Сергей Барк - Бог [СИ]

Похоже, что мой мальчик медленно терял остатки разума… Каких описаний любви я только не слышал, и всегда это были пылкие, страстные, разрывающие сердце признания… но ничего такого я не испытывал, отчего сделал логичный вывод, что это странное человеческое чувство мне не доступно… но если верить Кайто, то все, что он сказал, было для меня абсолютной правдой.

Восхитившись им однажды, я никак не мог лишить себя его общества, хотя видимой на то причины не было… Я просто хотел быть с ним рядом… Меня волновало все, что с ним происходит, а если уж быть до конца откровенным, то вся моя жизнь за последний месяц вращалась вокруг моего крошечного светловолосого солнца… улыбался ли я рядом с ним? Еще бы! Видя, как он сверлит меня злобным взглядом, как остро на меня реагирует, как краснеет от поцелуев после всего того, что я с ним вытворял… и он второй, кто видел мой шрам, не считая брата…

Хочу ли я отдать за него жизнь? Непонятный вопрос… ведь я бессмертен… жизнь для меня пустое слово. Тогда что для меня самое дорогое?

Я рассмеялся, а Кайто вздрогнул от неожиданности и снова погрузился в свою пустоту.

Самое дорогое это то, с чем не пожелаешь расстаться ни за что… это ты Кайто…

Значит, вопрос для меня звучит так — отдам ли я тебе свободу ради твоего же блага?

Если да, то по логике Кайто получается, что я влюблен… если нет, то все это мусор…

Неужели я влюблен?

От невероятности такой возможности я замер и снова прошелся по тонкой цепочке рассуждений.

— Кайто, ты уверен, что это любовь?

— Да, — легко откликнулся он.

— Тогда тебе предстоит отдать жизнь за свою деревню, так?

— Я уже ее отдал… нас никого уже нет… просто время сегодня идет неправильно… и дает нам еще часы, чтобы делать напрасные вдохи…

— Увы, мой сладкий, вдохов должно быть осталось не так уж и много… ты слышишь?

Несмотря на толщу песка, где-то глухо тарахтели двигатели моторов, а значит, враг был уже у ворот.

Я слышал, как они всё приближались. Волна шума и грохота рокотала по пустыне. Нам оставалось ждать условного клича. Атаман лично наблюдал за приближением врага, и сейчас мы все с замиранием ждали команды в атаку, оставалось только подпустить недругов как можно ближе…

Не знаю, сколько мы так пролежали…

Боялся ли я? Нет. Неизбежность не оставляла мне ничего. Просто сегодня я попытаюсь забрать так много жизней, как смогу, пока пески не впитают достаточно моей крови, и не наступит момент, когда я со смирением приму собственное проклятье.

— Ааааааааааа! — раздалось на поверхности.

Резко вскочив, обнаруживая себя, я несся вперед, на врага. Розовый рассвет солнца смотрел мне в лицо, выделяя темную стену впереди. Нас разделяло не более пяти метров.

Я крепко сжимал возвращенные кинжалы и думал лишь об одном: «Чтоб вы все сдохли!!!»

Схлестнувшись с первым, я увернулся из под тяжелого замаха топора. Нырнул под руку и, вспоров бок от середины живота до спины, ударил по голени. Враг завалился, и я, запрыгнув сверху, всадил жало кинжала по рукоять — оставлять раненных недругов за спиной было бы ошибкой. Но времени размышлять не было.

Не подставляя спину, я скатился с трупа, и как раз вовремя. Выстрел прозвучал над самым ухом. Подскочив, я кинулся к стрелявшему и, ударом ноги выбил дробовик — какого только оружия не насмотришься в сражениях. Все, что осталось после погибшего мира и могло нести смерть, шло в ход. Больше отыскивалось холодного режущего орудия; оно было прочнее и не требовало сложного ухода.

Дальше пошла каша. Все наши уже вступили в бой, перемешиваясь в кровавой мясорубке. Всё, что было важным, это заметить лицо того, кому наносишь удар, чтобы это не оказался свой — остальное не важно.

— Кайто! — разом раздалось с разных сторон в тот момент, когда я чуть не пропустил опускавшийся мне на плечо меч. Извернувшись в последнюю секунду, я получил удар по касательной, и первая кровь засочилась вдоль неглубокого пореза.

Рядом возник атаман.

— Спина к спине! — рявкнул он, отворачиваясь, и я, не теряя времени, последовал его примеру. В этой позиции появлялось много шансов не пропустить атаку сзади, хотя об осторожности все равно не следовало забывать.

Как бы отчаянно мы не бились, и сколько бы врагов не оставалось у наших ног, их не становилось меньше!

Новые головорезы возникали на месте предыдущих, окружая нас черной массой. Я уже получил пулю в ногу, но видимо калибр был маленький, и кость задета не была.

Яркие лучи медленно катящегося солнца чуть не стоили мне жизни. Очередной нападавший, стремительно налетев справа, сбил меня с ног. Он уже заносил меч для удара высоко на головой, как внезапно его горло перечертила тонкая красная полоса, потекла кровь, и голова медленно съехала с тела. Обезглавленная туша грузно хлопнулась оземь. За ним стоял Локи.

— Осторожней, зайка, — и он тут же развернулся ко мне спиной. Черный плащ стремительно распахнулся за его резким движением, еще не осел, а он уже отрубил пару конечностей тонкой, как лезвие, катаной и прикончил второго, рубанув между плечом и горлом.

Там, где он сражался и откуда пришел, была небольшая площадка, сплошь усыпанная рубленным мясом тех, кому не повезло встретиться с жестоким божеством. Кровь стыла в жилах: такого ужасающего зрелища мне не приходилось видеть никогда.

— Кайто, очнись! — окликнул Закари, вот уже какое-то время бьющийся за двоих и сдерживающий напор. Я сжал кинжалы покрепче и кинулся в атаку на громилу, размахивающего ружьем словно битой — должно быть механизм заклинило… долго парень не продержался.

Как только я сумел вклиниться, перепрыгнув очередной замах, направленный мне по ногам, я всадил острие ему в глаз. Тот взвыл, задергался и, оступившись, повалился на розовый от крови песок.

Еще через какое-то время, я почувствовал слабость от усталости и потери крови, ран на мне прибавилось, а врагов было все также много.

Мы тоже несли потери — превосходящие силы врага давали о себе знать. Мы проигрывали, и нас теснили обратно, к укреплениям Эста-нова.

Громкий выстрел прозвучал за спиной, и как только я разделался с очередным противником, решил проверить, на секунду обернувшись.

Закари стоял на коленях, опираясь на свой меч, над поверженным врагом, ствол ружья которого был перерублен пополам, как и его череп.

Я, ни секунды не думая, подскочил к атаману.

— Закари! — я в панике оглядывал его тело на предмет повреждений, он хватался за живот.

— Кайто, — тихо прошептал он мое имя.

На периферии зрения я уловил движение. Едва оглядевшись, я заметил, что с двух сторон к нам быстро приближаются двое; один с секирой, другой с булавой и мечом. Оба выше меня и массивней. У меня два коротких кинжала. Это конец.