала через пролом в заборе. Сейчас мы сработали намного «чище» и быстрее, удалось вывести, почти всех заложников, лишь несколько мертвых тел осталось лежать на потрескавшемся асфальте баскетбольной площадки.

– Дэнчик, валим отсюда, – приказал я парню, когда он появился в дверном проеме.

– А как же парни на крыше.

– Сейчас, я их вызову по рации, и они спустятся вниз.

Я только, поднес к губам «трубку» «кенвуда», собираясь вызвать Ивана и Боцмана, когда снаружи, со стороны школы раздались частые выстрелы автоматической пушки. Где-то наверху, на крыше раздались взрывы. Твою ж мать! Накаркал, не иначе как БТР-3 вернулся и сейчас пытается подавить наш пулемет на крыше.

– Боцман, Боцман, прием! Прием! – крикнула я несколько раз в рацию.

В ответ лишь треск эфира и шум помех.

– Боцман, прием! Боцман, прием! – снова и снова повторял я, спускаясь вниз по лестнице.

– Хват, это Шар. Что там у вас? Может нам вернуться? Как слышишь? Прием!

– Выполняйте поставленную задачу! Отбой! – приказал я.

Сбежав вниз по лестнице, мы выбрались с Дэном через провал в стене и побежали вдоль дома. Через футбольное поле, стреляя на ходу из тридцатимиллиметровой автоматической пушки, двигался тот самый БТР-3. Немного отстав, и пытаясь держать под прикрытием его брони, следом бежали полтора десятка солдат.

– Бегом, бегом! – поторопил я Дэна. – Потеряем темп и все, нам хана!

Выбежав на угол дома, мы нос к носу столкнулись с Боцманом, который раскидав мешки с песком в разные стороны, тащил на себя пулемет Калашникова.

– А где Иван? – переводя дыхание, спросил я.

– Спекся! Вместе с пулеметом в труху размолотило!

– Дэнчик, бросай РПГ, хватай пулемет и побежали, – ждать нельзя, БТР, уже совсем рядом. – Боцман, да отдай ты ему пулемет, у тебя вон кровь на руке, хочешь помочь – тащи запасные ленты.

Чуть ли не пинками пришлось подгонять Дэна и Боцмана, парни, хоть и моложе меня, но физическая подготовка у них никакая. Хрипят, как загнанные лошади, а мы пробежали всего ничего – метров триста, не больше! Да, парни, это вам не в «танки» по сети резаться, это, мля, война… тут бегать надо и еще как бегать, чтобы даже лошади от зависти курить начинали.

Благополучно покинув опасный район, мы пробежали еще метров пятьсот, а потом я сжалился и остановился. Спрятавшись от посторонних глаз, под низко висящим балконом первого этажа, я осмотрел и перевязал рану Боцмана – два длинных пореза на руке, след от осколка. Парень морщился, скрипел зубами от боли, но молча, терпел все процедуры.