Кирилл Клеванский - Дело Черного Мага [СИ с издат. обложкой и данными]

- Каждый, кто носит регалии Судьи Теней, сейчас бы посмеялся над тобой.

- Профессор не принадлежал к числу Помазанников. Он был простым человеком.

- Возможно, - согласился Фарух. - а возможно, мы многого не знали… слишком многого…

- Может, если бы вы знали чуть больше, то школа Фоллен была бы цела! - не сдержался Алекс. - А вместе с ней…

Он осекся и вздохнул.

Дум предполагал, что прийдя сюда, разбередит старые раны, но чтобы так глубоко…

- Ты хотел спросить для чего ему Шар Посейдона?

- Я слышал, что его называют иначе.

- Недоучки, - отмахнулся Фарух. - артефакт называется именно так – Шар Посейдона.

Дум только пожал плечами. Ему было плевать, как называлась загогулина, украденная неизвестным демонологом, пользующимся тем же стилем, что и Профессор.

Более того, ему было плевать и на сам артефакт и на причины, по которой его украли.

Он должен был отыскать лишь этого мага… и не ради Гвардии или своей свободы, а потому, что если под маской скрывалось лицо Профессора… то все демоны бездны и крылатые твари с нимбусами не сдержат Дума от того, чтобы сжечь поганую душу старика!

В память о всех, кто остался в том треклятом подвале, хладными трупами лежа на жертвенных алтарях.

- Понятия не имею, Алекс, - развел руками Фарух. - Но я зна…

- Алекс! Дорогуша! - Грибовский спиной перекинулся через кресло. Весь в синяках и кровавых подтеках, он в данный момент душил какую-то зеленоватую, чешуйчатую тварь, нависшую над ним. - А ты не говорил, что здесь так вес…

И лейтенанта выдернули из поля зрения Дума.

- Я знаю того, у кого ты сможешь узнать более подробную информацию, - и Фарух, архаичная личность, достал из внутреннего кармана ручку, после чего начиркал ей что-то на салфетке и протянул Алексу.

Тот принял и вчитался:

“16 Севен-роуд, Саймон Шульман”.

- И кто это?

- Один мой хороший знакомый, - ответил Фарух. - антиквар. Собирает различные редкости. Твоих кровей, между прочим. Думаю, вы с ним найдете общий язык.

Дум взмахнул рукой и салфетка исчезла во вспышке лилового пламени.

- Было приятно увидится, Фарух, - Дум поднялся на ноги и, повернувшись, оценил поле битвы.

Раскиданная мебель, какие-то окровавленные обломки, которые явно использовались как сподручное оружие; лежавшие, свисавшие с балок под потолком, воткнутые в кресла, бессознательные, но живые (или немертвые) тела дерущихся. А в центре, в боксерской стойке, качающийся, окровавленный, избитый Грибовский. В его правой щеке торчали чьи-то зубы, левый кулак разбух до состояния кувалды, а одежда превратилась в окровавленные лохмотья

Но лейтенант все еще стоял.

- Фафайфе фюфа, форофушы!

А в это время его окружали уже куда более сильные противники, чем те, которых он накаутировал.

Дум сделал шаг вперед и стоило его правой ступне коснуться пола, как из под неё вырвались клубы глубокой тьмы. Ничуть не менее жуткой чем та, которая расправила крылья за спиной Фаруха.

- Этот светлый со мной, - произнес во все услышание Алекс. - кто хочет оспорить - я в вашем распоряжении.

Секунда, вторая, но никто так и не шелохнулся.

Дум подхватил Грибовского и вместе они направились к выходу.

- Ты сказал, что ты знаю кто я, а я знаю, кто ты, - донеслось Алексу в спину. Фарух говорил при помощи магии и вряд ли кто-то, кроме самого Дума, мог это услышать. - Ты не годишься для тьмы, Александр. Не годишься для битв, которые грядут. Уезжай.

- Я не могу…

- В обмен на клятву, что ты уедешь из Атлантиды и проживешь хорошую, мирную жизнь, я сниму твой ошейник, Александр.

- Зачем?

Тишина.

Алекс уже почти спустился на лестницу колодца из старого фильма ужасов, как донеслось последнее.

- В память о Робине и Анастасии.

Дум остановился и посмотрел в глаза Фаруху. Они были черные. Такие черные, что ночь перед ними казалась лишь не более, чем обласканным юным рассветом золотым небом.

- Прощай, Фарух, - не шевеля губами ответил Дум и, неся на плече бессознательного Грибовского, покинул место, которое когда-то считал своим домом.

***

Позади Фаруха из тьмы соткалась фигура, закутанная в темный плащ. От её присутствия на губах тут же возникал привкус меди…

- Почему ты не позволил мне утолить свой голод этим отступником, Паромщик.

- Барон Люциус, - приветственно улыбнулся, не оборачиваясь, тем не менее, к собеседнику, Фарух. - разве я в праве не позволять вам забрать кровавую виру? Убийца вашего сына сидел перед вами, но вы бездействовали, так что вы сами его и упустили.

Когтистая, обтянутая серой кожей, ладонь потянулась к плечу Фаруха, но замерла на пол пути. Как бы не был силен Барон вампиров, но Властитель Червей, Пустынный Шакал был вне его лиги.

- Ты перегородил мне путь к нему, Паромщик.

- Думаешь? - Фарух затушил сигару в пепельнице и, отряхнув пиджак, поднялся с места. - я только что спас клуб от того, чтобы его постигла судьба школы Фоллен.

- Ты боишься этого мальчишку, Пустынный Шакал?! - в голосе скрытой в тенях фигуры звучала насмешка.

- Меня опять называют трусом? - древний черный маг недоуменно изогнул правую бровь и фигура согнулась в три погибели, издавая при этом писк, полный боли и унижения. Но длилось это лишь мгновение. - Убирайтесь с глаз моих Барон. Я запрещаю вам находится на территориях организации “Бездны” в течении следующей недели. Думаю этого времени вам хватит, чтобы понять, стоит ли вам опасаться лучшего ученика Профессора Раевского; мага, который в том возрасте, когда вы еще ссали в свою постель, уничтожил Высшего Демона.

Фигура исчезла, а Фарух остался один за столом.

Он поднял стакан с виски и лимоном.

Любимый напиток Робина.

- Ты вырастил себе достойную смену, мальчишка… - чуть печально улыбнулся Фарух. - я бы не хотел его убивать, но… проклятье, он ведь псих, Робин! Только псих мог украсть чертову кошку!

Алекс вытащил Грибовского на улицу под пристальным и, в то же время, немного удивленным взглядом Джо.

На прощание Дум приподнял шляпу:

- Хорошей ночи, Джо, - сказал он.

- До встречи, Алекс, - только и ответил бессменный охранник клуба “Бездна”.

Амальгама-стрит встретила избитого лейтенанта супер-секретной организации и тащащего его на себе слегка худощавого черного мага привычным суетливым безразличием.

Люди и… нелюди, спешили по своим делам - в рестораны, на выставки, свинг-межрасовые-вечеринки, просто гуляли. В общем, занимались тем, чем обычно заняты визитеры и жители богемного центра Маэрс-сити.

До Алекса и Грибовского им дела не было.

Так что Дум, прислонив гвардейца к зеленому гидранту (на Амальгаме они все, почему-то, были выкрашены именно в зеленый), не особо переживал что какой-то доброхот позвонит фараонам или в неотложку. Проходящим мимо аборигенам было глубоко плевать.