Алекс Каменев - Макс Вольф: Рекрут. Наемник. Офицер. Барон [сборник litres]

– Отлично, – обрадовался я.

На самом деле, положительный ответ с ее стороны вовсе не удачная случайность. Когда я задавал вопрос, то почти на сто процентов был уверен, что услышу подтверждение от симпатичного испытателя.

Специалистам редких профессий при прохождении таможни на любой станции, где есть офис «Техцентра», автоматически приходит предложение на работу. И, как правило, запрос получает согласие. Кто откажется от легких денег просто так?

Пилот-линковод боевого межсистемника большого типа – это не просто редкость, а исключительная редкость. Убежден, на всю систему таких профи наберется не больше четырех-пяти человек. И скорее всего, все они сотрудничают с организацией, отвечающей за выдачу официальных сертификатов подтверждения.

Я поднялся на возвышение в центре рубки, уселся на место капитана. Стоило моей заднице коснуться кресла, как приборы и пульты с дисплеями начали оживать.

– Капитан Вольф, приветствую на борту «Разбойника», – откуда-то сверху раздался мужской голос. – Говорит бортовой корабельный искин – Разбойник. Готов к исполнению ваших приказов.

Устроившись поудобнее, чтобы руки лежали полностью на подлокотниках, а спина опиралась на удобную спинку, я ответил:

– Здраствуй, Разбойник. Как насчет немного полетать?

– Неплохая идея, – ответил искин последнего поколения, имеющий настоящее полноценное электронное сознание.

– Даю полный доступ на управление через нейрошунт грэсе Каре Нлас на период испытательного полета, – сказал я.

Инженер прошел вперед и устроился на одном из мест справа, стараясь держаться подальше от приборных пультов.

– Начинаю процедуру предстартовой подготовки. Запускаю проверку основных систем корабля. Вывод ходового реактора в активный режим.

– Проверка маршевых двигателей.

– Запрос у диспетчерского центра на внеплановый полет в пределах системы.

– Связь с главным пунктом технического обеспечения верфей.

– Предупреждение об отлете. Запрос на разъединение монтажных креплений.

В рубке по центру зажегся голодисплей, появилось изображение с внешних камер. Огромные решетчатые конструкции, до этого облеплявшие крейсер словно металлическая паутина, начали медленно отодвигаться назад, давая кораблю пространство для маневра.

Случайно брошенный взгляд вниз и вправо показал, как главный сотрудник компании судорожно сжал кулаки.

Волнуется инженер. Первый полет. Да еще столь внезапный. А куда деваться? Не скажешь ведь клиенту, что нельзя, сам всего полчаса назад довольно заявлял о полной готовности к полету.

Ну, надеюсь, мужик не соврал. Если что-то пойдет не так, особенно касательно силовой установки, то будет очень печально.

Нервное напряжение на несколько секунд передалось и мне. Я плотно сжал губы и слегка прищурил глаза, наблюдая, как неторопливо на экране изменяется картинка, показывая движение корабля.

Сколько там в этой хреновине масса покоя? Десяток миллионов тонн? Сотня? Если заденем верфи, если вдруг маршевые двигатели поведут себя не так – мы тут этой тушей разнесем все в округе. Слон в посудной лавке по сравнению с нами покажется небольшой неприятностью.

К счастью, Кара и впрямь оказалась великолепным пилотом. Лежа в расслабленной позе на развернувшемся в ложемент кресле с подключением через линк-порт, она виртуозно вывела ударный крейсер из доков, ничего по пути не задев.

Я непроизвольно потрогал на затылке небольшой входной порт собственного нейрошунта. Вскоре и мне предстоит подключиться через него к огромному кораблю. Набирать экипаж из людей для «Разбойника» я пока что не собирался, все управление ляжет на мои далеко не хрупкие плечи. Высокая степень автоматизации на межсистемнике последнего поколения класса «А» позволяла это сделать без серьезных последствий для безопасности полетов.

Крейсер набрал ускорение, выходя на выделенный диспетчерами маршрут.

Инженер закрыл глаза и подключился через нейросеть путем прямого коннекта к локальной корабельной сети, отслеживая стабильность работы бортовых систем, одновременно передавая данные ребятам на верфи для полноценного анализа. О чем мне не преминул сообщить искин с подробным описанием канала связи. В любой момент посторонних можно заблокировать, достаточно одной команды.

Я усмехнулся. Разум военного корабля, как и положено, страдал паранойей и не доверял никому, кроме капитана. Этот балбес не постеснялся вывести на боковой дисплей справа от меня подробную схему расположения внутренней системы безопасности «Часовой» с вектором поражения для спрятанных в потолке двух лазерных турелей прямо на мостике, на случай возникновения непредвиденных происшествий.

Проще говоря, если вдруг что пойдет не так, искин предлагал пристрелить парочку непрошеных личностей, а потом быстро набрать разгон для ухода в гиперпрыжок по заранее проложенной траектории.

Какой он подозрительный. Хотя, чего еще ждать от боевого межсистемника. Его специально создавали таким. Это ведь не обычная посудина-грузовоз.

– А куда мы вообще направляемся? – наконец подал голос я после десяти минут полета. – Маршевые проверили, реактор тоже, системы жизнеобеспечения и навигации вроде работают в заданных параметрах. Осталось вооружение. Разве нет?

Инженер открыл глаза, рывком переместился в сидячее положение. За непродолжительное время после отстыковки он умудрился развалиться в ложементе не хуже отдыхающего на пляже.

– Крейсер летит по координатам пустотного полигона. Вы верно угадали, гра Вольф, – ответил он, часто-часто моргая. – Осталось проверить главные орудия, активные и пассивные комплексы обороны. Извините, что не предупредили раньше, грэса Нлас и я проводили тестирование бортовых систем, наблюдая за ними в условиях реального полета. Все-таки это ходовые испытания, нам надо убедиться, что все в порядке.

Мне ничего не оставалось, как молча кивнуть, принимая мягкую отповедь. Действительно, чего это людей отвлекаю от работы. Корабль ведь и впрямь впервые оторвался от стапелей. Лучше пока заткнуться и не лезть куда не надо, превратившись в молчаливого наблюдателя. Чем я и занялся, сидя вроде в капитанском кресле, но при этом не управляя огромным боевым кораблем.

Следующие два часа мне запомнились смутно. Потому что тестирование бортового вооружения оказалось не таким захватывающим, как я ожидал.

Делался один выстрел из одного плазменного орудия по зафиксированной мишени. Потом наступала пауза и обработка результатов.

Сколько понадобилось энергии, какой показатель КМЗ, как вел себя реактор, быстро ли разрядились накопители, не затронула ли стрельба энергетические щиты, не нарушилось ли их функционирование?