Владимир Тарасов - Воины пустоты [СИ]

Ладно, это ничего. Их всё равно надолго не хватит. К тому же Небесный Маршал передал центральное командование Зун Штецапу. Неудивительно ведь его владения, лучше всех держались в этой войне, когда два его коллеги потеряли контроль над своими системами. Ну не Ир До Керету же поручить управление? Его миры до сих пор не увидели ни единого вражеского корабля. Рейдеры не в счёт. Подумаешь, запустил релятивистские снаряды в нужное время, пока остальное Единение держит фронт, для этого большого ума не надо.

Взгляд лорда-директора вновь упёрся в голограмму системы Эдеон. Везде светились пиктограммы орбитальных крепостей, мониторов, спутников и минных полей. Даже совсем недавно отбитый Удрэйн медленно расцветает всё новыми метками защитных сооружений. Возможно, среди расщелин ледяных лун остались немногочисленные дроны врага, но они не смогут совершить что-то значительное.

Лорд-директор сделал пару пометок в коммуникаторе и взмахом пальцев заставил несколько иконок раскрыться подробностями. Введённый недавно пункт красовался трёхзначной цифрой. "Тяжёлая кинетическая платформа" - бронированная станция с парой рельсовых орудий на турелях и батарей ПКО, способная соединяться с себе подобными в кластеры. Сейчас их массово пристыковывали к линейным носителям, так что в свободном виде их становилось всё меньше. Подобная практика давала дополнительные шансы в борьбе с линкорами терранцев, так как не требовала времени развёртывания, в отличие от артиллерийских корветов. Залп бронебойными стрелами сразу после подпространственного перехода более не был исключительной тактикой людей.

Новое движение пальцев и пиктограмма базы за снеговой линией угарного газа заблестела подробным описанием. Всё то же самое состояние боевой готовности. И так везде. Каждый крупный объект системы ощетинился излучателями и ракетами. Всякое материальное сообщение между ними прекращено. Лишь подпространственные корабли могут перебросить силы через межпланетную пустоту. Особенно плотно боевые спутники и корабли скопились у Гревии, родной планеты вида. С её орбитальных колец всё продолжали взлетать капсулы, вскоре превращаясь в лазерные спутники или кластеры мин. Застывшие в точках Лагранжа хабитаты развернули противометеоритные лазеры, превратившись в импровизированные орбитальные крепости. Огромные полотна рефокусировочных зеркал были готовы переправить огонь гелиоконцентраторов, стоило тому преодолеть расстояние от окрестности материнской звезды. Три естественных спутника с их сетями подземных поселений также светились пометками ракетных шахт и лазерных батарей. На Гревии находился и штаб, тщательно замаскированный и запрятанный за километрами гранитного щита.

А вот наконец-то и донесения с постов наблюдения. Обнаружены подпространственные сигнатуры. Все силы подняты по тревоге. Противорелятивистские спутники взведены. Сенсоры фиксируют множественные гравитационные волны. Голограмма высвечивает диспозицию вражеского флота. Вернее трёх флотов. Идут на пролётных траекториях к Гревии.

Гро Зун Штецап раздал короткие приказы и вновь погрузился в переплетение векторов системной карты. Несмотря на близость битвы, он ничуть не потерял внимание к общей картине. Лорд-директор понимал, что находится в безопасности. Пускай сражение идёт над головой, там километры прочнейших пород, даже релятивистские снаряды не возьмут. С непосредственным сражением должен был справиться местный адмирал, а нападением на одну зону системы враг мог не ограничиться. Зун Штецап сосредоточился на стекающейся от разведки информации. От его внимания не ушла и потеря связи с группой прикрытия гелиоконцентраторов.

Крейсера выныривали из подпространства, ведомые указаниям тауоников. Точных координат станций не было, лишь приблизительные зоны, где они будут находиться. Потому приходилось засеивать пространство кораблями в надежде обнаружить цели. Сегодня судьба благоволила, и "Ночная роза" появилась в двенадцати тысячах километрах от гелиоконцентратора. Даже с такой дистанции начавшая расправляться станция внушала. Невесомые структуры воспаряли на солнечном ветре и на набегающих фотонах.

Крейсер мгновенно ринулся к цели на максимальном ускорении. Другие звездолёты повторили ему. Сидящие на внешних подвесках истребители брызнули в стороны. Корабли сопровождения дагро метнули в пространство ракеты. В залитом светом близкой звёзды космосе возникли бессчётные голубые огни. Невидимые лучи, и сияющие самонаводящиеся снаряды унеслись к своим целям. Аквамарин факельных двигателей казалось, лился со всех сторон. Ядерные взрывы жалкой пародией вспыхнули на фоне истинной звёздной мощи.

В это время я замер в держателях абордажного челнока. В мозг врывается предупреждение о перегрузках, и, спустя секунду, невидимая плита начинает давить мои органы. Противоперегрузочная жидкость в лёгких принимает на себя вес в краткие мгновения броска космолёта с электромагнитной катапульты. Четыре секунды невесомости, обрывающиеся, когда сплошная стена термоядерных цветков заполоняет небосвод.

В период разгона абордажные челноки внешне ни чем не отличаются от ударных ракет. Мы идём второй волной, так что нас пока не трогают. Настоящие управляемые снаряды успевают нас прикрыть и разразиться гамма-лучами, маскируя момент отстыковки. Яркие мишени разгонных блоков уносятся прочь, оставляя челноки лететь по инерции.

Мы несёмся сквозь пылающий космос, теряясь на фоне буйства высоких энергий. Теплозащитное покрытие держится хорошо, кажется, станция вот-вот окажется рядом. Но вдруг один из аппаратов взрывается, за ним второй и третий. Нас всё же заметили. Запаздывая, на защиту бросаются истребители. Больше нет смысла прятаться, единственный шанс выжить забивать каналы наведения ложными мишенями. В ответ враг накрывал кубические километры атомными веерами и термоядерными бомбами.

Казалось, чужаки выставили перед собой настоящий океан огня, взяли кусочек такой близкой звезды и швырнули нам в лоб. Но это была лишь иллюзия. За нами был целый флот и тысячи дронов, что пробивали коридор в картечи и лазерах. Выросший было огненный вал также быстро стал опадать, обнажая сдуваемые солнечным ветром миниатюрные туманности - распылённые суда сопровождения чужих. Всё же мы прорывались.

Очередной манёвр чуть не вырвал меня из креплений. Застонал нагретый металл. Ничего, осталось немного, мы уже начали торможение. Я скосил взгляд камер на стоящую рядом Вестат. Даже сквозь доспех чувствовалось её хищная радость от новой власти. Пару симуляций назад ей окончательно вручили управление взводом. Мне, как её заместителю, переходило управление отделением. По крайней мере, на бумагах и в условиях, когда РЭП не позволит объединить солдат в монолитный боевой механизм.