Алексей Тихий - FERA. Апокалипсис: пособие по выживанию

— Саня, не спи, бля! — ругнулся я, уже во второй раз вытряхивая отстрелянные гильзы.

Надо добить этих гадов. Мы должны выжить. Если справимся, то и деда откачаю.

Следующая тварь оказалась не одна, и я уже собирался читать по нам отходную молитву. Но жизнь преподнесла сюрприз. Первой бежала подстреленная дедом, отсутствие половины морды, одного глаза и две пули в шее сильно сказались на ее восприятии и маневренности. Ее периодически заносило, и та врезалась в уступы. За ней следовала вторая, у которой не хватало части левой лапы. Чуть ниже локтя начиналась культя, что тоже не способствовало быстрому передвижению.

Я готов был поклясться, что в нее никто не стрелял, возможно, травма была старая, но сейчас разбираться в этом некогда. Положить цевье ружья на валяющийся рядом камень, вдох и медленный выдох, одновременно совместить прицельную планку с мушкой и выбрать курок, огонь!

В этот раз результат был хуже, надо стрелять с рук. Упор только мешал перемещать прицел вслед за движением монстра. Пуля с силой ударила в ствол некрупной сосенки в стороне и далеко позади цели. Тут же взять поправку — и второй выстрел.

В этот раз лучше. Пуля ударила в ключицу и оторвала ее вместе с когтистой лапой. Все, времени на перезарядку больше нет, теперь исход поединка решит ближний бой.

Хрен вы получите мою кровь, твари! Опыт множества схваток в восьмиугольнике и на улице дал себя знать. Недолго думая, я рванул навстречу и с разбегу влетел двумя ногами в грудь бегущего впереди умертвия.

Все как учил Серпенто: разбег, вытянуть тело в струну, — и пятки пробивают грудь противника. Удар, предназначенный сокрушить ребра оппоненту и отбросить его как можно дальше.

— Крестный, Самеди, помоги! — из груди вырвался непроизвольный крик, когда полудохлая тварь улетела вниз.

— Помочь тебе с этим? Да тут же жалкие букашки, которые только начали просыпаться. Если я на любой такой зов буду откликаться, то зачем мне нужен ты? Справишься — зови, а пока не мешай, — тягучий голос негра звучал в моей голове, а тело действовало на автомате. Скрут, уйти в мягкий кувырок и тут же в стойку.

Какая разница живой твой противник или нет? Если у него есть кости, значит, их можно сломать. Перехват ружья за дуло и вперед. Подкат, уйти от когтей твари. Шаг с линии — и словно бейсбольная бита приклад ружья врезается в челюсть мертвеца. Хруст сломанных костей звучал в моих ушах как музыка. Свист когтей перед лицом заставил отпрыгнуть в бок.

Восприятие вновь творит чудеса со временем. Любое движение ощущается, словно я двигаюсь в густом киселе. Твари слишком сильно дергаются при движении, и надо пользоваться этим по полной. Раз они не чувствуют боли, но им можно сломать кости, значит, бьем по голове.

Во всех фильмах и легендах, чтобы гарантированно убить зомби, надо отрубить ему башку. Хрен знает, что за тварь передо мной, но у нее есть голова, и приклад ружья отлично работает.

— Я играю капоэйру. Капоэйра — это я. — Чем отличается джинга с мачете от джинги с ружьем? Да ничем. Двигаешься по треугольнику, постоянно работая корпусом, отличная техника уклонения. Каждое маховое движение позволяет быстро набрать скорость и инерцию для мощного удара.

Шаг — и когти проносятся мимо, а раз тебя так заносит, получи вдогонку прикладом по ключице. Джинга — и ты уже сбоку от мертвеца, лови, красавчик, еще один удар. Шаг — и ритмы режиональ тебя ведут. Никогда не стой на месте, ты не груша для битья.

Удар — уход, удар — уход. Никакого риска, никакой сложной акробатики, только голая эффективность. Раз — и тяжелый деревянный приклад вламывается в височную кость мертвяка. Два — проваливаются носовые кости. Три — и затылочная кость пробивается очередным ударом.

Поймав это трансовое состояние, я понял, что мертвец уже ничего не может мне сделать. Удар за ударом — и через пару минут тот получил целую кучу переломов от ударов тяжелым прикладом.

— Саня, живой?

— Да вроде, выложился только сильно. — До конца боя Саня так и просидел, скрючившись под деревом, и только сейчас начал приходить в себя.

— Давай оживай, а я гляну, что с дедом и Колей.

В три прыжка оказался возле деда. Старому пограничнику повезло, он остался жив. Старое, но закаленное сельской жизнью сердце выдержало вопль монстров. Он был бледен, но пульс прощупывался. Опасения были: сердце старика стучало неровно. Радовало только то, что с каждой минутой ему становилось лучше. Самое главное, живой.

А вот Николаю не повезло. Вроде бы тварь просто походя ударила по нему, а вот три полосы от паха до груди и большая лужа крови под телом говорили, что передо мной труп. Жаль его, хороший был мужик. Несмотря на брутальную внешность, он был веселым, с огоньком.

Вот и не верь старым сказкам, что никогда нельзя заключать сделок с ведьмами. Хотя сам-то я чем лучше? А тем, что как минимум живой и не отключился.

Минут десять пришлось потратить, чтобы привести деда в чувства, и лучше всего помогла старая солдатская фляга с его же самогоном. Кряхтя и матерясь, Валерий Никифорович присосался к фляге, не обращая никакого внимания на крепость напитка.

— Живы? Уже радует, Колю жалко. Я ж мать его еще помню. Ох и материть она меня будет на том свете, что сына ее не уберег. Вот скажи мне, Саша, а стоила ли жизнь хорошего человека какой-то непонятной хрени? Не много ли бабка твоя на себя взяла? — голос старика наполнился льдом.

— Ты, дед Валер, давай без этого, меня пугать не стоит. Хочешь, сам у бабки спроси, — чернявый даже не думал тушеваться.

— Стой, деда. Правильно мы поступили, что тварей этих положили. Ты и сам это понял раньше нас, иначе бы не взялся командовать. Эти твари слабые были, точнее, силу еще не набрали, а представь, если бы они через недельку-другую отъелись и вышли к поселку? Я тебе не зря говорил, что сон у меня был плохой. Мне советовали готовиться, становиться сильнее. И что дальше будет только хуже, гораздо хуже, — я старался говорить медленно и спокойно, но внутри была лишь горечь. Чертов негр. Чертовы мертвецы. Как же все бесит.

Молчание затянулось на минуту. Каждому требовалось время осмыслить происходящее.

— Так мы за этими тварями шли? — спросил дед.

— Нет, — Саня ненадолго замолчал и продолжил: — Мы ищем вещь, похожую на кинжал. По крайней мере, так было на старой гравюре, что бабушка показывала. Надо искать дальше.

— Если дальше, то давайте осмотрим мертвецов и сделаем носилки для Николая.

— Согласен. Надо до деревни его донести, а то как-то не по-людски. Держите, — старик протянул фляжку мне, а потом и Сашке. Мы сделали по глотку в память о хорошем человеке, рабе божием Николае. Вот только, если верить Барону Субботе, умер его бог, и никто не спишет его грехи и не организует достойное посмертие.