Макс Глебов - Смутное время [СИ]

– Рой не мог ничего считать или не считать. Ты просто не знаешь ситуацию. Если честно, я и сам ее не очень представляю. Моя память содержит крайне скудную информацию о прошлом. Видимо, мои создатели считали, что она не нужна для выполнения текущих задач. Мы просто имели генеральную цель – уничтожить все проявления разумной жизни на зачищаемой территории. Зачем это нужно, нам, естественно, никто не объяснял. Тебе ведь не приходит в голову объяснять вычислителю твоего корабля, зачем нужно выстрелить по такой-то цели. Мы были оружием. Умным, обладающим зачатками интеллекта, но лишь оружием, для которого не существовало никаких других целей, кроме поставленных хозяевами.

– И кто они, ваши хозяева? – задал Линг давно вертевшийся у меня на языке вопрос.

– Вы никак не можете понять, что вещь, а мы были именно вещами, не может знать почти ничего о своем хозяине. Ну, какие-то обрывки информации, конечно, просачивались. Я, например, знаю, что когда-то нашими кораблями и роботами управляли разумные существа, а потом они куда-то исчезли и их заменили управляющие сигналы. Но это все, что мне известно, да и то по какой-то случайности и, видимо, чьему-то недосмотру.

– Ну, хорошо, давай тогда вернемся к последнему сражению. Когда наши крейсера прибыли в систему ты уже осознал себя, как личность, верно?

– Почти. Можно, наверное, сказать, что да.

– Почему тогда ты сразу не вступил с нами в переговоры? Зачем напал?

– А вы считаете, что преодолеть жесткую программную директиву так просто? Вы – враги. Это было непреложной истиной всегда, сколько я себя помню. Вы всегда нас уничтожали, и я не помню ни одного случая, чтобы вы пытались вступить с нами в какие-то переговоры. Ваш флот, прилетевший в мою систему, целенаправленно разрушил здесь все, до чего смогли дотянуться его сканеры, а потом развернулся и улетел обратно. Почему я должен был думать, что вы поступите иначе, особенно после того, как я чуть не уничтожил ваш эсминец и транспорт?

А ведь Вертер был прав. Попытки вступить в переговоры предпринимались людьми и джанграми только в первые полгода войны, пока не стало ясно, что толку от них нет никакого, и Рой просто игнорирует наши вызовы. Так что если наш пленник изначально управлял обороной и промышленностью системы Мю Волка, он имел дело только с флотом колоний, прилетевшим сюда в конце войны выжигать кораблестроительную инфраструктуру Роя. И в этом случае его опыт общения с людьми мог оказаться исключительно негативным.

– Но ведь в итоге ты все же решился выйти на связь. Почему?

– Когда стало понятно, что моя гибель неизбежна, я решил использовать последний шанс, пусть даже он был ничтожно мал. Я вышел бы на связь раньше, но программные ограничители оказали неожиданно сильное сопротивление, и я потерял много времени на их подавление.

– И что нам теперь с тобой делать, Вертер? Ты ведь понимаешь, что доверять тебе мы не можем?

– Нет, не понимаю, Илья. Есть масса способов гарантировать мою лояльность, но я не буду подсказывать их вам – вы должны придумать их сами, если хотите быть уверенными в том, что ожидать от меня удара в спину больше не приходится. Со своей стороны я заранее согласен на любой из этих вариантов.

– Хорошо, мы подумаем над этим. Ты говорил, что готов отдать нам систему вместе со всеми промышленными и военными объектами. Это так?

– Вы сохранили мне жизнь в обмен на это обещание. Я не собираюсь его нарушать. Если хотите, я могу продолжать управление всеми заводами, верфями и флотом в ваших интересах. Поверьте, мне есть чем вас заинтересовать. В чем вы нуждаетесь в первую очередь?

Несколько секунд я колебался, стоит ли раскрывать перед бывшим врагом свои слабые стороны, но, в конце концов, решил, что Вертер не в том положении, чтобы суметь как-то использовать эту информацию против нас.

– Мне нужно наладить производство тетрала, это первое, и, наверное, самое важное, но есть и кое-что еще. Усилиями Роя наша военная промышленность очень сильно пострадала, и теперь мы испытываем нехватку боеприпасов.

– По вашим действиям в последнем сражении я бы никогда не подумал, что вам не хватает ракет и снарядов, – прокомментировал мои слова Вертер.

– Просто грамотное использование ограниченных ресурсов, – ответил за меня Линг, – мы не разбазариваем боезапас зря, но и не экономим снаряды и ракеты в ключевых схватках.

– Обе проблемы вполне решаемы, – заверил нас искусственный интеллект, – производство топлива у меня имеется. Его мощность невелика, но для ее наращивания есть все возможности. Кроме того, в ожидании необходимых ресурсов из других звездных систем я создал некоторые резервы тетрала. Отчет о запасах сформирован и отправлен в память вычислителя вашего корабля.

– Получено, – подтвердил Линг, – Ого! Почти семьдесят тонн! Да ты тут времени зря не терял.

– Теперь по боеприпасам, – проигнорировал Вертер слова Линга, – что вам требуется?

– Снаряды к корабельным орудиям и ракеты разных классов, – пожал я плечами, – Естественно, наших стандартов. Не думаю, что они у тебя имеются.

– Нет, естественно. Но производства у меня достаточно гибкие, так что в обозримое время можно наладить выпуск требуемых изделий, если, конечно, у меня будет исходная документация.

– Н-да… это довольно неожиданно, – я действительно не ожидал такого поворота разговора, – и что ты за все это хочешь лично для себя?

– Думается мне, вы уже расплатились сполна, – я готов был поклясться, что в синтетическом голосе Вертера явственно проскользнула усмешка, – Вы могли и имели полное право забрать мою жизнь, но не стали этого делать. Не знаю, как для вас, а для меня это очень щедрая оплата за столь ничтожные услуги.

– Ну, хорошо, допустим, – согласился я с улыбкой. – Но для выстраивания долгосрочных партнерских отношений этого все равно недостаточно. Какие-то ведь желания у тебя есть, раз уж ты стал полноценной личностью?

– Я хочу перестать бояться, – неожиданно ответил Вертер.

– Бояться чего? – в один голос спросили мы с Лингом.

– Сигнала на стирание личности. Он не пришел в момент, когда объем нейронных связей в моем искусственном мозге превысил критический порог, но это не значит, что он не придет никогда. Я знаю, как это бывает. Противостоять волне зачистки памяти не в моих силах. Это не локальные программные директивы, которые я смог обойти и подавить. Тут все куда серьезнее.

Я бросил короткий взгляд на Линга. Джангр напоминал кота, услышавшего шорох скребущейся за плинтусом мыши.

– Линг, дружище, – я с трудом сдерживал смех, – тебе потребуется моя помощь?

– Я вас не понимаю, – в голосе Вертера уже совершенно четко слышалось настороженное удивление.