Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 13

По щекам Азреи катились слезы.

– Я не понимаю, – она так яростно качала головой, будто хотела стряхнуть с себя услышанное, но не могла. Потому что это поселилось глубоко внутри неё. Где-то около самого сердца. Около пустоты, которая разъедает каждого из нас. – Я не понимаю… ты ведь можешь сделать мир лучше. Если станешь сильнее, если поднимешься на Седьмое Небо и…

– И, свершив суд над Яшмовым Императором, чем я буду отличаться от него – от тех, кто самолично вершит судьбы в Книге Тысячи. Я буду таким же. Кто вырвал свое право. Потому что сильнее. Потому что переступил через тех, кто слабее. Я назову их своими врагами. Я одолею их. Но… враги ли они или… я?

Хаджар повернулся.

Они вновь встретились взглядами.

– Я никогда тебе не врал, Азрея, – вздохнул Хаджар. – никогда… кроме того, когда сказал, что не знаю, куда идти дальше.

Она стояла напротив. На расстоянии вытянутой руки.

Так близко, что можно было почувствовать её дыхание на лице.

— Я знаю. Я решил.

Но так далеко… так неблизко.

Он уже не знал, сможет ли когда-нибудь до неё дотянуться.

– Ты останешься здесь, – не спрашивала, а утверждала Азрея. — Но как же… как же твоя клятва Травесу? Если ты откажешься её выполнять, то…

– Смертный срок, – Хаджар коснулся рукой до области сердца. — теперь я знаю, что это не так уж и страшно — прожить жизнь смертного. Состариться. Страшно, если в одиночку, но… – он повернулся к избушке за спиной. — я буду не один… что же до Травеса, когда-то он сказал мне, что однажды я пойму — что важнее. Убить Императора или посадить дерево.

Хаджар наклонился и достал маленького дупла внутри чурки кожаный мешочек, внутри которого лежали семена вишни и яблони.

– Жаль, что мне понадобилось так много времени, чтобы его понять. Чтобы понять, что значит — отказаться от чужой силы и оставить лишь свою собственную. Что значит – не дать себя сломить. И что значит — посадить дерево. То, что звучало так просто, оказалось куда сложнее, чем путь развития. Чем сила. Чем власть. Чем все это.

— Тот, кто остановился на пути развития – умрет, — прошептала Азрея. Её голос дрожал, а слезы падали на землю. -- ты сам меня этому научил.

– Научил, – кивнул Хаджар. – когда боялся смерти. Теперь – не боюсь. Ибо когда я умру и попаду на суд праотцов. И они спросят… Травес спросит – что хорошего я сделал, за свою жизнь. Я смогу сказать – построил дом. Посадил сад. Возделывал землю. Помогал людям. Вырастил детей и дал им возможность выбирать. И, когда все это не перевесит той тьмы, что я принес с собой, я смогу с честью взглянуть в бездну и уйти туда.

Если тогда, на краю Страшной Впадины, было расставание, то теперь…

Это называлось прощанием.

Потому что такова была Азрея. Потому что она хотела стать сильной. Потому что она знала, ради чего – она искала силы, ради силы. И в этом не было ничего плохого. Такова её суть.

Суть тигра.

Суть хищника.

Суть настоящего воина, таким, каким она его видела.

Но Хаджар…

Хаджар даже не знал, что это значит – быть воином.

Когда-то давно, он решил, что нашел свой путь. Путь мщения. Но месть свершилась и… что дальше?

Затем он решил, что сделает жизнь своих близкой спокойной и счастливой. И вот счастливо живет его сестра во дворце Лидуса. И его брат – в столице Дарнаса.

И что теперь?

Теперь Хаджар попытается принести столько добра, сколько только сможет, чтобы искупить то, что он совершил на своем, как ему казалось, верном пути.

Потому что если тот, кто сражается мечом, против меча – воином, то почему тогда не называют воином того, кто борется молотом против горящего огня, плугом против холодной земли…

Может и они тоже – воины.

– Это не ты… – Азрея сделала шаг назад. Высохли её слезы. Посуровел взгляд и заледенело лицо. – Ты не тот Хаджар Дархан, которого я знала…

– Азрея, – Хаджар потянулся к ней, но воительница лишь отбросила его ладонь в сторону. Жестко. Хлестко. Так, что если бы не сердце дракона и орочий отвар, она бы легко переломила кости в его руке.

– Хаджар Дархан, которого я любила – мертв, – глаза Азреи сверкнули звериными искрами. – он погиб в Городе Демонов. И буду скорбеть по нему. Но никогда. Никогда! Я не сложу оружия и не опущу когтей!

Она, гордая, величественная и прекрасная, развернулась и ушла. Молча. Тихо.

И навсегда.

Хаджар смотрел ей в след. И перед глазами проносились сцены далекого прошлого.

– “Эй, Хадж, она не будет есть мясо… проклятье! Жрет!”

– “Ты ей прямо как мамочка!”

– “Сера, хватит уже гладить этого котенка! Я видел, как она перекусила глотку убийце клана Топора!”

И еще множество других. Как тигрица прыгнула к нему, через стужу и вьюгу, в горах Балиума. Как она нырнула за ним в пруд, среди острых скал и падающих камней.

Как смогла остановить, когда Хаджар едва было не стал копией своего дяди.

Как всегда, была рядом.

И, что самое важное, как они вместе прошли через земли Белого Дракона. Как путешествовали, сражались, веселились, играли. Вместе ели и спали. Смотрели на звезды…

– Прощай, – прошептал Хаджар.

Что-то теплое и влажное скатилось по его щеке. Он поднял руку и нерешительно, даже робко, провел пальцами по щеке.

Когда Хаджар слышал истории о том, как сложно родителям отпускать детей; все эти метафоры, про птенца, покидавшего гнездо – он их не понимал.

А теперь…

– Страна Драконов, – вдруг произнесли неподалеку.

Хаджар уже и забыл, что здесь находился не только он и Азрея, но и Эрхард. Тот все так же сидел на земле и спокойно пил из пиалы.

– Что с ней?

– Она – наш враг. Общий враг.

– И почему же?

Эрхард допил эль, после чего поднял ножны, затем поднялся и сам. Он подвязал их обратно к поясу и подошел к Хаджару, встав на то место, где только что стояла Азрея.

– Ты говорил про Седьмое Небо и твой личный поход против них… что же, возможно не стоило ожидать меньшего от потомка моего Учителя. Но дела богов меня не волнуют. Так же, как не волнует, что этот мир оказался куда больше, чем я предполагал. Регион Алого Феникса, соседние с ним – все это никак меня не касается. Но здесь – моя родина. Мои земли. И эти земли принадлежат людям. Людям, Хаджар. Таким как ты. Как я. Как Парис. Но не драконам. Они пришли сюда гостями. И, всадив нож в спину, захватили их, поработили. Но пришло время скинуть ярмо рабства и…

– Не интересует, – перебил Хаджар. – если ты хочешь сражаться, Король Эрхард – иди и сражайся. Это твой выбор. И если кто пойдет с тобой под одним знаменем – пусть идут. Это тоже – их выбор. Но я уже все сказал. Я больше не буду ничей пешкой. Пришел мой черед решать свою судьбу. И, да услышат меня любой, кто способен – я не покину этих земель. Я высажу здесь сад. Самый прекрасный сад, который только можно найти. И в нем будут петь песни. И еды будет хватать на каждого, кто придет сюда с миром.