Станислав Сергеев - Всегда война: Всегда война. Война сквозь время. Пепел войны (сборник) [сборник]

Заскучавший Миронов пару раз обращался с вопросами по технике, и я ему с удовольствием отвечал. Несколько раз он крутанул башней бронетранспортера, изучая окрестности. Но где-то часа через два он доложил, что со стороны дверей к нам идет человек, и это не Артемьев. По броне несколько раз стукнули. Я впустил посетителя, это оказался сам полковник Черненко. Он, сняв противогаз, пытливо глянул мне в глаза, затем протянул руку.

– Привет, капитан.

Я спокойно пожал ее.

– Да вообще-то уже майор.

Самое интересное, что я ему не врал. Мне же присвоили майора госбезопасности, и кто присвоил? Сам товарищ Сталин.

– Молодец, растешь.

Он немного помолчал. При тусклом свете лампочки я с трудом видел его лицо, но и так было видно, что полковнику нелегко приходится. Мысли на его лице я не мог прочитать, но о чем он сейчас подумал, вполне было понятно. Майора могло присваивать руководство не ниже командования округа. Вот сейчас и задумался, что ж у меня за руководство такое и какие лампасы оно носит.

– Эдак ты скоро меня догонишь. За Ильяса отметили?

– Не только, там и без него повоевать пришлось.

– А ты без дела не сидишь. Раньше не такой резвый был.

– А что делать? Раньше и задачи попроще были. Дальше развивать разговор в таком направлении ни у меня, ни у него не было желания, поэтому повисла неловкая пауза, которую прервал сам Черненко.

– Скажи, Сергей, чего ты добиваешься?

– Михаил Григорьевич, если вы поясните, из-за чего такие вопросы, может, я и поясню.

– Ты хочешь у меня сманить бойцов? Думаешь, я не понял, чего ты Артемьева с женой подослал? Да еще с подарками. А то, что твои ребята уже давно пустили клич и активно ищут специалистов по бронетанковой технике, авиации, компьютерам, врачей, технологов, я тоже знаю. И что самое главное – отдают предпочтение семейным.

– Да. Мне нужны бойцы и специалисты. И не только. Предпочтение отдается семейным. Этим людям есть что терять и ради чего жить.

Не давая ему задать глупый вопрос, сразу пояснил:

– Семьи нужны не в качестве заложников. Вы же меня знаете.

– Тебе не кажется, что ты слишком рано себя таким свободным и неприкасаемым почувствовал?

– Это вы сами говорите или от имени вашего руководства?

Вот тут меня затрясло от адреналина. Это был не страх, а нечто такое, от чего перед дракой трясутся руки. Наверно, азарт.

– Пока сам, но Киев в ближайшее время высылает переговорщиков для общения с тобой и твоим руководством. Слишком уж ты тут хозяйничать начал.

– Доложились? И про яблочки тоже?

– Да, доложил. А вообще у меня есть пара людей, которые Киеву информацию сливают, да и татары тоже не молчат. Поэтому Ильяса и не трогали. Я давно «телегу» получил за тобой наблюдать.

«Вот это попал. Как бы ситуация ни складывалась, но с украинскими спецами мне не совладать, при условии что половина отряда в госпитале лежит. Сядут где-то в горах и будут нас отслеживать и, при получении команды, жечь машины. Тогда только и останется уходить в прошлое, окончательно взорвав здесь все. Значит, придется играть до конца, во всяком случае, сохранить лицо».

– Михаил Григорьевич, вы понимаете, чем это закончится?

– Да, знаю. Новая война. Поэтому сейчас и пришел сам. Один. Знаю, из-за чего ты банду Ильяса на ноль помножил. Они у Борисыча людей в заложники взяли. Все правильно сделал. Ты молодой, энергичный. У меня половина людей хоть сейчас готова к тебе перейти. Думают, не знаю, что они там обсуждают.

Он говорил, смотря куда-то в сторону. Мне показалось, что ему хочется просто выговориться. Но через некоторое время он повернул голову, посмотрел мне в глаза.

– Сергей, недели через две прибудет команда, которая ориентирована на тебя. Они будут принимать решение, и я тогда ничего не смогу сделать, и тут наше прошлое знакомство уже не поможет.

– Это не очень хорошо. В мои планы пока не входит контакт с остатками украинских властей. Да я и в той жизни особого уважения вроде как не испытывал. Только что-то не могу понять, куда вы клоните.

– Да все ты знаешь и просчитал. И больных детей, и отчаявшихся родителей, и то, что у нас давно не было поставок продуктов. Санька, конечно, парень неглупый, но то, чем он интересовался, мне доложили. Если бы ты изучал систему обороны нашего убежища, количество бойцов, распределение патрулей, то я бы с тобой сейчас по-другому разговаривал.

– Надеюсь, вы не расцениваете мои действия как проявление агрессии?

Я в ответ смотрел ему в глаза, не говоря ни «да», ни «нет». Я понял, куда он клонит. Пусть сам принимает решение. Он опустил голову и задумался.

– Ох трудно, Сергей, с тобой разговаривать. Как ёж, весь в иголках.

– Так ведь на мне ответственность за человеческие жизни. Так же, как и на вас. Поэтому и думать и поступать приходится по-иному. Во время войны проще было. Там солдаты, и они обязаны подчиняться. А тут толпа гражданских. Михаил Григорьевич, вы бы сказали прямо, чего хотите, а то как-то разговор у нас беспредметный. Обозначили бы позиции. Вы намекнули, что нас скоро жать начнут. Да это все понятно. Но мне кажется, что вы еще не определились со своей позицией.

– Да, тут ты прав. Надо решать. Если пойдем за Киевом, то рано или поздно все здесь подохнем, им на нас давно наплевать. Не вижу никаких перспектив. А судя по твоему цветущему и уверенному виду, ты знаешь, что делать.

– Как я понял, вы хотите заключить с моим руководством союз либо влиться в наши ряды. Я правильно вас понял?

– Я смотрю, Сергей, тебе это не очень нравится.

– В некоторой степени – да. Я не думаю, что у вас так много людей, лояльных украинскому правительству, но они есть. А это осложняет мою задачу.

– Не настолько, как ты думаешь. Все уже давно всё поняли. С иллюзиями не расстались только законченные отморозки, а ты знаешь, я таких возле себя никогда не держал. И скажи Саньке, чтоб сильно не старался, тут и без него народ давно все понял.

– И что вы этим хотите сказать? Что я прислал Артемьева сманивать ваших бойцов?

– Нет. Санька хороший парень, великолепный разведчик и подрывник. Но он до этого не дорос. А вот его жена, твой снайпер, вот та сманивает.

«Вот жучила, сразу меня просчитал. Но он сделал правильные выводы и решил принять сторону силы, которая способна прокормить его людей».

– Михаил Григорьевич, вам не кажется, что в своих рассуждениях вы пошли не в ту сторону? Наговариваете вы на симпатичную девушку.

– Сережа, я же тоже помню, что ты тот еще темнила. Воздействовать на матерей и жен – самый лучший вариант. И результатом явилось то, что мне моя жена устроила скандал час назад.

Я ухмыльнулся. Конечно, реакция ожидалась, но не такая скорая и не в такой форме.

– Улыбаешься, змей-искуситель. Вот-вот. Только бабы увидели одну сторону медали и не поняли всего. Точнее главного. В общем, Сергей, ты прекрасно знаешь, что нам недолго осталось. Сначала умрут дети, потом и мы за ними. Это понимают все, а тут твои люди, здоровые и румяные. Я как глянул, так и понял, что у вас другая жизнь. У вас даже глаза другие.