Влада Ольховская - «Северная корона» [СИ]

— Когда это может случиться? — уточнила Лукия.

— Я пока не знаю, мне нужно рассчитать…

— Считайте. Это ваше официальное задание. Просчитайте для меня самый худший вариант развития событий.

— Да, я попытаюсь, но…

Он не знал, как это сказать, надеялся, что она догадается без слов. Но Лукия не проявила милосердия.

— Что такое, Витте?

— Расчеты могут показать, что у нас меньше времени, чем нужно экспедиции для возвращения. Это тоже нужно учесть.

— Мы пробудем здесь ровно столько, сколько позволяют обстоятельства, и улетим, как только появится риск для «Стрелы». С остальными или без них. А теперь приступайте к работе.

Лукия направилась к выходу, но по пути остановилась и снова обернулась к нему.

— Вот еще что, Витте… Будьте осторожны, ведь ваше тело тоже частично сделано из металла.

Рене могла изобразить что угодно, любое чувство, могла придумать любую ложь — но не могла спрятаться от самой себя. Она чувствовала, как ее мысли меняются, и вынуждена была принять это.

Она уже не знала, на чью сторону стать. Не то чтобы это имело значение, пока она заперта в клетке, но все же… Теперь она выяснила, что покидать Арахну не придется и ее власть, возможно, сохранилась бы, если бы она повела себя умнее. Это не давало Рене покоя, наполняя горьким сожалением. Ей не нравилось то, что творил Оливер, и она хотела остановить его, но уже не могла. После поражения, которое она потерпела от Лукии, никто не воспринял бы ее всерьез!

Ей оставалось лишь быть беспомощной наблюдательницей.

— Можешь, прекратишь это? — раздраженно спросила Рене. — Оливера здесь нет, на кого ты пытаешься произвести впечатление?

Скрежет камня по металлу был не слишком громким, и поначалу она не обращала на него внимания. Но он повторялся снова и снова, Ноэль не оставила свою проклятую игрушку, даже когда Оливер ушел. Они сидела все на том же месте, теперь окруженная мелкой металлической стружкой.

— Я не пытаюсь произвести впечатление, и я почти закончила, — отозвалась Ноэль.

— Поздравляю, ты сделала металлическую зубочистку!

— Это не для тебя, так что волноваться тебе не о чем.

— Если не учитывать того, что моя планета в опасности!

— Планета — нет, люди — да. Слушай, почему тебя не ищут? Оливер не рискнул бы оставить меня здесь, если бы ожидал, что за тобой кто-то придет.

— Он знает, что никто не придет, — усмехнулась Рене. — Дело не в том, что я приняла неправильное решение. Если бы речь шла просто о борьбе с Номадом, это еще могли проигнорировать. Но то, как ваша капитанша разделалась со мной… Это было слишком просто. Мне не простят этот позор. Нет, для меня все кончено, так и для тебя.

— У меня все в порядке. Это для поселения есть плохой и хороший вариант развития событий. А я выйду отсюда в любом случае.

— И что же это за варианты?

Рене и правда не прочь была послушать. Она провела в этой клетке много дней, потерянная, забытая и ненужная. По сравнению с этим, даже болтовня с одной из пришельцев была не так уж плоха.

— Хороший вариант — это если вы получите помощь с Земли, — пояснила Ноэль, продолжая играться со своей жалкой пародией на ножичек. — На Арахне не такие уж плохие условия, если задуматься. Если я правильно поняла, здесь не бывает серьезных гроз и землетрясений. Даже кипящую реку под каменной плитой можно использовать — вы тут легко ТЭЦ построите! У вас будет свой город, настоящий город. А со временем, думаю, найдется способ избавить вас от паразитов или хотя бы сдержать их, тогда вам будет открыт доступ к общению с другими колонистами и землянами.

— Как-то слишком хорошо звучит… Слишком хорошо не бывает.

— В этом случае, может быть. Но может быть и плохо. Если вашим лидерам не удастся договориться с капитаном Лукией, все пропало. Вы не понимаете, что она дает вам шанс, а вы его не цените.

— Если я правильно поняла, она угрожает убить нас или бросить! Где же тут шанс?

— Многие другие капитаны уже улетели бы, узнав, что вам нечего предложить. А Лукия осталась и одобрила экспедицию. Зря вы не цените, видите только плохое… Этим вы можете все испортить. Если наш экипаж просто улетит, вы долго не продержитесь. Когда у нас не останется электричества, планета быстро проглотит вас.

Ноэль говорила о гибели целого поселения так спокойно, будто обсуждала ничего не значащую теорию, и это задевало Рене больше всего.

— Мы жили без вас, проживем и дольше! — с вызовом заявила она.

— Это вряд ли. Как те микроорганизмы паразитируют на вас, так и вы паразитируете на достижениях предыдущего поколения. Это не могло длиться вечно… И это заканчивается. Вы не продержитесь дальше третьего поколения, и ты увидела бы это раньше, если бы не была так одержима желанием доказать, что ты лучше капитана Лукии.

Ноэль наконец перестала возиться с железкой. Она осмотрела заточенный край, с довольным видом кивнула, а потом, к немалому удивлению Рене, открыла рот и будто бы прикусила собственный палец. По крайней мере, так показалось Рене на первый взгляд, и лишь потом она сообразила, что эта странная девица просто давит на внутреннюю сторону собственных зубов.

— Ты что творишь?!

Ноэль смазала слюной, собравшейся на пальце, заточенное лезвие.

— Что нужно. Это не для тебя.

— Это самый нелепый ритуал, который я когда-либо видела!

— Думай что хочешь, — пожала плечами Ноэль. — Когда придет время, ты поймешь, для чего это было нужно. Если, конечно, Оливер не решит убить тебя раньше, ведь к этому все и идет.

За время обучения в академии связь с родителями слабела, а потом и вовсе обрывалась. Это не было необходимостью, все происходило само собой. Семьи собирались вместе все реже, подсознательно чувствуя, что теперь они — существа из разных миров. Никто не запрещал им встречаться, и это правильно, ведь запретный плод сладок, но в них убивали само желание видеться.

Поэтому Альда, продолжая любить своих родителей, признавала, что ей несложно было расстаться с ними. Она понятия не имела, что сейчас чувствует Блейн, который был со своим отцом куда ближе — и обрек его на такую смерть. Она могла бы узнать, если бы прочитала его мысли, но она запретила себе это. Альда позволила ему остаться наедине с окаменевшими останками Фостера Ренфро, а сама направилась к Кигану, изучавшему наследие ученого.

— Как ты? — тихо спросил Киган.

Вроде как у него не было причин волноваться за нее, однако Альда понимала, почему он волнуется. Похоже, он изучил ее лучше, чем она предполагала.

— Я справлюсь.

— Я не сомневаюсь, но меня не это беспокоит, — мягко улыбнулся Киган.

— Спасибо… Так что там оставил Фостер?

— Я пока не разобрался, но он пошел на немалые жертвы, чтобы защитить это!