Андрей Самойлов - Последний переход

– Я… – начал он было, но Забелин перебил.

– Мужики, – твёрдо объявил он. – Слушайте внимательно, что я скажу. Слушайте и запоминайте! Потому, что повторять больше не буду. Может, это нескромно, но мне плевать. Да, у меня, действительно оказался редкий талант. Мои… как это… тьфу ты! Слушай, князь, может, ты лучше сформулируешь?

Егор кивнул уверенно:

– Твои качества оказались таковы, что к многомерному миру они пришлись тютелька в тютельку. И те твои измерения, что здесь свёрнуты, там развернулись до упора. И ты…

– И я увидел свет, как никто прежде не видел…

– Ну, это ты хватил, – заметил спокойно Княженцев.

– Ну, пусть, – упрямо мотнул головой Павел. – Но всё равно, мне открылось такое, что мало кому было дано. Я не горжусь, упаси бог! Просто уж дар такой… и лучше б его не было!

– Лучше бы не было… – зачем-то повторил Аркадий.

– Да. Я увидел сразу все времена. Прошлое, настоящее и будущее. Да не одно! А сразу много их. Понимаете?

– Альтернативная история? – Егор хмыкнул.

– Параллельная, – понял и Кауфман.

– Точно. Так что наша всемирная история – не единственная. Как вам это?.. Много их, и во всех события разные…

– А они пересекаются? – Егор аж подался вперёд.

– В том-то и дело, что да! А самое-то главное, самое… – тут Павел поперхнулся, сердито закашлялся, замахал руками… но, прокашлявшись, продолжил горячо: – Самое главное, чёрт возьми – что вот этот вот… дольмен, будка эта, чтоб ей пусто было, – она тоже точка пересечения. Да ещё какая! Тут времена так переплелись, что я как глянул, так и зашёлся… я же говорю, до холодной испарины. Такое…

– Погоди, погоди, – бесцеремонно перебил Егор. – Ты говоришь о возможном будущем?

– Ясный пень! Я ведь что подумал: а ну, как бы ничего этого не было, не отправились бы мы в поход, не попали сюда бы, не завернуло бы нас так, не угодили в большой мир, не откройся мне всё… что бы тогда могло бы статься с нами, со всей Землёй?! Вот что я увидел! Вот почему мне так поплохело!

– Да что же такое!.. – вскричал Княженцев.

– Не скажу.

– Ну вот… – растерялись оба, и Егор и Аркадий.

А Павел насупился, засопел носом.

– М-м! – издал он, да ещё головой при этом дёрнул. – Вы… вы поймите меня. Я не капризничаю, ничего такого. Просто я сам не до конца всё понимаю; в смысле, разумом не могу понять, объяснить. А нутром-то понял хорошо, до самых печёнок: если сейчас не закрою этот портал, то быть беде. Да такой беде, по сравнению с которой мировые войны – так, шалость детская. И закрыл.

– Что закрыл? – не понял Егор.

– Да вот его, – Павел небрежно ткнул пальцем назад. – Дольмен этот самый. Тьфу на него! Теперь это лишь будка с дыркой.

– Ну да? – Аркадий недоверчиво сощурился.

– Можете проверить. Хоть сейчас. Залезьте туда, посидите. Да обратно.

– И ничего не будет? – Кауфман осведомился всё-таки с подозрением.

– Абсолютно!

– Ты так считаешь, – заговорил Егор, – что этот обормот, Пацюк… Кстати, а его ты не видел там?

– Я не всматривался. – Павел отмахнулся. – Не до него… Да что с ним, болтается где-то в преисподней, дурак дураком. Дурак в самом деле! Это же надо – такое активировать!..

Княженцев тонко улыбнулся.

– Пабло, – молвил он. – Тебе, возможно, и виднее было. Но теперь ты меня послушай. Да и ты, конечно, Аркадий.

– Философский анализ? – с язвиночкой спросил Павел.

– И синтез, – согласился Егор охотно.

– Ну давай, синтезируй, послушаем.

– Сейчас. Это не так-то просто!

Егор собрался с мыслями, нахмурился, откашлялся.

– Ну прежде всего, Павел Васильич, задумайся-ка вот над каким вопросом. Ты говоришь, что возможное развитие событий, возможное вторжение чужих миров грозило в будущем вселенской катастрофой. Так?

– Допустим, – заговорил философским языком и Забелин.

– Так, – подтвердил своё Княженцев. – Но вот давай-ка поразмыслим. Ведь ты смотрел из многомерного времени и видел множество времён одномерных, то есть возможных вариантов развития событий. Верно?

– Допустим, – повторился Павел.

– Допустим. – Егор усмехнулся. – Я, разумеется, не знаю точно, но предполагаю, что эти одномерные времена из объёмного пространства представляются в виде таких протяжённостей, нитей, что ли…

– Примерно так, – ухмыльнулся и Павел. – Только это очень приблизительно сказано. На самом деле гораздо сложнее. Богаче!

– Не сомневаюсь в этом. Но главное – вот оно: ходы одномерных времён выглядят так из многомерного времени. Они переплетаются, по ним по всем пульсирует жизнь, и по какому именно побежит наша – жизнь нашего человечества, – Егор ударением выделил «нашего», – мы здесь не знаем.

Он посмотрел в лицо Аркадию, затем Павлу. Рот Забелина сделал краткое уверенное движенье, без слов, но Егор легко расшифровал: здесь не знаем, а вот там я…

– Да-да, – засмеялся, закивал Егор. – Мы не знаем здесь. А ты там, конечно, узнал. И принял меры, чтобы земное будущее выправить. Так? Так! И какие же ты меры принял, скажи, пожалуйста?

– Ну какие… – заговорил Павел врастяжку, как бы ощупывая мыслью возможные полемические аргументы философа… но не для него было это занятие, и он брякнул: – Да какие! Прихлопнул всю эту лавку к такой-то матери, да и делу конец!

– Вот! – тут Егор рассмеялся славно, от души. – Прихлопнул! А почему ты смог это сделать? А?.. Да потому, что находился в многомерном времени, вернее, пространстве-времени. Понимаешь?!

– Но тем самым эту многомерность и закрыл, – сказал Аркадий. Он всё слушал внимательно, и всё понял.

Улыбаясь, Княженцев покачал головой. Отрицательно покачал.

– Нет, – ответил он. – Не закрыл. То есть, может, и закрыл, но ненадолго. Теперь это не закроешь. Оно само пришло к нам.

Аркадий улыбнулся тоже:

– Послушайте, Егор, – почему-то обратился он на «Вы», – Я разве к объёмному времени применимы такие понятия, как «ненадолго» и «теперь»?

– Вероятно, нет. – Егор пожал плечами. – Но в данном случае-то речь идёт не об объёмном. А пока… – тут он лукаво подмигнул, – пока! пока о нашем, одномерном. Хотя многомерное пространство-время – да, вот оно уже входит в нашу жизнь. Понимаете?

– Нет! – честно сказал Павел.

– Относительно, – осторожно молвил Кауфман.

– Ладно, – согласился Егор. – Тогда пойдём с другого конца. Мы считаем, что до сих пор история Земли протекала в четырёхмерном мире: три пространственных измерения и одно временное… хотя и это, разумеется, условно! Почему три измерения? Почему не считаются измерениями, скажем, температура, давление?.. Но, впрочем, это к слову. Итак, четырёхмерный мир, где одно время, линейное прямое движение из прошлого в будущее. Ну, при этом можно смутно догадываться о параллельных мирах, о возможных их пересечениях, о том, что для великих – пророков и святых – открывалась, очевидно, картина и многомерная… но вообще, для большинства человечества, конечно – время невозвратное: ушло и не вернуть его.